Сергей Зверев - Жить и умереть свободным
– Цто ты сказала, нацальника? – китаец явно не понял последней реплики пассажира.
– Да ничего! Все путем! Сколько, говоришь, до вашего лагеря еще ехать?
* * *– А я думаю, что оба этих урода на дне озера, вместе с вертолетом, – полицейский полковник в щегольском длиннополом тулупе задумчиво смотрел на огромную полынью, в которой дробились радужные бензиновые пятна.
– Авария при попытке взлета, – согласно подтвердил командир вертолетной части, потоптался на льду и обернулся к новому начальнику Февральского РОВД. – Ну а ты что скажешь?
– Надо бы строения с прилегающей территорией еще раз как следует осмотреть да свидетеля опросить, – сумрачно ответил майор Будько.
– А что еще за свидетель? – заинтересовался полковник.
– Охотник. Из местных. Видел взрыв, прибежал – а вертолет уже под лед проваливается. – Будько развернулся и двинулся к берегу.
За гостевым домиком темнел болотно-зеленый вездеход, на котором в Старобеловский заказник и прибыло высокое начальство. Неподалеку рассредоточились несколько внушительных мужчин в белых маскхалатах; это был армейский спецназ, срочно поднятый по тревоге аж в самом Хабаровске и приданный «для усиления».
Как и следовало ожидать, краевые власти не сразу отреагировали на угон военного «борта». Произошедшее явно не укладывалось в их представления о беглых уголовниках. Если удачный побег из бунтующей зоны еще можно было объяснить стечением множества сопутствующих обстоятельств, то кровавые события на вертолетной «точке» неподалеку от Февральска и уничтожение БТРа УФСИНа никакому рациональному пояснению не поддавались. По мнению армейского командования, такого не могло случиться, потому что не могло случиться никогда!
Впрочем, когда подняли личные дела беглецов, выяснилось, что зачуханный и всеми презираемый зэк Виктор Малинин еще сравнительно недавно был летчиком сельскохозяйственной авиации, имел несколько сотен часов налета на Ка-18 и в недавнем прошлом даже вызывался на офицерские сборы, где практиковался как раз на Ми-28 – точно таком же, какой и был угнан с вертолетной площадки.
Вот тут-то у армейского и полицейского начальства с большими звездами на погонах и началась настоящая паника. Современный военный вертолет с невиданной огневой мощью, оказавшийся в руках беглых уголовников, – такого никто даже в страшном сне представить не мог!
Естественно, в Хабаровске очень долго колебались – стоит ли сообщать о ЧП в Москву, или проклятый Ми-28 упадет на тайгу еще до того, как об этом узнают в Генштабе на Новом Арбате. Пока в Хабаре думали и гадали, радары ПВО безуспешно пытались обнаружить угнанную «вертушку» в необъятных просторах таежного неба. Естественно, успехов эти поиски не принесли: и аппаратура на «точках» была морально устаревшей, и вертолет летел слишком низко, чтобы его могли засечь. «Борт» обнаружили совершенно случайно: пограничники с приамурской заставы, отправленные в тайгу для заготовки дров, заметили странный вертолет и сообщили об этом в Февральск. Там, рассчитав маршрут и приблизительное количество горючего, определили, что единственным более или менее подходящим местом приземления может стать замерзшее озеро Старобеловского заказника. Остальное было делом техники. Вместе с армейским, полицейским и прокурорским начальством, а также спецназом ВВС в заказник прибыли и двое экспертов-криминалистов – попытаться установить, действительно ли тут похозяйничали Иннокентий Астафьев и Виктор Малинин.
И вот по всем признакам получалось, что злосчастный Ми-28 потерпел аварию при взлете…
В эту версию, во всех отношениях удобную, были готовы поверить и высокопоставленные армейские чины, и полицейское начальство, которым было предписано заниматься поисками уголовников, и командование вертолетной части в Февральске. Все – кроме нового начальника Февральского РОВД Андрея Будько.
Будько уже разговаривал с Мишей Каратаевым – вездеход из Хабаровска прибыл спустя полтора часа после того, как таежный охотник-промысловик увидел, как горящая «вертушка» провалилась под лед озера. Старый школьный товарищ был уверен, что налицо – имитация катастрофы, а сами уголовники, искусно заметя следы, ушли в тайгу.
Вот и теперь, сидя в тепле и уюте хозяйственного домика, Будько в который уже раз расспрашивал Мишу об увиденном.
