Юлия Шилова - Наказание красотой
Очнулась я в сыром подвале. Голова казалась чужой. Шубы на мне не было. Платья, впрочем, тоже. Вместо него – жалкие обрывки, лишь отдаленно напоминавшие некогда красивый наряд.
Поджав колени к подбородку, я дала волю слезам. Затем, захотев пить, на ощупь нашла железную дверь и, не жалея сил, заколотила в нее босой ногой. Как и следовало ожидать, к двери никто не подошел…
Опустившись на холодный пол, я стала терпеливо дожидаться своей участи и сама не заметила, как уснула.
Разбудил меня скрежет открывающейся двери. Узнав Макара, я вздрогнула.
– Не дергайся, Верка, я не буду тебя бить,– глухо сказал он, протягивая мне руку.
– Вставай, поехали!
– Куда? – забеспокоилась я.
– К моему сыну.
– А где он?
– В больнице лежит. Вены перерезал себе, чудак… Короче, вытащили его… Жалко мне сына, Верка! Он у меня единственный, да и такой, как ты, больше не найдешь… Ладно, женитесь. Считай, что ты отомстила. Мы квиты.
– Нет, Макар, мы не квиты, – усмехнулась я. – Твой сын остался жив, а человек, которого я любила, умер. Так не честно!
Макар взял меня за подбородок и сквозь зубы процедил:
– Если ты убьешь моего мальчика, я тебя из-под земли достану, я тебе такую смерть придумаю… такую…
Через час мы подъехали к больнице, где лежал Глеб. Я поднялась в палату, села на краешек кровати и постаралась улыбнуться.
– Привет, Глеб! Папа разрешил нам пожениться…
Глеб открыл глаза и, робко улыбнувшись, взял меня за руку. Макар, насупившись, отвернулся.
Свадьбу играли в нашем ресторане. Столы ломились от дорогих закусок. Шампанское и водка лились рекой. Подгулявшие братки без конца кричали: «Горько!»
– Ох, Верка, когда ты только угомонишься! – шепнула мне сидевшая по правую руку Любка. – Макар лет на десять постарел!
– Ты бы лучше обо мне пеклась, а то жалеешь всех подряд, даже завидно становится, – обиженно буркнула я, неприязненно покосившись на пьяного Глеба. – Кончай пить, женишок! Водка не пиво, ее литрами не жрут. Может, ты забыл, что на собственной свадьбе находишься?
– Не злись, Верка! У отца женщину отбить! Такое событие грех не отметить! – по-жеребячьи заржал Глеб, падая мордой в салат.
– Эх ты, чучело! – вздохнула я и, с Любкиной помощью усадив Глеба на место, вытерла лицо новоиспеченного мужа салфеткой,
Перехватив заинтересованный взгляд Макара, я подошла к нему и пригласила на танец.
– Что-то твой благоверный совсем на ногах не держится. Смотри, уснул прямо за столом. – Макар укоризненно посмотрел на пьяного сына.
– Он нормы не знает. Сразу видно, что раньше не пил, а может, наоборот…
– Вот уж не думал, что тебе пойдет свадебное платье…
– Свадебное платье пойдет любой женщине, а мне особенно. Подлецу все к лицу.
– Это ты точно сказала! Выходишь замуж, а что дальше будешь делать с этим сопляком – сама не знаешь. Хотела сделать мне больно? Сделала, признаюсь. Так больно, что на сердце рубец образовался. Ладно, хоть с моим сыном снюхалась, вроде как под присмотром будешь. Ну и сука ты, Верка! Ну и сука!
Когда торжество закончилось, мы с Макаром привезли бесчувственного Глеба домой и положили в гостиной. Затем я ушла в спальню и, сев на кровать, стала расстегивать свадебное платье. Макар нахально пристроился рядом со мной.
– Папа, иди к себе! Дай мне выспаться, – не выдержав, фыркнула я.
– Ну давай, говори… Кусни меня побольнее, – усмехнулся Макар. – Неужели тебе так дорог твой фраер?
– Я не хочу обсуждать этот вопрос с тобой Выйди, пожалуйста, из комнаты, – с ненавистью посмотрела я на Макара. – Это еще не все, Макар, это только начало. Дальше будет хуже. Я хочу, чтобы ты наконец понял, что такое терять… Ты потерял меня, потерял сына, но это еще не все… Это слишком малая потеря… Я потеряла намного больше… Я потеряла любимого человека. Со временем ты узнаешь, что это такое…
– Тогда мне лучше тебя пристрелить.
– Стреляй, если считаешь, что так будет лучше…
Не сказав ни слова, Макар завалил меня на спину и задрал подол. Я попыталась вырваться, но не смогла.
– Пусти! Не смей трогать чужую жену!
– Я только помогу расстегнуть свадебное платье, – тяжело задышал Макар. – Этот сопляк нажрался, как скотина, наплевав на все на свете. Да что он может тебе дать, этот щенок?! Ты прекрасно знаешь, что никто не даст тебе больше, чем я.
– Это твой сын, Макар!
