Сергей Донской - Воровской общак
— Мы будем вместе. Но помни: ты должна быть сильной, если что-то случится. Обещай мне.
Думая, давать ли такое обещание, Земфира мешкала с ответом.
— Обещаю, — сказала она чуть слышно, так, что это было похоже на дуновение летнего ветерка.
Руслан прижал ее к себе, словно боясь уронить с высокой скалы.
— Скоро рассвет. — Он посмотрел в окно, где уже серело.
Солнце еще не показалось на горизонте, но уже приглушило блеск звезд. Только погасить сияние луны было ему пока не под силу. И все же ночь подходила к концу. Волшебная, незабываемая ночь.
— Останься со мной, — попросила Земфира Руслана. — Останься, прошу тебя! Умоляю!
— Милая моя, ты ведь понимаешь, что это невозможно.
— Нет, не понимаю! — горячо возразила она. — Почему это невозможно?
— У меня есть долг и обязательства. Я уже говорил тебе об этом. — Руслан ласково посмотрел на возлюбленную. — Когда я сделаю то, что должен, то забирай мою жизнь, потому что мне самому она не нужна.
— Руслан, — шмыгнула Земфира, — а можно… — Земфира по-детски виновато смотрела на него, — можно тогда мне с тобой?
— Дорогая моя, любимая. — Руслан нежно вытирал слезы, текущие по щекам Земфиры. — Ты останешься дома. Ради своего отца. Что он подумает обо мне, если поймет, что между нами что-то произошло? Я стану для него вором, подлым вором, воспользовавшимся хозяйским гостеприимством. И будет прав. Ведь я обманул его доверие.
— Давай ему скажем!
— Не сейчас. Не сегодня. Сначала мы должны кое-что сделать…
— Понырять на кладбище затонувших кораблей, я помню. — Земфира отвернулась.
Руслан взял ее за лицо, вынуждая смотреть на себя.
— Когда мы вернемся, я сам поговорю с твоим отцом, — сказал он. — Попрошу у него твоей руки. Ты мне веришь?
— Верю.
— Тогда дай мне запомнить тебя не в слезах, а с улыбкой на лице. — Руслан осушил остатки ее слез своими поцелуями. — Ну, улыбнись же! — потребовал он, тормоша Земфиру.
— Не могу, мне грустно.
— Мне тоже. Но все время, пока мы будем порознь, я буду думать только о тебе. И если я буду знать, что ты грустишь, мне будет больно. Каждый час и каждую минуту. Я должен знать, что ты веришь в меня и ждешь, но не грустишь. Разве что совсем чуть-чуть. — Руслан заглянул во влажные глаза Земфиры и снова улыбнулся. — Договорились?
— Я готова ждать тебя хоть всю жизнь. — Она прижалась к груди Руслана, но тут же настороженно вскинула голову. — Что это? Соловей?
Руслан прислушался.
— Да, соловей. Прямо как в «Ромео и Джульетте». Видно, мне тоже пора идти, пока не рассвело.
— Как я не хочу тебя отпускать! Так бы и осталась навсегда в твоих объятиях.
— Я тоже, но пока что это невозможно. — Руслан начал поспешно одеваться. — Просто помаши мне рукой на рассвете. Я незаметно оглянусь, а ты помаши, ладно?
— Еще чего! — Надув губы, Земфира отвернулась. — В такую рань? Я спать буду. — Она улеглась спиной к Руслану и натянула на себя одеяло, показывая, что разговор окончен.
Он несколько попробовал прикоснуться к ней, но Земфира все время отталкивала его.
— Что ж, приятных снов, любимая, — сказал Руслан, ожидая услышать хоть какой-то ответ.
Оставаясь без движения, Земфира продолжала молчать. Руслан нерешительно потоптался на месте и подошел к окну. Прислонившись спиной к подоконнику, он постучал костяшками пальцев по стеклу, желая обратить на себя внимание. Земфира делала вид, что спит.
— Что ж, тогда я пойду? — спросил Руслан.
— Иди, — ответила Земфира голосом слишком сонным, чтобы это могло быть правдой.
— Не хочешь попрощаться нормально?
Ответа на этот вопрос не было. Напоминая о том, что времени осталось совсем мало, соловей зашелся трелями в тишине сада. Руслан чувствовал тяжесть на сердце и не хотел уходить не простившись так, как положено двум влюбленным. Но наблюдая за тем, как быстро серело небо, стирая последние звезды, он понимал, что больше медлить нельзя.
2
Он запрыгнул на подоконник, задержался на секунду, оглянувшись через плечо на Земфиру, и спрыгнул на землю. Его душа была полна смятения: лишь несколько часов назад он обрел настоящее счастье, и вот теперь он его почти потерял. Он думал над тем, как изменчиво настроение женщины, и что ему никогда этого не понять. Больше всего на свете ему хотелось сейчас вернуться к Земфире, обнять ее и добиться от нее новых признаний в любви. Только это могло снять тяжесть с его сердца. Но он понимал, что времени на объяснения уже нет. Начинался новый день, в котором все обещало быть разительно непохожим на минувшую ночь.