– Что такое катастрофа Ми-28, я на Северном Кавказе видел, когда срочную служил, – задумчиво молвил Каратаев. – Если бы эта «вертушка» свалилась на лед при отказе двигателя с высоты пяти-шести метров, то наверняка бы лед пробила и сразу под воду ушла. Почти мгновенно. Одиннадцать тонн все-таки. А если бы свалилась с высоты тридцати-сорока метров – вертолет бы упал шасси вверх. Двигатель вертолета расположен вверху, под самым несущим винтом. То есть в полете вертолет как бы подвешен к своему двигателю. Центр тяжести у него высоко. Поэтому в падении даже с небольшой высоты он норовит перевернуться вверх брюхом. А я когда взрыв услышал и прибежал, то сразу обратил внимание, что «крокодил» устойчиво стоит на шасси. Словно и не взлетал.
– Считаешь, что его подожгли прямо на льду? – прищурился Будько.
– И к гадалке не ходи… Подожгли, конечно же! – уверенно произнес охотник.
– Тут наши ребята-эксперты уже в «гостевом» домике поработали, – признался начальник Февральского РОВД. – «Пальчики» полностью совпали. Чалый и Малина, они. – Будько подлил собеседнику горячего чаю, от которого тот за время таежных поисков уже немного отвык. – Но как же они, по-твоему, вновь в тайгу ушли? Следов-то нигде не видно.
– Так ведь всю ночь снег шел, – напомнил Каратаев. – Я как раз в волчью яму попал, даже там почти по колено намело. Вот и засыпало все следы. Уголовнички те, конечно, законченные подонки. Однако в хитрости и изворотливости им не откажешь. Никогда не надо недооценивать противника…
– Я это и сам понимаю. – Будько протянул собеседнику пачку сигарет, но, вспомнив, что тот не курит, извинительно улыбнулся. – Только вот наше начальство, как я понял, уже списало этих уродов в погибшие.
– С чего ты взял? – удивленно приподнял брови Миша.
– Видел полкана в дорогом тулупе?
– Ага. Он там еще о чем-то с мужиком из краевой прокуратуры шушукался. А потом к командиру вертолетной части пошли. Наверное, договорились о чем-то своем и решили вертолетчика на это решение укатать.
– Вот-вот: лишнего геморроя никому не надо. Они там сейчас в гостевом домике водяру кушают и решают, как по бумагам и сгоревший вертолет провести, и тех уродов списать, – признался новый главмент Февральска. – Скрыть угон вертолета, как ты понимаешь, все равно не получится: слишком много людей об этом уже знает. Да и ситуация скандальная. Вот и получается, удобней всего совместить, так сказать, «два в одном»: и Ми-28, и уголовнички сейчас на дне озера. Виновные будут строго наказаны, а рядовые граждане приамурских поселков наконец могут расслабиться.
– Ты еще скажи – тому полкану из Хабары орден за раскрытие преступления дадут! – хмыкнул Каратаев.
– Может, и дадут. Я, честно говоря, уже ничему тут не удивляюсь. Они, кстати, даже водолазов собрались вызывать. Вроде к сегодняшнему вечеру должны на вертолете доставить.
– Чтобы подстраховаться актом, что в вертолете обнаружены два обугленных трупа?
– Правильно мыслишь.
Миша допил чай, пригладил еще влажные после бани волосы (перед чаепитием Будько затащил его в парную), взглянул в окно.
Хотя из-под верхней фрамуги и поддувало пронзительным едким холодком, по всему было видно – таежная весна наконец вступает в свои законные права. Между домиками гулял тугой ветер. Но ветер этот был не пронзительно-холодным, как еще несколько дней назад, а даже пах по-другому: талым снегом, набухающими почками и, казалось, соками пробуждающейся земли.
– Может, это и хорошо, что ваше начальство решило списать тех подонков в покойники, – наконец произнес Миша.
– Почему? Представь: их списали в покойники, а они на самом деле-то живы, – подхватил Будько. – Не сегодня завтра в каком-нибудь поселке очередное убийство. И кого тогда по ориентировкам искать? Астафьева и Малинина не получится, по бумагам не проведешь. Вот и придется моим коллегам хватать первых попавшихся бомжей, кошмарить их в райотделах, чтобы чужие убийства на себя взяли. Процент раскрываемости еще никто не отменял… А подонки тем временем будут разгуливать на свободе и упиваться безнаказанностью. И неизвестно, что еще натворят за все это время.
– Я не об этом, – мягко перебил Каратаев. – Если я их в тайге найду…. И накажу, мне ведь ничего за это не будет?
Будько взглянул на собеседника с понимающим прищуром.
– Не будет, Миша. Я тебе это обещал. И я свое слово сдержу. Хочешь отомстить этим грязным скотам за Таню – мсти, как и положено настоящему мужчине. Только как ты их по весенней тайге искать будешь?
