Обрыв желаний - Владимир Григорьевич Колычев
Шелестов повернул к своему номеру, но у самой двери остановился. И пальцем показал в сторону лифта. Они вышли в холл.
— Не пропустить ли нам по чарке ничего такого? — спросил Максим.
Не захотел он вести Ролана к себе в номер. Возможно, не терпел посторонних в своей личной зоне. А может быть, в номере у него лежал труп человека. Не самая фантастическая версия, и ее можно было бы воспринять всерьез, но Ролан вздохнул, отмахиваясь от нее. С Маркушиной он уже облажался…
— Пивка можно, — кивнул он.
От похмелья не осталось и следа, но кружка пива точно лишней не будет. Да и чебурек можно взять на закуску. Как-никак он остался без обеда.
— Маркушина с вискарика вчера начала, — усмехнулся Шелестов. — Пиво было уже потом.
— Когда потом?
— Столяров здесь где-то, он ей вчера позвонил, к морю ее позвал. Они там на дикий пляж ходили.
— Зачем?
— Ну, молодость вспомнили… — хмыкнул Шелестов. — А заодно проблемы обсосали. Столяров реально переживает, он же на самом деле мог убить Маркушина.
— А кто его убил?
— Да он и убил… — пожал плечами Максим. — Понятное дело, Маркушина так не думает. Она все на Полину валит…
— Может, она что-то знает?
— Да нет, если бы знала, сказала бы.
— Зачем она тебя оставила?
— Зачем?… — иронично усмехнулся Шелестов. — А мужчина ей нужен был… Пока только поговорить… Она же понимает, что вляпалась в историю, выходы ей нужны. А ты ее напрягаешь, с тобой она секретничать не хочет…
— Секретничают бабы, — поморщился Ролан. — Между собой.
Он не имел намерения оскорбить собеседника, но, глядя на его самодовольную физиономию, не смог удержаться от острого сравнения.
— Я не баба… — Максим понял его правильно, но невозмутимость сохранил, слегка сбрызнув ее кисловатой иронией. И, выдержав паузу, добавил: — Но к Марине не приставал. Потому что у меня Полина. И я должен ее вытащить… А что должен ты?
Шелестов качнул головой, выражая свое сомнение в чувствах Ролана. Как будто Полина ему и не нужна. Как будто ему все равно, будет она оправдана или нет?
— Я очень хорошо знаю, что я должен. — Ролан глянул на него предостерегающе.
Но Шелестов лишь усмехнулся, с легкостью оттолкнув этот его взгляд. Не боялся он Ролана и не воспринимал всерьез возможные подозрения в свой адрес, этот плод предвзятого к себе отношения. Ну не существует беспристрастия между соперниками в делах сердечных. Именно это и хотел сказать Максим. А у Ролана не возникло желания спорить с ним.
Они спустились на первый этаж, покинули здание отеля, под жаркими лучами солнца вышли к бассейну, свернули к бару.
— Марина одна вернулась, — как бы невзначай сказал Шелестов, небрежным кивком показав на морской пляж. — А Столяров там остался, у скалы… У подножия ночной скалы, — поправился он. — Ну, это если ей верить.
— А Шанина скинули до того, как она вернулась, или уже после?
Ролан качнул головой, отказывая Маркушиной в доверии.
— Ну вот, включился, — нравоучительно усмехнулся Шелестов. — А я думал, ты завис… Не знает Маркушина про Шанина. Вернее, не знала, пока ты не сказал…
Он подозвал бармена, кивком головы показал на импровизированный бочонок пива и так же молчаливым жестом заказал два бокала.
— Может, знает, может, не знает, — пожал плечами Ролан.
— Ты лучше спроси, когда они со Столяровым расстались?
— В районе полуночи Столяров был с Маркушиной, — кивнул Ролан.
— Это она так говорит, а как оно на самом деле было?… Если парочка в сговоре, то Маркушина как минимум ждала Столярова на берегу моря. А как максимум… Но как ее на чистую воду вывести? Если она врет…
— Ты что-то там про дикий пляж говорил, — напомнил Ролан.
— Ну, не в том смысле дикий… — усмехнулся Шелестов. — Вряд ли там в стиле ню загорают. А если вдруг, то ночью там точно никого не было. Хотя кто его знает… Может, Говядин их видел.
— Говядин?
— Мы же не знаем, как пацаны к белой скале вышли, может, через дикий пляж… Там Столяров их и срисовал.
— Зачем им на дикий пляж нужно было? — качнул головой Ролан.
Путь вдоль береговой линии выводил на русло реки, дальше, метров через триста-четыреста, — к подножию жертвенной скалы. Шанин и Говядин, если шли руслом реки, должны были свернуть раньше, чем увидели Маркушину и Столярова.
— А может, они решились по всему пляжу пройтись посмотреть, где падать будут. Ну, с парашютом. А Столяров им без парашюта предложил…
Ролан подумал о Говядине, но снова качнул головой. Не видел он пока смысла в очередном разговоре с ним на эту тему. Допустим, Говядин видел Маркушину в компании со своим любовником — и что? Не факт, что Столяров пошел за ним и его пока еще живым дружком. А если видел одну только Маркушину, что в том такого? Шанин в это время был еще жив и даже не собирался подниматься на жертвенный камень, а Столяров мог, например, купаться в море…
— И, возможно, в этом раскаивается, — отхлебнув из кружки, сказал Шелестов.
— В том, что скинул парня со скалы?
Ролан тоже сделал пару глотков, ощутив освежающую и даже воскрешающую силу холодной влаги.
— Может, он сейчас там, стоит оплакивает.
— У подножия скалы?
— Может, пивка ему принести? — усмехнулся Шелестов.
— А куда идти, знаешь? — спросил Ролан, внимательно глядя на него.
Уж не заманивают ли его в ловушку? Если да, то все равно нужно соглашаться, просто держать себя на боевом взводе.
— Узнаем, — не моргнув глазом ответил Шелестов.
В холодильнике у бармена, на нижней полке хранилась целая упаковка пива, Ролан купил всю целиком. И уже спускаясь к морю, подумал о том, что погорячился. И дело вовсе не в деньгах. Полина сейчас мается в душной камере, а они на пляже с пивком прохлаждаться будут.
Дикий пляж от благоустроенной зоны отделял забор из железных прутьев, но брешь в нем превращала ограду в легко преодолимое препятствие. Два прута отпилены сверху и согнуты внизу, образуя пролом, в который тот же Шелестов мог пройти, как в открытую дверь. Ролан был крупнее телом и выше ростом, ему пришлось повернуться к забору боком и слегка нагнуть голову.
Запретная зона не пустовала, любителей полежать на камушках у самого моря хватало, метров на сто от забора ни одного свободного места, полотенца не расстелить. До самого устья пересохшей реки то и дело попадались лежанки с отдыхающими. И все в рамках приличия, одна только
