Нечаянное зло - Аркадий Горизонтов
— Вот, — протянул он Рассказову диск.
— Ступай восвояси, — по-хозяйски отпустил его главред, даже не взглянув на видеоинженера.
Майор спросил:
— Вы материалы смотрели?
— Зачем они мне? Готовый фильм посмотрел бы, а черновики на фиг не нужны.
— Еще вопрос, вам знакома фамилия Бурекони?
— Первый раз слышу. — Чувствовалось, что Альберт полностью восстановился. Его лицо порозовело, руки перестали дрожать, а манеры обрели прежнюю уверенность.
— Рассказов, завтра жду вас в девять утра у себя в кабинете. Запротоколируем ваши показания, заодно официально приобщим к делу изъятые видеоматериалы и статьи. Подумайте также, о чем еще делилась с вами Каретная в связи с «Камск-Инвестом» и благотворительным фондом.
— Хорошо-хорошо, товарищ майор, как скажете, — снова напугался главный редактор. — Всю ночь буду думать, вспоминать…
Они вышли из здания агентства.
— Я на машине, — сказал Дымов, — подвезти кого?
— Спасибо, не надо, лучше посидим в авто, подведем итоги, — предложил Кирилл Борисович.
— У меня для вас новость, — объявил Авдеев, — мне звонил Червонец. Я выходил, помните?
— Червонец, это кличка? — заинтересовался следователь.
— Барон в цыганском таборе, — ответил за Макса Хабаров, — что говорит?
— Хочет завтра встретиться. Наверняка о чем-то попросит.
— Только ничего противозаконного, понял… Взамен на услугу пусть повспоминает о Бурекони. А то не знаю, моя хата с краю… — Хабаров довольно улыбнулся. — Друзья, кажется, я раскрыл секрет букв «КДЛ».
— Ну-ка, ну-ка, Кирилл Борисович, поделитесь…
— Помните, в статьях шла речь о комитете по доступности лекарств? Ну, так сокращенно это и будет «КДЛ».
— Yes! — восхищенно воскликнул Максим. — Наша взяла!
— Классно, Кирилл Борисович, я бы не допёр. Извините, за простоту речи…
— Сейчас выяснилось, что Каретная была связана с «Инвестом» множеством нитей: сотрудничала с компанией и ее директором, строчила о них статейки, готовила фильм, была осведомлена о комитете по доступности лекарств, собиравшем огромные суммы пожертвований. Не скрою, они меня поразили.
— Удивляться нечему, отдельные препараты стоят десятки миллионов, — вставил Максим, — по телевидению об этом через день говорят.
— Буду знать, — продолжил Хабаров. — Вот почему ежедневник журналистки буквально пестрит пометками «КДЛ». Для простоты Светлана сократила длинное название комитета, но почему она шифровала именно его, а не «Камск-Инвест»? В этом был какой-то скрытый смысл.
— Рассказов отметил, что Каретная не нашла ни одной семьи с детьми, больными синдромом, кроме тех, о которых говорилось в заметках. — Дымов ударил ладонью по рулю. — Точно! На словах таких было несколько десятков, а на публике появлялись лишь Зуевы и Якуповичи.
— Вот это, видимо, и насторожило Каретную. Отсюда ее фраза «Он нечисто играет». И намекала она на господина Петровского. У него, по всей видимости, тоже был мотив на убийство…
Глава 20
Следующим утром Максим засобирался в табор. Расчесал на пробор темные вьющиеся волосы, надел цветастую рубашку, вызвал такси. Водитель средних лет был категоричен:
— В табор не поеду, высажу неподалеку. Год назад тамошняя гадалка оставила меня без дневной выручки. — На лицо таксиста легла хмурая тень.
— Что нагадала?
— Победу на выборах…
— Есть результат?
— До сих пор баллотируюсь, — горько усмехнулся таксист.
