Элмор Леонард - Будь крутым
– Мне бы твою команду, – заметил Чили. – Не для рэпа, конечно. Я тут с одним делом разобраться не могу, Син. Вот проглядываешь счета Томми – и все ясно – страховки, деньги рекламным агентам, словом, обычные расходы. А потом смотришь его чековую книжку и видишь, что чеками и наличными он платил то, что можно назвать откатом, платил суммы, сопоставимые с обычными расходами. По словам Эди, тут не хватает примерно полумиллиона. – Повернувшись к маячившей в дверях и глядевшей на него с испугом Эди, он спросил: – Верно я говорю, полмиллиона в общей сложности он выплатил, так?
Ничего не понимая, она тем не менее быстро подхватила его игру, ответив:
– А может, и больше.
– На прошлой неделе они приходили за очередным платежом. Томми сказал, что у него нет денег. Они прижали его, и Томми сторговался на трех сотнях «косых». А через два дня они его кокнули.
Син Рассел поглядел на своих рэперов.
– Слыхали? – И, уже обращаясь к Чили, сказал: – А кто это «они», о которых мы говорим?
– Русские.
Син затянулся сигарой.
– Какие русские?
– Просто русские. Парни с русскими фамилиями. Как тот, что был найден у меня в доме.
– Это ты его пристрелил?
Откинувшись, Чили выпустил изо рта струйку дыма.
– Хочешь, чтобы я все тебе раздоложил в присутствии незнакомых мне людей?
– Но ты намекаешь на вымогательство со стороны русских.
– Признаюсь тебе как на духу, – сказал Чили, – Томми вел незаконную торговлю дисками. Он и студию-то завел главным образом для этого. Передирал хиты, самые забойные – Мадонну, Элтона Джонса, «Спайс герлс» – и продавал куда-нибудь в Южную Америку за бесценок. Загребал на этом дай бог как.
Син Рассел глядел на него во все глаза.
«Фанаты Роупа» глядели на него во все глаза. Хью Гордон глядел на него, приоткрыв рот, с выражением полного изумления. Чили обернулся к Эди.
– Он их сбывал в основном в Южную Америку, так?
– Ага, – сказала Эди, – в Южную Америку. Они набивали ими ворованные машины, и дружок Томми переправлял их туда.
Красота. Вдова мошенника и сама не промах. Можно положиться.
Никто не сказал ни слова, поэтому Чили продолжал:
– Русские прознали про это, а кстати, они сами промышляют поставкой джипов «чероки» в Россию, почему Томми и вынужден был делиться с ними. Понимаешь, о чем я говорю? А обратиться в полицию он никак не мог.
Чили видел, как Син мучительно соображает и ждет, когда может вклиниться, чтобы задать вопрос. Поняв, что вопрос готов вот-вот сорваться у того с языка, он не дал ему заговорить.
– Знаю, что ты хочешь сказать. Спросить, каким образом он отражал эти свои доходы в бухгалтерских книгах. Ведь нельзя записывать большие суммы, не подвергая себя опасности со стороны фининспекции. Так знаешь, что он делал?
Чили покосился на Хью Гордона, который заинтересованно слушал.
– Он записывал незаконные доходы как заработки разных групп – «Фанатов Роупа», например, или «Кошачьего концерта». Вот почему, милый мой, и выходила такая огромная сумма, как миллион шестьсот, почему ты и считал себя таким замечательным артистом. Он вынужден был платить тебе большие деньги, иначе вся его схема полетела бы к черту. Но видишь ли, – продолжал Чили, – я-то тебе столько платить не должен, потому что незаконной торговлей не занимаюсь. Отныне я стану платить тебе столько, сколько и выходит по действительным цифрам продаж. А это как раз и составляет три сотни «косых», которые я и предлагаю тебе. Но беда, однако, в том, что и их у меня нет. Ведь Томми отдал их русским в прошлую субботу и предупредил их, что завязывает и больше незаконной торговлей не занимается, что было равносильно тому, что послать их к черту. Вот в понедельник, когда мы с ним завтракали, они его и пришили. Так.
А теперь посмотрим, съел ли он это.
Син катал сигару во рту – человек в живописном наряде, погруженный в глубокое размышление.
– Значит, деньги у русских.
– Они их в рост дают. Деньги всегда наготове, можешь прийти и взять сколько хочешь.
– Ты в этом уверен?
– Я это проверил.
– Знаешь, одного я никак не пойму – если ты такой знаменитый П. М. Ж., как говоришь, то почему ты сам не вернешь себе эти деньги?
– Я же сказал тебе, – проговорил Чили, косясь на «Фанатов Роупа», – мне бы твою команду. Горстку молодых здоровяков, которые никому спуску не дадут.
– То есть ты считаешь, что заняться этим должен я?
– Это твои деньги, – сказал Чили. – Если б я смог каким-то образом их вернуть, я все равно отдал бы их тебе, ведь правда?
– Понял. – Син пыхнул сигарой, выпустил дым и пыхнул еще раз. – Скажи мне только одно: куда бы ты пошел, если б хотел раздобыть у них денег?
16
Элейн не любила сидеть на террасе ни в «Плюще», ни вообще где бы то ни было. Им дали ближний столик слева, и Элейн сказала:
– Если тебе неудобно сидеть спиной к залу, сядь рядом со мной.
Чили ответил, что после выхода «Поймать Лео», когда он приходил сюда с компанией, ему всегда предоставляли центральный столик. Теперь же, когда он заказывает столик, его пихают куда подальше.
Дело было во вторник.
– Если картина получится, ты вырастешь в их глазах, – пообещала Элейн. – Так на чем мы остановились? Нет, сначала давай закажем спиртное.
К тому времени, как принесли шотландское виски Элейн, а ему пива, Чили успел перечислить:
– Понедельник. Был застрелен Томми. Вечером я встретился с Линдой. Вторник. Она связалась с участниками ее бывшего ансамбля. Я навестил Эди Афен, посоветовал ей сохранить компанию и пообещал снять на этом материале кино. Боюсь, что она мечтает стать кинозвездой. Среда. В газете напечатали мою фотографию. Придя домой, я увидел в гостиной мертвое тело и позвонил Даррилу Холмсу.
– А ночь ты провел у Линды.
– Верно. И ничего не произошло. Я впервые слушал ее музыку и от нее утром в четверг позвонил тебе. В пятницу я зашел к тебе на студию, продемонстрировал тебе видео и оставил си-ди-диск. Как он тебе?
– Хороший.
– И это все?
– Мне понравилось. Но я остаюсь поклонницей Синатры. Ты рассказал мне о Джо Лазе. Джо и русский убиты из одного и того же пистолета. Вот это мне понравилось.
– В пятницу же я повидался с Ники Каркатерра. В присутствии Раджи. Я посоветовал им забыть о Линде.
– Передай мне точные слова.
– Я сказал… что-то вроде того, что если будешь ей угрожать или попробуешь как-то обидеть… нет, я сказал: если ты осмелишься пальцем ее тронуть, то будешь до конца своих дней рвать на себе волосы. Вот так.
– Это «вот так» – совершенно лишнее.
– Знаю. Но так сказалось, словно где-то я уже слышал эти слова.
– Они из «Поймать Лео». Их говорит Майкл.
– Черт. Ты права. Я и забыл. И во время моего визита я видел Элиота, самоанца. Я боялся, что он сбросит меня в шахту лифта, потому рекомендовал ему позвонить тебе и условиться о пробе.
– Он позвонил и оставил свой номер. Джейн сказала, что у него приятный голос.
– Мне интересно его попробовать. Задать ему вопросы, посмотреть, как он станет отвечать на камеру.
– Так ты теперь психологом заделался?
– Меня не комплексы интересуют, просто я задам ему вопрос и хочу послушать, что он скажет.
– И посмотреть, как он настучит на парня, на которого работает.
– Ты сама сидишь сейчас как будто на тебя настучали. Ну да, он может не выдержать и что-нибудь нам поведать. Ладно. Итак, позже я встретился с Даррилом, ведущим наблюдение за русскими, пошел к ним и познакомился с парнем по фамилии Булкин.
– Хорошая фамилия. Да, ты рассказывал о нем. Мне все еще трудно в это поверить, но, помнится, ты рассказывал.
– Мне надо было посмотреть, не он ли пришил Томми. Я убедился, что это он, но поклясться в этом не могу.
– Ты рассказывал и о Сине Расселе и его рэперах.
– Расселе.
– Ты выдумал всю эту историю с ходу, экспромтом?
– Ага, но накануне вечером я разговорился с одним парнем в баре во «Временах года»…
– Разве ты не с Линдой был?
– Я провел с ней всего один вечер.
– Ты разочаровал ее? Я имею в виду, когда ушел?
– Да, она хотела, чтобы я остался.
– Линда – женщина не твоего типа?
– Кто-то хочет убить меня, Элейн. Они обнаружат меня там и откроют стрельбу… и по ошибке кокнут Торопыгу. Нет, не по ошибке – пристрелить его можно и намеренно: он действует на нервы. – Чили помолчал. – Но из него можно выжать стоящую сюжетную линию.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Да, она женщина не моего типа. Ты что, неравнодушна ко мне, Элейн?
– Я просто поддерживаю беседу.
– Когда это нам приходилось делать? Ведь мы можем болтать без умолку в любое время, когда только пожелаем.
– И сейчас это так. Разговаривая друг с другом, мы не испытываем затруднений. Знаешь, что я очень давно хотела тебя спросить? Сильно ли ты переживал, когда Карен наподдала тебя?
– Переживал?
– Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Был ли ты опечален, зол, обижен?
