Татьяна Полякова - Фитнес для Красной Шапочки

— Ага, — поддакнул Володя, — но даже во времена твоего деда на черном рынке можно было запросто купить себе огнестрельную игрушку. Конечно, за это тогда сажали… если ловили. А потом пришли смутные времена, когда никто себя моралью не обременял — ни простые смертные, ни те, кто повыше. И вот тут, имеющие возможность… короче, если не дура, поняла.

— Хорошо. Допустим, в те самые смутные времена все так и было, но сейчас?

— А что изменилось? Отлаженный бизнес, связи, все просчитано до мелочей, все имеют свою Долю, думаю, немалую, а вокруг война, и конца и края ей не видно.

— Ни фига себе, — сказала я, — и во главе всего этого стоит Мелех?

— Кто во главе стоит, знает лишь господь бог. Думаю, Мелех для таких дел все-таки фигура незначительная. Тут бери повыше и не в нашем городе, а сама знаешь где.

— Так, не могу сказать, что понимаю, в чем тут дело, но настроение уже испорчено. Пожалуй, мне действительно сматываться надо, — пробормотала я. — А чем Мелех может быть интересен ФСБ?

Володя вертел блюдце, внимательно его разглядывая.

— ФСБ? Почему ты спросила?

— Потому что есть подозрения, что ребята из этой конторы его и шлепнули.

— Возможно, — кивнул Володя. — Я не спрашиваю, откуда у тебя такие сведения, хотя, как журналист, обязан, но я плохой журналист, личное благополучие для меня важнее однодневной сенсации. В прошлом году в одной газете появилась серия публикаций на тему торговли оружием за подписью В. Светлов. Так, сплошные намеки и ничего конкретного, а В. Светлов вдруг исчез, и нашли его только в апреле, когда снег сошел. Опознали по одежде. Короче, за сенсациями не гонюсь и тебя вопросами изводить не буду, говорим мы с тобой дружески и не говорим даже, а так, сплетничаем.

— Ты меня запугал, — нахмурилась я.

— Так это для твоего блага. Вернемся к твоему вопросу. Чем Мелех был интересен ФСБ? Ответ простой, точнее, их два и оба простые. Первый: что-то у них не заладилось и драчка пошла промеж своих, оттого Мелеха и убрали. Второй: в ФСБ не одни твари продажные и кто-то всерьез решил навести порядок. Тут тоже логично начать с Мелеха.

— Ничего себе порядок, — ахнула я, — взяли и шлепнули.

— А чего ты хочешь, с врагом приходится бороться его оружием.

— Меня в школе другому учили, — проворчала я.

— Само собой. Мелех, кстати, тоже в школе учился. В двадцать первой. И неплохо учился.

— При чем здесь это?

— При том, — насупился Володя. — Давай чай пить.

— А если он жив? — спросила я невпопад.

— Кто? — удивился он.

— Мелех. Если покушение — инсценировка? Кому это может быть выгодно?

— С такими вопросами лучше обращаться в Голливуд, там крупные специалисты, такого наворотят. Хотя… — Володя некоторое время смотрел на меня, точно прикидывая, говорить или нет, вздохнул и сказал:

— Официально Мелеху в этом городе принадлежит лишь ресторан…

— Я знаю.

— Не перебивай. Неофициально… легче сказать, что ему не принадлежит. Наша газета до недавнего времени тоже была его собственностью.

— Газета? — удивилась я. — Зачем ему газета, она же больших доходов не приносит?

— Во-первых, газета — это газета, и польза от нее ощутимая — формирование общественного мнения и прочее, во-вторых, и в-главных, это с газеты доход не большой, точнее, его вовсе нет, но у нас три приложения, например «Досуг», кроссворды, анекдоты, тираж — четыре миллиона экземпляров. Как тебе?

— Четыре миллиона впечатляют.

— То-то. Он имел с газеты большие деньги.

— Почему имел?

— Потому что две недели назад продал нас со всеми потрохами одному московскому дяде. Это страшная тайна, и узнал я о ней случайно. Дружок у меня в Москве, хороший парень, а у него есть брат, так вот он представлял интересы покупателя.

— И что это объясняет? — туго соображая, спросила я.

— А ты подумай. Человек продает дело, приносящее большую прибыль. Держит сделку в секрете. Теперь вопрос: могли быть еще сделки, подобные этой?

— Мелех все переводит в наличку? — ахнула я.

— Почему нет?

— Эти деньги должны где-то лежать, немалые деньги, и кто-то хотел бы их получить. Тогда просто убрать Мелеха не годится.

— Ну вот видишь, в тебе проснулся сценарист. Вариантов множество, а, значит, есть где разгуляться фантазии.

— Допустим, он надумал смыться, его дружки об этом пронюхали, а что ФСБ? Там не хотят, чтобы деньги ушли за границу? Вот черт…

— Ты главное помни, что это наши фантазии. Сидим, пьем чай и придумываем сюжет для блок-бастера, так, легкая гимнастика ума.

