Смерть по любви - Владимир Григорьевич Колычев
- Я пришла поговорить, - как-то жалко пробормотала она, чувствуя себя полной идиоткой.
Марк был порядком подшофе. На пьяную голову он наверняка особенно опасен. А она сунула голову прямо ему в пасть.
- Сначала я должен тебя обыскать, - заявил он и похабно ухмыльнулся.
- А выпить нальешь?
- Пошли!
Марк провел ее в комнату, в которой находился бар. Сам он занял место за стойкой, а ей показал на высокий стул.
Ксения села и почувствовала себя на вершине скалы, с которой Марк мог скинуть ее в любой момент. Ему действительно ничего не мешало убить ее. Вполне возможно, что это преступление тоже останется безнаказанным. Если Пухлов испугается и уедет. Нельзя исключать, что он уже давно напуган, допустим, тем же Толиком Постылевым. Не исключено, что он уже позвонил ему или даже самому Худоярову.
Марк щедро налил в стакан, поставил его перед ней и приказал:
- Пей и раздевайся!
Ксения кивнула. Она знала, на что шла. Если рискнула головой, то нечего плакать по волосам.
Женщина выпила до дна, с охотой, как будто исполняла свое же последнее желание перед смертью. Но вместе с тем она почувствовала и облегчение. Если Марк знает, зачем Ксения здесь, то убивать ее не станет.
- Я должен тебя обыскать, - повторил Марк и хмыкнул.
- Еще! - Ксения подставила стакан.
Она выпила еще, только тогда стала раздеваться.
- Знаешь, мне анекдот один вспомнился, - сказал он, наблюдая за ней. - Охотник в берлогу к медведю сунулся, а тот к нему сзади заходит. Ты ведь тоже на меня охотишься, да?
- Я хочу, чтобы ты сдержал свое обещание.
Ксения разделась, закрылась для приличия руками. Свет в комнате тусклый, интимный, но романтического настроения он не создавал. Во всяком случае для нее.
Марк подошел к ней, окинул взглядом с головы до ног, взял за плечи, развернул к себе спиной и сказал:
- Вот и я думаю, охотник ты или потрахаться пришла.
- Ты должен отстать от моего сына! - заявила она.
Язык у Ксении заплетался, но ее это не удивляло. Еще бы, столько выпить.
- Это уже не актуально.
- Почему?
- Да потому, что я тебя не хочу. Одевайся!
Ксения нахмурилась, с чувством досады скривила губы. Она и сама не хотела с этим уродом, но ей все равно стало обидно. Однако только на уровне тех самых рефлексов, из которых соткана любая женская душа.
- Но ты же обещал.
- И ты обещала меня убить. Почему я еще живой?
- Я тебя убью! - Ксения резко повернулась к нему, но этот ублюдок лишь усмехнулся, презрительно глядя на нее.
Другого к себе отношения она не заслужила. Пришла, разделась, выставилась напоказ как последняя шлюха. Как Марк должен к ней относиться? Неужели он мог воспринимать ее всерьез?
- От сифилиса сейчас не умирают, - сказал он.
- Козел! - выкрикнула Ксения, схватила трусики, стала одеваться.
Из глаз ее брызнули слезы.
- Дешевка! - Марк взял ее лицо в ладонь и с презрением оттолкнул от себя.
Ксения не удержалась на ногах, упала. Он засмеялся.
- Ублюдок!
Нет, Марк не знал точно, зачем пришла Ксения. Значит, Пухлов ему не помощник. Возможно, на этого человека можно положиться.
- Заткни пасть! - Марк злобно оскалился.
- Тварь!
Ксения продолжала оскорблять его. Пусть убивает, ей все равно. Но Марк всего лишь толкнул ее с удвоенной силой. Ксения с разгона перелетела через диван, провалилась в пустое пространство за ним и больно ударилась головой об пол.
Она не свернула себе шею, но подниматься не стала, так и осталась лежать, даже глаза закрыла.
Марк обошел диван, навис над ней.
- Ты живая? - спросил он без всякой тревоги в голосе.
Перед глазами женщины пронеслись кадры из фильма, в котором немец прокалывал штыком красноармейца, лежащего без дыхания. Чтобы наверняка. У Марка опять мог быть нож. Он мог им ударить. Но Ксения даже не шелохнулась. Пусть убивает, не страшно.
Но Марк всего лишь поднес к пальцу ее ноги огонек зажигалки. Ксения не смогла стерпеть боль, дернулась.
Марк засмеялся.
- Ты мне тут сцены не устраивай, - сказал он, возвращаясь к стойке бара. - И обижаться не надо. Даже если я тебя не трахнул. Сказал же, два раза, и разбежались. Поднимайся давай!
Ксения вздохнула и стала подниматься. Не хочет Марк убивать ее, и не надо. Она сама убьет его. А ведь это выход! Убийство Марка Худоярова наделает много шуму, и Ксения сможет привлечь внимание к своему горю. Она расскажет, как эта мразь измывалась над Трофимом, и ей поверят. Должны поверить.
Ксения вернулась к креслу, на котором лежала ее одежда, но там ничего уже не было. Марк забрал все. Она успела надеть только трусики, в них и осталась. Стыдно? Конечно, даже очень! Сорокалетняя тетка ходит раздетая перед молодым ублюдком. Он ее бьет, унижает. Но именно это и придавало ей решимости!
Ксения забралась на стул, осмотрела столешницу стойки бара, бросила взгляд за нее, но ни ножа там не увидела, ни вилки. Нечем было убивать Марка. Если только бутылкой по голове. А еще можно сделать розочку. Она обязательно что-нибудь придумает.
- А ты ничего так смотришься, - сказал Марк, окинув ее взглядом.
- Да пошел ты!…
- Не пошел, а спасибо, - наполняя бокал, сказал он и в очередной раз усмехнулся.
Ксения выпила, взяла конфету из открытой коробки, заела слезоточивую горечь и заявила:
- Все равно пошел!
- Как там твой сынок поживает?
- Лезгинку разучивает.
- Зачем?
- Чтобы на твоей могиле станцевать.
Марк улыбнулся, давая ей понять, что по достоинству оценил ее шутку, но взгляд его налился кровью.
- Ты думаешь, меня это заводит? - спросил он.
Ксения глянула на бутылку, которая осталась на стойке бара. Виски в ней всего ничего, но удар пустой бутылкой, говорят, сильней, чем полной.
- А меня это заводит! - Марк потянул к ней руку, но Ксения соскочила со стула.
Тогда он рванул за ней, в обход стойки бара.
Ксения вспомнила, что в свое время занималась тхэквондо. Больших успехов на этом поприще она не добилась, но кое-что могла. Главное, не промахнуться.
Она встретила Марка ударом ноги в пах. Всю душу свою вложила, всю злость. От
