Гангстер - Каркатерра Лоренцо
Френсис прищурился, по его небритому лицу скользнула улыбка.
— Это же только аванс, — сказал он. — Денег будет больше. Вероятно, намного больше. Столько, что ты даже удивишься.
Ширли схватила кучку банкнот со стола и поспешно сунула их под бретельку платья.
— Сколько? — спросила она. — Хватит, чтобы мне больше не крутиться под клиентами?
Сутенер Френсис свернул сигарету, протянул ее Ширли и подождал, пока она не поднесла ее ко рту. Затем он чиркнул спичкой, прикрыл огонек ладонью, поднес его к смоченному слюной концу самокрутки, а потом вновь откинулся на спинку стула и, не моргнув, вытерпел струйку дыма, которую женщина выпустила прямо ему в лицо.
— После этого дельца, если тебя потянет на сладенькое, ты смело сможешь позволить себе это задарма, — сказал Френсис. — И все, что от тебя требуется, — это немного куражу.
— Что я должна сделать? — спросила Ширли. — За дополнительную плату.
— Ты расстроишься, если Пудджа убьют?
— Мне нравится этот парень, — сказала она, — но не могу сказать, чтобы я была от него совсем уж без ума, если ты об этом.
Френсис вновь подался вперед, навалившись грудью на стол, и понизил голос до скрипучего шепота. В крошечной комнате на первом этаже было серо от табачного дыма, единственное окно, забранное решетками, было наглухо заперто. В углу ползал в толстом слое пыли большой таракан, надеявшийся отыскать съедобную крошку.
— В таком случае тебе всех дел будет — убить его, и только, — сказал Френсис.
Маленький мальчик с перекошенным и побледневшим от страха лицом смотрел, как содовая вода с хорошей порцией ванильного пломбира растеклась из опрокинутого стакана по столу и закапала вниз. Он вздрогнул, когда мужчина, сидевший напротив него, оттолкнул задом стул, вскочил и уставился на свежие пятна на отглаженных брюках.
— Поганый безмозглый щенок! — заорал мужчина. — Посмотри, черт тебя возьми, что ты натворил!
— Простите, — пробормотал мальчик дрожащим голосом. — Я нечаянно…
— У тебя все нечаянно! — продолжал орать мужчина, не обращая внимания на недовольные взгляды других посетителей переполненного ресторана. — Куда с тобой, ублюдком, ни пойдешь, ты всегда устроишь какую–нибудь гадость! И всегда нечаянно!
— Я не хотел, мистер Тайлер, — сказал мальчик. Было заметно, что он изо всех сил сдерживается, чтобы не заплакать. — Я больше никогда–никогда не буду. Обещаю вам.
К столу подошел пожилой буфетчик с перекинутым через руку посудным полотенцем и механической улыбкой на губах.
— Вода разлилась, только и всего, — сказал он. — У нас опрокидывают стаканы почти так же часто, как и платят по счетам.
— Оставьте нам тряпку и идите, — сказал Тайлер. — Мальчишка устроил беспорядок, ему его и убирать.
— Это не его дело, — возразил буфетчик, все еще продолжая улыбаться, — а мое. К тому же я не думаю, что его мама похвалит вас, если он придет домой грязным.
Эндрю Тайлер выпрямился во весь рост возле облитого содовой стола; его глаза потемнели от гнева, к лицу прилила кровь. Он был высоким мужчиной лет тридцати пяти, с густой шевелюрой темных волос и бешеным темпераментом. В армии он получил известность как боксер и ни разу за все четыре года, пока носил форму, не ушел с ринга побежденным. Он владел фирмой по поставке пиломатериалов для строителей и уже шесть недель ухлестывал за матерью этого мальчика. Ему в ней нравилось все, за исключением наличия сына.
— Я вам сказал, что мальчишка уберет, — бросил Тайлер оскорбительно резким тоном, — так что дайте ему тряпку и проваливайте смешивать свои коктейли.
Буфетчик прочел во взгляде Тайлера, что опасность может грозить и ему. Так что он кивнул мальчику и положил полотенце на стол.
— Оставьте его здесь, когда он все сделает, — сказал он, отворачиваясь. — Я заберу попозже.
Тайлер встряхнул мальчика за плечо и ухмыльнулся, увидев, как его лицо скривилось в гримасе.
— Ладно, Эдвард, — сказал он, — берись за уборку. И запомни этот день, чтобы никогда ничего не проливать.