— Ничего себе гимнастика, — возмутилась я. — Ты бы знал, что творится…

— А я не хочу, — чрезвычайно серьезно ответил Володя. — У меня к тебе юношеская любовь и светлые воспоминания, вот я и болтаю о том о сем, а знать мне ничего не надо. Я через неделю в Москву отбываю, дружок помог, говорю, отличный парень, вот и подсуетился. Хорошая должность, хороший оклад… У меня счастливое будущее, зачем мне неприятности? Ты, кстати, на фотографию обратила внимание? — Он извлек из папки фото и положил передо мной. — Лучший друг господина Мелеха — Скуратов Денис Алексеевич.

— У него и друзья есть? — не поверила я.

— Ну, друзья не друзья, однако виделись часто, друг друга по плечам хлопали, целовались даже.

— А сейчас не целуются?

— Если Мелех тю-тю, так это затруднительно. К тому же в последнее время он предпочитал сидеть в своем ресторане, не иначе чего-то опасался. Но лучший друг его ежедневно навещал. Говорят, он не только друг, он компаньон.

— То есть вполне мог Мелеха убить?

— Какие у тебя представления о дружбе, — сокрушенно замотал головой Володя, — вполне в духе Голливуда.

— Что ж, и вправду есть над чем голову поло, — мать, — сказала я, вертя в руках фотографию, где Мелех со Скуратовым стояли в обнимку и, по-моему, здорово навеселе. На лицах улыбки, физиономии вполне человеческие, встретились друзья, выпили, сделали фотографию на память… До чего ж все в этой жизни обманчиво.

— Ты почему чай не пьешь? Пирожные вкусные.

— Что-то мне пирожные поперек горла, — поднимаясь, вздохнула я. — Спасибо за содержательную беседу.

— Пожалуйста. Заходи, если что. До четверга я еще здесь.

Мы простились, и я поспешила на свежий воздух. Нечего и говорить, что беседа с Мартыновым произвела на меня самое тягостное впечатление. И так было скверно на душе, а тут хоть вовсе не живи на свете. Если все вполовину так плохо… «Сматываться надо», — мысленно увещевала я себя. Но стоило подумать об этом всерьез, как тоска наваливалась на меня со страшной силой. Куда ехать, к кому, зачем?

И тут же пришли другие мысли, утешительные: отправиться на квартиру Ольгиной тетки, дождаться, когда здесь все уляжется, утрясется и про меня, глядишь, забудут, и я вернусь к себе домой, на работу устроюсь, а коли Мелех нас покинул, то и пакостить мне теперь никто не будет. Буду жить спокойно и счастливо.

Очень хотелось в это верить, и я упорно гнала прочь мысли о Павле, чокнутом блондине с бритвой, Льве Кирилловиче с его мальчиками и автогеном в перспективе.

Я взглянула на часы. До Успенска, где жила тетка Виктора, километров семьдесят, не больше, помнится, мы в те края как-то за грибами ездили. Почему бы не навестить старушку? На автобусе туда добираться чуть больше часа.

Я резко сменила маршрут и спустилась к автовокзалу. Мне необходимо знать: Витька — жертва или игрок? Если игрок, так черт с ним, а если все-таки жертва? Выходит, это я его в историю втравила, следовательно, просто обязана помочь, а для этого надо как минимум найти его. Или хотя бы попытаться.

Автобус отправлялся только через сорок минут, это время я использовала, чтобы пообедать. Кафе больше походило на забегаловку, потрепанные мужички пили водку за столом в углу, слева от меня компания молодых людей увлеклась пивом. Один из них задержал на мне взгляд, потом второй и третий, явно начав проявлять ко мне интерес. В другое время мне бы и в голову не пришло беспокоиться из-за подобных пустяков, а тут я здорово перепугалась. Пожалуй, не стоило запросто расхаживать по городу, когда меня ищет охрана Мелеха. И милиция, скорее всего, тоже.

Стараясь выглядеть естественно, я тихо снялась с места и проскользнула к выходу. Парни остались в кафе, но это меня не успокоило. Я с трудом дождалась посадки и, только когда автобус тронулся, с облегчением вздохнула. Но ненадолго. Минут через десять я принялась оглядываться, прикидывая, кто из пассажиров может быть моим потенциальным врагом. Их набралось с десяток. «Прекращай это», — разозлилась я и даже принципиально отвернулась к окну, а потом и глаза закрыла. Но тревожные мысли не отпускали. Где живет тетка Виктора, мне сообщил Юра, а если он об этом еще кому-то сообщил? И я окажусь в ловушке? Очень захотелось сойти с автобуса, но перспектива сидеть в квартире без всякого дела в ожидании неизвестно чего меня совсем не вдохновляла, и я, в конце концов, решила: будь что будет.