Максим застал Червонца полулежащим в безразмерном кресле. Тот поджал под себя левую ногу, а правую — в поношенном шерстяном носке — выставил вперед. Старик в удовольствие смолил трубку и щелкал пультом от телевизора. Ощущение было таким, что он не вставал со своего трона с их прошлой встречи. Оглянувшись на скрип дверных петель, барон крикнул:
— Заходи, дорогой, счастья и здоровья моему гостю! Присаживайся к столу, голод хуже Божьего гнева. — Он с легкостью соскочил с кресла и обнял Макса за плечи.
Таких знаков внимания ему еще не оказывали. Знать, что-то будет, Авдеев настроился на непростой разговор. Стол ломился от угощений с мясными и рыбными блюдами, фруктовых и овощных корзин, банок с соленьями, супниц, сотейников и чугунных сковородок. Похоже, невестки Червонца извлекли на белый свет все содержимое баронской кухни, вплоть до дюжины баночек детского питания «ФрутоНяня».
— Отведай, друг мой, этого напитка, — старик ткнул пальцем на бутылку с этикеткой «Рассольная». — Это настойка, один парень из местных делает… Так, по мелочи — для друзей и знакомых. Меня угощает…
Они выпили уже по три стопки, попробовали несколько блюд, а Червонец так и не решался начать серьезный разговор. Тогда Макс проявил инициативу:
— Что-то случилось, баро?
— Цыгане говорят: «К своему уму чужого добавь». Нужен твой совет, брат! Дочь мою, Березу, задержали вчера.
— Натворила чего?
— Помнишь, она родила дочку в прошлом июле, Чародейкой мы ее назвали. А потом еще дочка появилась. Вот за нее.
— Задержали за дочку?
— Да нет, ешь пока. Жадному золото снится, голодному — хлеб, как говорится. Ты ведь знаешь, мы люди небогатые. А тут материнский капитал объявили. Почти 350 тысяч за второго ребенка. А у нас Береза все родить не могла второго, а девочки наши часто дома рожают. Ну, ты понял уже, наверное, умный ведь.
— Не совсем, — ответил напрягшийся Максим.
Неожиданно из-за занавески выскочила баронская жена Лолита.
— Да чего мальчику не объясняешь как надо, Червоня! Короче, два раза они одного ребенка записали в ЗАГСе. У Матали дочка родилась, и мы сказали, что Березка тоже родила. Записали, что две родили, а показывали одну Маталину девочку. И Березка мамкин капитал получила как за второго. Пошла на обналичку, и тут менты разнюхали. Дело теперь шьют…
— Все так, Максик! Волк хоть обожрется, а волком останется. Это про нас цыган верно говорят. Мы так часто делаем. Раньше при Союзе на мать-одиночку так делали, ради пособия. Потом пособия маленькие стали. А сейчас подняли капитал, сразу и аппетит на эти деньги пришел.
— Получается, что одному ребенку выдано два свидетельства о рождении? А затем как объяснить, что ребенок один? Потом ведь школа и все остальное?
В разговор снова вмешалась Лолита:
— Да мы знаем, как тут делать, налажено давно. Лишний документ можно продать тому, кому он позарез нужен. По свидетельству получаем паспорт, и вот есть новый документ.
— Интересно, — Максим обратился в слух, — с этого места поподробнее…
— Кому надо новый паспорт, по цыганской почте подбираем. Есть паспортисты прикормленные — кому надо на нужное имя выправят. Вот в прошлый раз ты про Бурекони спрашивал. Так и сделали. Мы тогда помогали. — Лолита засмеялась и исчезла за занавеской.
— А кто тогда через вас оформил паспорт Бурекони? Это очень важный вопрос. Этот человек, очевидно, причастен к смерти Каретной.
— Максик, мы к смерти отношения не имеем. Я ничего об этом не знаю, Богородицей клянусь. Мы только помогли документ делать человеку. Взяли за это деньги и знать не