Эдвард, которому всего неделю назад исполнилось шесть лет, взял со стола полотенце, наклонился на стуле и вступил в борьбу с молочно–белым наводнением. Он развернул тряпку во всю длину, пытаясь сразу собрать всю воду. Большая лужа вокруг его ботинок продолжала пополняться из водопада, стекавшего со стола. Больше всего на свете мальчику хотелось заплакать.
— Ты все делаешь неправильно! — вновь заорал Тайлер. — Раз уж ты всегда развозишь такую грязь, то как следует научись убирать за собой.
— Я никогда раньше такого не делал, мистер Тайлер, — заикаясь от страха, пробормотал мальчик. — Я стараюсь… я…
Без единого лишнего слова Тайлер протянул руку, сдернул Эдварда со стула, приподнял в воздух и швырнул на пол. Мальчик приземлился прямо в центр лужи и, хотя и устоял на ногах, забрызгал молоком не только свои синие слаксы и черные ботинки, даже на его лице появились пятна ванильного мороженого.
— Начнешь оттуда, — приказал Тайлер, дав полную волю своей ненависти к ребенку, — и мы не уйдем, пока все не будет сверкать.
Эдвард посмотрел вокруг, на множество людей, уставившихся на него — на лицах некоторых было написано недовольство поведением взрослого, другие испытывали только любопытство, — и наконец–то почувствовал, как по щекам потекли теплые слезы. Он опустил голову и зарыдал.
— Пожалуйста, мистер Тайлер, не надо, — шептал мальчик сквозь слезы.
— Если тебе так хочется повыть, то я позабочусь, что–бы у тебя была причина! — гаркнул Тайлер. Он наклонился и врезал мальчику два крепких подзатыльника. Звук ударов разнесся по притихшему залу. Тайлер замахнулся в третий раз, но теперь его пальцы были сжаты в кулак, который устремился уже к лицу малыша. Но чья–то рука поймала и легко остановила кулак посреди движения.
— Эй, драться со мной тебе будет поинтереснее, чем с мальчишкой, — спокойно сказал Пудцж Николз. — Ну а я уж постараюсь не облить тебя мороженым.
Тайлер уставился на Пудджа налитыми кровью глазами. Он, несомненно, обрадовался возможности сорвать свой гнев на нахале, сующемся не в свое дело.
— Парень, ты даже не понимаешь, на какие неприятности нарываешься, — прошипел он.
— Сэмми, — сказал Пуддж буфетчику, который теперь стоял прямо у него за спиной, — если что–нибудь сломается, пришли счет мне в кафе. Я позабочусь, чтобы весь ущерб возместили.
— Ладно, это ерунда, — ответил пожилой буфетчик. — Ты уж, главное, постарайся объяснить ему, чтобы он никогда больше не совался в мое заведение.
— Ого! — воскликнул Пуддж, улыбаясь снизу вверх Тайлеру, который был намного выше ростом. — Похоже, ты сумел очень не понравиться Сэмми.
Тайлер первым нанес удар, вскользь зацепив Пудджа по лицу. Пуддж подался назад, свалив два стула, почувствовал боль в нижней губе и вкус собственной крови.
— Эй, малыш! — крикнул он мальчику. — Этот дядька для тебя что–нибудь значит?
Дрожавший всем телом мальчик энергично замотал головой.
— Очень приятно было узнать, — сказал Пуддж.
И в следующий миг Пуддж налетел на Тайлера и нанес ему могучий удар в грудь. Тайлер поскользнулся в луже из мороженого и рухнул на пол, с громким треском ударившись затылком. Пуддж схватил обалдевшего верзилу за грудки и поволок в угловую кабинку, а там снова швырнул его на пол и придавил коленом. Избиение было жестоким, Пуддж лупил своего противника кулаками, открытыми ладонями, локтями и даже несколько раз укусил. Он чувствовал, что Тайлер лишился сознания, что его тело расслабилось, ощущал в дыхании запах желчи и слышал треск ломающихся костей, но продолжал работать кулаками. Большинство посетителей повскакало с мест еще до начала схватки. Те немногие, кто остался на своих местах, как по команде затаили дыхание, завороженные зрелищем жестокой расправы, творившейся у них на глазах. Это был Пуддж Николз, о котором многие слышали, некоторые даже читали в газетах, но никто прежде не видел воочию.
