Татьяна Полякова - Список донжуанов

— Чушь.

— Абсолютная, — не стал спорить тот.

— Но девочку пытались убить.

— Это факт, — кивнул дядя Жора и поинтересовался:

— Вы про святую Ирину дочитали?

— Нет. Там впереди самое интересное, — заверила Марья.

— Ну так идите и дочитывайте, — посоветовал он, кивнув Витеньке.

Тот покорно поднялся, и Марья тоже. Выглядела она слегка растерянной. Они ушли в гостиную, а дядя Жора сказал, обращаясь ко мне:

— А теперь расскажи, пожалуйста, что происходит на самом деле.

Вот тебе раз. Я с печалью посмотрела на него и заявила:

— Так нечего рассказывать; то есть лучше, чем у Марьи, у меня все равно не получится.

— Хорошо. Тогда послушай меня. Ты придумала всю эту чушь, чтобы избавиться от мужа и прибрать к рукам его деньги.

По тому, как он это сказал, стало ясно: он в самом деле так думает, и веселиться мне моментально расхотелось, хотя и до этого было не особенно смешно.

— Вы что, спятили? — испугалась я.

— Я как раз в здравом уме. И мне бы очень хотелось знать, во что ты вляпалась.

— Да я просто хочу развестись с ним.

— Тогда придумай историю поправдивее. Допустим, твой муж идиот, к тому же не в ладах с законом. Но для убийства жены у него должна быть причина. Ты его шантажируешь?

— Слушайте, я хочу с ним развестись, только и всего. И деньги его мне не нужны. Я на работу устроилась, и меня это вполне устраивает. Правда, с работы меня поперли все из-за того же мужа, но ведь это когда-нибудь кончится.

Он смотрел на меня внимательно и строго, а я, по неизвестной причине, вдруг здорово перепугалась и сама не знаю как рассказала о встрече с господином Бойко и о том, что у меня есть два дня, чтобы найти фотографии и пленки.

— Но пленок у тебя нет?

— Конечно, нет. Я отдала их Олегу. Но этот дядька Бойко вроде вас, очень недоверчивый. Он почему-то решил, что я знаю, где они.

— Выходит, все даже хуже. Ты надумала шантажировать местного авторитета, чтобы он избавил тебя от супруга.

— Катитесь отсюда, — не выдержала я. Он вновь уставился на меня, а я вновь принялась ерзать.

— Если бы не твой отец… Хорошо, допустим, я тебе верю. Что еще ты забыла рассказать мне?

Ох, как мне стало неуютно. Разумеется, я тут же вспомнила о том, что мы с Марьей самые настоящие убийцы. То есть я об этом никогда не забывала, просто предпочитала не думать, утешаясь тем, что убили мы его нечаянно, при этом он сам собирался нас пристрелить… О господи, почему нас? А если не нас вовсе, а моего мужа? Ну, конечно. Кто-то намеревался от него избавиться, а вину свалить на меня. Вот дядя Жора убежден, что я хочу убить Серегу, и сколько таких умников в городе найдется.

— Ну… — повторил он, а я с тяжким сердцем произнесла:

— Кто-то действительно хочет его убить.

И изложила свои доводы: фотографии похитили исключительно для того, чтобы натравить Бойко на Серегу. Именно с этой точки зрения они и представляли ценность, а вовсе не потому, что были свидетельством его измен мне. Тут я, кстати, и про погром в своей квартире вспомнила. Тогда я решила, что это муж пакостит мне из вредности, но теперь думаю, что не муж, а недобрый дядя искал все те же фотографии. Про киллера я все-таки промолчала. Если дядя Жора узнает, что мы с Марьей убили человека, никакие силы небесные не заставят его поверить в то, что мне и в голову никогда не приходили кровожадные мысли насчет Сергея. Он запросто может сдать нас в милицию, а там доказывай свою невиновность. Труп спрятали, значит, виноваты.

— И ты, конечно, даже не догадываешься, кто желает ему смерти?

— Я о его делах ничего не знаю. И о том, что у него проблемы с законом, узнала от подруги, когда меня с работы поперли.

— Что ж, — усмехнулся дядя Жора, — сведений негусто. Есть теоретический убийца, но нет повода.

— Повод, может, и есть, мы его просто не знаем, — возразила я.

— Если бы хотели убить лишь твоего мужа, так и на повод наплевать. Мне-то по крайней мере без разницы, жив он или нет, раз ты с ним разводишься, но ведь и тебя убить хотели, причем уже дважды. Выходит, либо ты хорошо знаешь возможного убийцу и он убирает потенциального свидетеля. Либо для того, чтобы получить желаемое, нужно сразу два трупа: его и твой. Хотя есть третий вариант, самый простой: ты шантажируешь мужа и…

— Нет, — отчаянно замотала я головой.

— Нет? — нахмурился он, глядя на меня сурово и проницательно.

— Честно, нет.

— Врать мне ни к чему, раз уж я на твоей стороне.