– Сын? Да, сын… Я впервые в жизни возненавидел собственного сына и даже пожалел о том, что он у меня есть, – прошипел Макар, срывая с меня фату.
«Что ж, не будем отказываться от брачной ночи…» – подумала я, стаскивая с себя ажурные чулки.
Вдоволь натрахавшись, Макар ушел. Приняв освежающий душ, я нырнула под теплое одеяло и, закрыв глаза, вспомнила Михаила. На минуту мне показалось, что в комнате работает вентилятор. Огромные лопасти, быстро вращаясь, нагнетают прохладный воздух… «Миша!» – радостно вскрикнула я и… проснулась. Рядом со мной лежал бледный как полотно Глеб.
– Вера, я вчера напился как свинья. Вообще ничего не помню.
– Пить меньше надо!
– Даже не знаю, как так получилось… У нас с тобой не было брачной ночи…
Глеб ласково провел ладонью по моей груди, но в этот момент раздался стук в дверь.
– Дети, идите кушать. Завтрак готов! – раздался голос Макара.
– Папа, ты ешь. Мы придем позже, – поморщившись, крикнул Глеб.
Через секунду стук повторился.
– Сынок, не спорь с отцом! У вас была целая ночь. На сегодня намечено много дел. Я хочу познакомить тебя с нужными людьми. Немедленно вставайте, умывайтесь и за стол!
– Замучил уже, – пробубнил Глеб, садясь.
Я, не выдержав, рассмеялась. Смех мой отнюдь не был веселым, скорее он походил на истерику, которая могла закончиться не скоро. Услышав его, в спальню влетел испуганный Макар. Глеб быстро накинул простыню на мое голое тело и обиженным голосом сказал:
– Папа, стучаться надо! У меня жена лежит раздетая. Что ты себе позволяешь?
– Я думал, с ней что случилось… Веруня, кончай смеяться! Смотри, покраснела вся. – Нахмурившись, Макар перевел взгляд на Глеба: – А ну быстро за стол! Сидишь здесь в чем мать родила – ни стыда, ни совести!
– А что я, по-твоему, должен делать? – возмутился Глеб. – Кого мне стыдиться?
– Отца бы постыдился! Вон какой здоровый вымахал, а ума нет. Ляхи развалил, как мудак…
– А какого черта ты в нашу спальню врываешься? – набычился Глеб. – Сегодня же снимем квартиру и уйдем! Будем жить отдельно.
– А на что ты собрался жить отдельно? – прищурился Макар. – Ты сначала научись деньги зарабатывать!
– Устрой меня на работу, я и буду зарабатывать.
– А ты сам что-нибудь без отца можешь?
– Я без тебя юридический с красным дипломом окончил.
– Юридический ты окончил потому, что я постоянно посылал человека, который подогревал всех твоих преподавателей валютой. А за красный диплом мне ректору отдельно доплатить пришлось… Так что ты, сынок, в грудь себя не бей и не кичись… Ты без папы ноль без палочки. Без папы ты пустое место!
– Тем не менее Верка за меня замуж вышла, а не за тебя, – гордо произнес Глеб, натягивая на меня простыню.
– Я про Верку разговаривать даже не хочу! Ты ее пару недель знаешь, а я почти три года. Про нее отдельный разговор.
– Ты, папа, мне в материальной помощи отказываешь? Хорошо! Мы все равно от тебя уйдем. У меня еще остались кое-какие деньги, чтобы квартиру снять. Будем экономить и попробуем прожить без твоей помощи!
– Кто это будет экономить, Верка, что ли? – усмехнулся Макар. – Да она сбежит от тебя на следующий день. Она же не студентка, чтобы с тобой в нищете жить. Я тебе в материальной помощи не отказываю. Я хочу, чтобы ты во всем отца слушал и знал свое место. Жить будете у меня. Квартира большая, места всем хватит. А теперь одевайся, чисть зубы и быстро за стол.
Я вновь рассмеялась, но уже совсем по-другому, и, дождавшись, когда за Макаром закроется дверь, принялась одеваться, Глеб натянул плавки, сплюнув, посмотрел на свое помятое отражение в зеркало и тихо спросил:
– Ты не знаешь, что на него накатило?
– Наверное, он на тебя разозлился за то, что ты вчера напился на свадьбе. Ему даже пришлось кое-что сделать вместо тебя.
– Это ты о чем? – насторожился Глеб.
– Например, он пригласил меня на танец, – улыбнулась я и вышла из комнаты.
Вскоре мы сидели на кухне и мирно завтракали.
– Вера, ты сегодня на репетицию пойдешь?– спросил Макар, отодвигая чашку.
– Пойду, – кивнула я, помешивая ложечкой кофе.
– Ты больше не будешь работать, – попытался возмутиться Глеб. – Я не хочу, чтобы моя жена пела в ресторане. Там мужики на тебя пялятся, как кобели. Все, будешь дома сидеть.
Переглянувшись с Макаром, я сказала:
– Сам дома сиди, а в мои дела не лезь.