Прокравшись вокруг дома и чувствуя себя преступником и вором, Руслан приблизился к своему окну, постоял немного, прислушиваясь, а потом забрался внутрь. Было уже довольно светло, но все же он плохо ориентировался в предрассветных сумерках и, как на зло, налетел на стул, который, разумеется, упал, наделав немало грохоту. Храпение Самсона оборвалось, сменившись чмоканьем, а потом он сел на кровати, хлопая глазами спросонья.
— Ты чего? — хрипло произнес он, почесывая голову сквозь стоящие дыбом лохмы.
Руслан был одет, поза, в которой он был застигнут, свидетельствовала о том, что секунду назад он на цыпочках пробирался к своей постели.
— Я? — глупо переспросил он. — Я ничего.
— Ты где был?
— Где я мог быть?
— Тебе виднее, — буркнул Самсон.
Он помаленьку приходил в себя, и в его заплывших глазах просыпалось недоверие. Нужно было срочно что-то придумать. Усевшись на кровать, Руслан стянул джинсы и пожаловался:
— Третий раз за ночь на двор бегаю. Живот прихватило.
— Да? А я ничего не слышал.
— Что же, мне весь дом перебудить по такому случаю? — проворчал Руслан.
Раздражение, прозвучавшее в его голосе, почти убедило Самсона, но в следующую секунду он вспомнил, где именно увидел товарища, когда открыл глаза.
— А почему через окно? — спросил он.
— Потому что так ближе. — Руслан вытянулся на простыне, подминая головой подушку. — Я сейчас лишний шаг сделать боюсь.
— Тогда, может, нам перенести отплытие на завтра? — предположил Самсон.
— Не надо. Кажется, уже получше.
— Чем же ты мог отравиться? Со мной все в порядке.
— Я сладкого больше съел, — выкрутился Руслан. — Такой рахат-лукум, пальчики оближешь.
— Лично мне больше серьезная пища нравится, мужская, — сказал Самсон. — А все эти засахаренные фигли-мигли, они постольку-поскольку. — Успокоившись, он опрокинулся на спину и забросил руки за голову, подставив мохнатые подмышки свежему ветерку из окна. — Слушай, — заговорил он, когда Руслан начал постепенно соскальзывать в забытье, — а как ты к Земфире относишься?
— Хорошо отношусь. А как я еще могу к ней относиться?
— Я не в том смысле. Я конкретно. Нравится тебе Земфира?
Руслан почувствовал, как сон стремительно улетучивается из его головы.
— Ну… — Он кашлянул. — Хорошая девушка.
— Виды на нее имеешь? — не отставал Самсон.
— Ты о чем?
— В общем, тут такое дело. Если ты мне друг, то клинья к Земфире не подбивай. Она мне всю ночь снилась. Ну и наяву не лучше. Когда вижу, то на душе кошки скребут, а в глазах темнеет.
— Почему темнеет? — не понял Руслан.
— От ревности, — пояснил Самсон. — Потому что Земфира моя, понял? Я первый на нее глаз положил.
Руслану захотелось ответить резко и однозначно, но потом вдруг стало жалко Самсона, который порой вел себя, как ребенок. Признание Руслана в том, что он провел ночь в постели Земфиры, могло больно ранить побратима. Ведь Самсон полюбил, а с влюбленными следует обращаться чутко, как с больными.
— Первый, так первый, — дипломатично произнес Руслан.
— Значит, уступаешь ее мне? — обрадовался Самсон. — Ну, брат, спасибо. Век не забуду. Я, по правде говоря, жениться подумываю на Земфире. Если, конечно, она мне по всем параметрам подойдет. Не только на кухне, а и в постели. Я в этом деле привередливый. Мне мало, чтобы ноги расставляли, мне всякие штучки-дрючки подавай.
Тут Руслан обнаружил, что его челюсти стиснуты так сильно, словно он вознамерился раскрошить все свои зубы. Заставив себя расслабить мышцы, он буркнул:
— Ладно, спать давай. До подъема полчаса осталось.
— И то верно. — Самсон протяжно зевнул. — Может, мне Земфира приснится. Классная девчонка и готовит здорово. А?
Руслан промолчал. Самсон снова зевнул, повозился еще немного и затих. А где-то вдали уже надрывался единственный в округе петух, предвещая новый день с его проблемами и радостями.
3
Когда на горизонте появились первые зеленоватые лучи солнца, из дома, крадучись, вышли трое мужчин с тяжелыми рюкзаками и сумками. Впереди шагал могучий Ринат, за ним — ежащийся от прохлады Самсон, а замыкал шествие Руслан. Темные силуэты идущих казались нарисованными на фоне светлеющего неба. Шурша влажной травой, они направились к калитке через сонный сад. Стоило неосторожно зацепить ветку дерева, с листьев, искрясь и переливаясь, скатывались крупные капли росы, оставляя мокрые следы на одежде.