Я сочла излишним повторяться и молча насупилась.

— Хорошо, будем исходить из того, что ты говоришь правду. Твой муж богатый человек?

— Наверное, — пожала я плечами. — У него хорошая квартира, «Лексус», мне подарил «Пежо», и деньги в шкатулке практически никогда не переводились.

— А где «Пежо»? Ты же на «Жигулях» ездишь.

— «Пежо» я ему оставила, раз куплен на его деньги, а на «Жигули» мне мама одолжила. Квартира эта бабушкина, правда, отремонтирована за счет мужа.

Выходило, что я оправдываюсь, и мне это не понравилось. Дядя Жора продолжал сверлить меня взглядом.

— Твой муж составил завещание? — спросил он.

— Зачем? — удивилась я. — Он же молодой и умирать не собирается.

— Как знать. Близкие родственники у него есть?

— Родители умерли, братьев и сестер нет. Тетка есть, кажется, где-то в Кустанае. Уверена, у него нет никакого завещания.

— И если он вдруг умрет, все деньги отойдут тебе?

— Да не нужны мне его деньги, — возмутилась я.

— Не тарахти. Если не будет ни тебя, ни твоего мужа, а близких родственников тоже не наблюдается, кому же достанутся деньги? — Он смотрел на меня, а я молчала и ерзала. — Может, компаньон есть?

— Никогда о нем не слышала.

— Очень жаль. Немного ты знаешь о своем муже.

— Впредь буду осмотрительнее, — съязвила я.

— А что, есть кто-нибудь на примете? — улыбнулся дядя Жора.

— Я еще даже не разведена, — буркнула я.

— Одно другому не мешает.

— Это вы так считаете, а у меня свое мнение на этот счет,

— Виктор, — позвал он, морячок появился почти мгновенно, — надо бы кое-что узнать о муже нашей девочки.

— Так мы же… — начал Виктор, но тут же кивнул:

— Хорошо.

— Особенно о состоянии его финансов. Твоя задача — разведка на уровне слухов, кто что говорит в его окружении. Придется тебе свести знакомство с местной шпаной.

— Сделаем, — кивнул Виктор серьезно, а дядя Жора продолжил:

— Я позвоню Вадиму Андреевичу, он, конечно, сделает все возможное, но и тебе придется постараться.

— Главное — хорошие рекомендации, — подмигнул мне морячок.

— Иди, — сказал дядя Жора, — не то сюда Марья Никитична явится. Почитайте еще что-нибудь божественное.

— Мы телевизор смотрим, — сообщил Витя. — Похоже, со святой Ириной покончено.

— Хорошо, смотрите телевизор. Главное — сюда ее не пускай.

Морячок, хмыкнув, исчез, а дядя Жора вновь обратился ко, мне:

— Давай-ка все еще раз повторим: ты уходишь от мужа, он уговаривает тебя вернуться и военных действий не предпринимает.

— Меня с работы выперли, — напомнила я.

— Хорошо. Допустим, он хотел усложнить тебе жизнь. Как далее развивались события?

— Пришла Марья и сообщила о разговоре Сергея с его другом, у которого Марья работала. Из их разговора следовало, что муж собрался меня убить.

— И в ту же ночь появились те двое?

— Да.

— Занятно.

— Вы что, Марью подозреваете? — всполошилась я. — Да вы на нее только посмотрите…

— Выглядит совершенной дурой, — кивнул он. — Однако это ничего не значит.

Тут я опять вспомнила о том, что мы киллера убили; между прочим, убила его Марья. О господи, но не могу же я в самом деле ее подозревать.

— По-вашему, она меня убить решила?

— Она любовница твоего мужа. Слушай, а у него с головой проблем нет? Выбор довольно своеобразный.

— Марья добрая, — нахмурилась я, — и они росли вместе, в одном дворе.

— Хорошо, он разглядел в ней прекрасную душу, а она его за это полюбила, когда же он дал ей отставку, она вполне могла пожелать напакостить вам обоим.

Я покосилась на дверь, беспокоясь о том, как бы Марья нас не услышала, и сказала:

— Она добрая, к тому же у нее на все это ума не хватит.

— Допустим. Утром она освободила тебя от пут и в твоей квартире задержалась по сей день. А те двое парней, как они себя вели?

— Связали меня и ушли.

— Не грозили, не пытались… как-то напугать? — нашел он подходящее выражение.

— Они вообще не произнесли ни слова, просто привязали меня к кровати и ушли. Но я до смерти перепугалась.

— И пошла в милицию?

— Конечно. Только толку от этого ни на грош.

— Будем считать это началом военных действий.

Мне еще раз пришлось повторить в мельчайших деталях свою историю, но я по этому поводу не сетовала, потому что теперь, восстанавливая ход событий, многое видела совершенно иначе. Когда очередь дошла до неудачного покушения, то есть до того момента, как нас с Марьей едва не сбила машина, дядя Жора вдруг спросил: