Татьяна Гармаш-Роффе - Вторая путеводная звезда
– Гошка туда вдруг ломанул… Я не пойму, что случилось…
– Гоша-а! – закричали они все втроем. – Гошкаа!
– Я тону-у! – ответил им голос. – Спасииитеее!
Все трое ринулись меж ветвей на крик. Через какие-то три метра Алексей почуял, как смачно зачавкало под подошвами…
Болото!!!
– Как он туда попал? – спросил он на ходу Димыча.
– Да не знаю… Я шел себе, светил, он вроде за мной. И вдруг сиганул вбок. Сказал, что хочет посмотреть, нет ли там какой другой дорожки… Я и моргнуть не успел! – виновато произнес Димыч.
– Гоша-а! – снова закричали они, и лучи их фонариков заметались. – Ты где, не молчи!!!
– Я здесь, – всхлипнул Гоша. – Я в болоте… Я тут тону!.. Вы осторожнее, а то тоже потонете! – в голосе его слышались слезы.
Наконец фонарики нащупали голову Гошки. Болотная жижа уже подкрадывалась к его талии.
– Не дергайся! – приказал Кис. – Главное, не дергайся, иначе быстрее засосет! Просто не шевелись, понял, Гош?
– Понял… – отчаянно проговорил тот.
– Мы тебя спасем. Мы идем! – говорил Алексей, совершенно не зная, как спасать этого дурня.
Кой черт ему вздумалось сигануть с тропинки?! – сердился детектив. Вот она, глупость: неумение доверять опыту других! Другие, опытные, они протоптали тропинку там, где безопасно, а этому хреновому первооткрывателю, велосипедов изобретателю, вздумалось отличиться! Вот уж, воистину: дурак на чужих ошибках не учится, чужому опыту не доверяет, только самому надо вляпаться, чтобы поверить, что до него все открыли!
Само собой, эти мысли детектив озвучивать не стал, не подходящий момент, чтобы наставлять парня уму-разуму.
Ботинки детектива и оперов все больше погружались в почву.
– Мужики, дальше нельзя, – произнес Кис. – Надо шест какой-то найти…
– Ты че, Кис? Какой шест? Где ты его возьмешь? Лапы нужно ломать еловые и бросать впереди себя! – воскликнул Костик.
Лапы еловые. Хорошая мысль, да только у болота ели не растут! Они там, позади, метров на двадцать надо вернуться! А это время, черт подери, в которое этот дурень сидит в болоте и медленно в него погружается!!!
Но других вариантов не наблюдалось.
Димыч положил включенный фонарик на кочку: для них послужит отметкой, а для Гоши хоть каким-то утешением. После чего они втроем рванули назад, если слово «рванули» тут уместно, учитывая, что на каждом шагу ноги проваливались в предательскую почву, – надрали веток по огромной охапке, насколько хватало рук, и снова стали осторожно продвигаться в сторону Гоши. С того места, где ноги уже не на шутку уходили в болото, они принялись бросать впереди себя еловые лапы.
– Дальше надо ползком, – произнес детектив. – Я на болотах не бывал, но знаю, что надо ползком! Я ложусь на пузо, а вы мне подбрасывайте лапы!
– Кис, отвали, – вдруг решительно заявил Димыч. – Я легче тебя! Иди ломай еще лапы, а поползу я! – Димыч буквально за шкирку оттащил детектива и устроился на его месте.
– Вы чего, мужики? – произнес Костик. – Зачем сейчас кому-то ползти? Лучше втроем побольше веток накидать, а когда уже к Гоше приблизимся, тогда и поползем!
Димыч с Кисом переглянулись: Костик был прав. Алексей на волне эмоций предложил вроде как поближе к Гоше подобраться, но не рационально.
– Скорее! – закричал Гоша, увидев, что оперы остановились. Болотная жижа уже подбиралась к его груди. – Скорее, братцы-ы!!!
– Ты, главное, не рыпайся там! – приструнил его Димыч. – Сиди смирно!
И снова они мотались как заведенные: назад, наламывая еловые лапы, вперед, удлиняя настил. Впрочем, слово «мотались» могло относиться только к их энергии, так как удлинять настил приходилось уже ползком.
Наконец последние охапки веток легли между ними и незадачливым Гошей. Димыч положил свой фонарик, который он забрал с кочки, на настил, высветив утопающего. Мужчины осторожно подобрались к Гошке, протягивая к нему руки…
И в этот момент фонарик, от какого-то неосторожного движения, соскользнул в болотную жижу.
Стало темно. Но очертания Гошкиной башки все же просматривались: деревья тут были редкие и хилые, и лунный свет слабо озарял болото, придавая пейзажу жутковатый вид.
Кис с Костиком не стали доставать свои фонарики: пришлось бы извернуться, чтобы залезть в карманы, а время терять не хотелось. Да и опасно тут крутиться, на ненадежном настиле из веток.
– Гош, ты нас видишь?
– Вроде вижу…
– Мы к тебе руки протянули, хватайся за ту, что к тебе поближе!
– Ухватился! – радостно сообщил Гоша. – Тащите!
Несколько секунд висела тишина. Кис точно знал, что Гоша ухватился не за его пятерню. Но ни Костик, ни Димка не отозвались: «Тащу!»
– Ну же!!! – поторопил их Гоша.
Кис, недоумевая, все же извернулся, вытащил из кармана своей холщовой куртки фонарь, посветил: ладони всех троих были свободны!..
За чью же руку ухватился Гошка?!
Он направил луч на Гошу.
Парнишка держался за кисть… Торчавшую из болота!
– А-а-а!!!! – заорал Гоша, выпутывая свои пальцы из мертвой руки болотного утопленника. – А-а-а!!!
– Не ори! – прикрикнул на него Димыч.
– Тут… тут… тут кто-то…
«Кто-то»?
А вдруг…
Вдруг… Серега?
Кис перевел луч на кисть, торчавшую из трясины.
– Это не Серега, – с облегчением произнес Димыч. – Обручальное кольцо, смотрите!
– Слава те, господи, – Костик перекрестился.
«Уффф…» – выдохнул детектив.
– Кис, свети сюда. Гошка, хватайся за мою руку! – воскликнул Дима. – Смотри, вот она, видишь?
– Моя ближе, – возразил Костик, угнездившийся справа от Димыча.
И впрямь, его длинная рука с большой пятерней была ближе всех к Гошке.
Тот тянулся изо всех сил, но не хватало буквально пяти сантиметров.
Детектив с Димычем, не произнеся ни слова, ринулись обратно, за недостающей, – крошечной, но столь важной порцией веток.
Наконец они сумели подобраться к молодому оперу. Точнее, подобрался к нему длиннорукий Костик.
Еловый настил начал прогибаться под тяжестью его тела, обремененного теперь еще и тяжестью тела Гоши.
– Ничего, ничего, это не страшно, – пробормотал Кис. – Кость, держи его, подавай назад, мы тебя страхуем!
Они с Димкой ухватили Костика за ноги, таща его потихоньку на себя, в то время как тот тащил Гошу…
Через двадцать минут они стояли все вчетвером на тропинке. Живые и невредимые, хоть и исколотые еловыми иглами. Только Гошка был весь мокрый, и зуб на зуб у него не попадал, не столько от холода (дни-то стояли жаркие, ночи тоже!), сколько от пережитого потрясения.
– Во придурок, – произнес Костик, поглядев на молодого коллегу, и сплюнул от досады.
Димка же снял с себя ветровку.
– Надень. А эту грязь сними с себя. Штаны я тебе свои не отдам, но хоть сверху будешь сухой… И точно, придурок!
Гоша смотрел на всех виновато и благодарно.
Других нотаций не поступило, чему он безмерно обрадовался. В рюкзаке, наполненном парнями провизией с дачи Тароватого, нашлась (ха-ха, случайно!) бутыль виски. Гошке налили в какую-то крышечку, они прихватили с собой чуть не все содержимое холодильника, но о стаканах не подумали. Он выпил, попросил еще одну «крышечку», выпил и ее. После чего прочистил горло, покашлял и сказал, что готов к боевым действиям.
– Как теперь всем ясно, на севере, за деревьями, болото. Поэтому люди здесь и проложили тропинку: в обход болота, понимаешь, парень? Так что больше ни шагу с тропинки! – Кис строго посмотрел на Гошу.
– Ни шагу! – ответил тот покаянно. – А кто это там, в болоте потонул… Чья это рука?! – и он передернулся.
Мужчины переглянулись. Воодушевленные спасением молодого опера, они малость упустили из виду этот вопрос. Но Гоша, которого до сих пор пробирала дрожь от пожатия мертвой руки, его не забыл.
– Может, какой-то давний?.. – предположил Костик.
– Она… рука, в смысле… Она не очень холодная… – проговорил Гоша. – Может, его спасать надо?
– Шутишь? – отозвался Димыч. – Он же с головой ушел в болото, просто так его не вытащить! Для это техника нужна, целое дело! К тому же он вряд ли живой… То есть наверняка уже помер… Как только выберемся отсюда, то сообщим в местную милицию, пусть займутся.
– Я вот не знаю, отчего эта рука еще не остыла… – произнес Гоша. – Может, он давно умер, а болото подогревает? Там же брожение, оно поддерживает довольно высокую температуру, а?
Но никто толком не знал ответа на этот вопрос: болотного опыта ни у кого не имелось.
– Или это кто-то свеженький, из банды, – предположил Димыч. – Или даже Гарри: решил сбежать, да в болото угодил?
– Если исходить из предположения, что утопленник свежий… То, думаю, вряд ли это Тароватый или Голявкин… – молвил Кис. – И не Гарри. Они давно знают эту дачу, и потайной ход, и местность вокруг! Скорее, кто-то из охранников, – эти постоянно меняются, так что новички.
– Но Тароватый с Голявкиным должны были их предупредить!
