Линвуд Баркли - Поверь своим глазам

У Томаса забегали глаза.

— Я даже не знаю, где у нас пылесос.

— Вот там. — Я указал на стенной шкаф рядом с задней дверью.

— И когда я должен это для тебя сделать?

— Ты не прав, Томас, если считаешь, что будешь делать только для меня. Это работа по дому. Совместными усилиями, разделяя обязанности, мы станем выполнять ее для нас обоих. Понимаешь, что я имею в виду?

— Да. И все же когда мне этим заняться?

Я пожал плечами:

— А почему бы не прямо сейчас? Закончишь, и остаток дня будет в твоем распоряжении. Больше я ни о чем тебя сегодня не попрошу.

— Сколько комнат нужно убрать?

— Все.

— И подвал тоже?

— Ну хорошо, подвал можешь исключить.

— А лестницу?

— Вот лестницу пропылесосить необходимо.

Его плечи поникли, словно под тяжестью непосильного бремени.

— Пойди достань пылесос. Я покажу тебе, как он действует.

Томас поднялся со стула, открыл шкаф и вытащил оттуда пылесос с грацией коровы, на которую взвалили сумку с клюшками для гольфа.

— Как мне включить его в сеть? — спросил он. — Вилка не вытягивается больше, чем на дюйм. Так мне до розетки не дотянуться.

— Нажми ногой на педаль. Нет, на ту, что рядом. А теперь тяни провод до самого упора. — Я встал. — Вижу, мне придется кое-что продемонстрировать тебе.

И я преподал брату небольшой урок, показав, как включать и выключать аппарат, регулировать мощность всасывания, и объяснил назначение различных насадок.

— Вот эта для ковров, а та — для досок пола.

— А какая для кафеля?

— Та же, что и для досок. Пройдись по всему полу. Ничего сложного.

У Томаса в этот момент был растерянный вид человека, которого силком усадили за пульт управления космическим кораблем. Но все же, подбадриваемый мной, он нажал кнопку, и пылесос загудел.

— Мне надо разобраться с почтой и другими делами! — крикнул я. — Ненадолго оставлю тебя одного.

В Промис-Фоллз я собирался в такой спешке, что забыл захватить свой переносной компьютер. Электронную почту можно было принимать на мобильный телефон, но вот писать длинные сообщения в ответ, пользуясь крохотными кнопками сотового, оказалось настоящей головной болью. Кроме того, как я догадывался, у меня накопились счета, которые легко можно оплатить через Интернет.

Я знал, что у отца был свой ноутбук — причем уже второй, которым он успел попользоваться. «Этот легче прежнего и работает быстрее», — как сообщил он мне в электронном письме несколько месяцев назад. Отец даже начал читать на дисплее газеты, хотя по-прежнему каждое утро покупал свежий номер в киоске. Мне он объяснял, что делает это ради местных рекламных объявлений, но на самом деле всего лишь придерживался своего традиционного ритуала, когда утром садился в машину и отправлялся за газетой. Для него важно было начать день именно так. К тому же отец успевал выпить по дороге чашку кофе и все равно возвращался вовремя, чтобы приготовить для Томаса завтрак.

Компьютер он держал на одной из кухонных полок. Я взял его и вышел на террасу. Беспроводная связь работала и там, а мне хотелось уйти подальше от рева пылесоса. Проходя мимо, я взглянул, как продвигается дело у Томаса, который низко склонился над полом, словно охотился на каждую замеченную пылинку. Судя по всему, он посчитал, что насадку надо держать на каждом участке ковра по меньшей мере несколько секунд, чтобы она справилась с работой. С такими темпами, подумал я, брат вернется к себе в комнату не раньше полудня.

Я уселся в плетеное кресло, поднял крышку и включил компьютер. Вероятно, мне следовало бы надеть свитер, но холод не ощущался до такой степени, чтобы заставить меня вернуться в дом и одеться потеплее. Я ввел пароль и вошел в свой почтовый ящик. Неизбежный спам, пара записок от Джереми Чандлера и письмо от редактора «Вашингтон пост», в котором он похвально отзывался о моей последней карикатуре, запечатлевшей членов конгресса в виде детишек, играющих в песочнице.

Изнутри донесся странный звук, словно пылесос только что втянул в себя белку. Как я догадался, Томас ухитрился засосать в трубу край ковра. Ничего. Как-нибудь сам с этим справится.

Потом я нашел сайт газеты «Промис-Фоллз стандард». Прямого электронного адреса Джули там не значилось, но в разделе «Контакты» объяснялось, что связаться с любым сотрудником можно, введя инициал имени, фамилию и добавив @pfstandard.com.

И я написал письмо Джули:

Спасибо еще раз, что нашла время поговорить со мной. Да, и за пиво тоже. Рад был снова видеть тебя. Как я и предлагал, если будешь проезжать мимо нас, заскочи на огонек и порадуй Томаса.

После чего щелкнул по клавише «Отправить».

Я часто вспоминал о ней после нашей встречи в «Грандис» и искренне надеялся, что она примет приглашение. Проведя с Джули совсем немного времени, я все же успел понять, как легко мне с ней общаться. Можно было затрагивать любые темы. А дефицит общения ощущался мной в эти дни достаточно остро. О чем я мог поговорить, например, с Томасом, если его непрерывно манил к себе «Уирл-360»? Им в значительно большей степени владело желание помочь ЦРУ справиться с мифической глобальной катастрофой, чем подумать вместе со мной, как поступить с домом и что делать с ним самим.

Вздохнув, я открыл на дисплее поисковик. Захотелось взглянуть на то заведение, которое, по мнению Лоры Григорин, могло стать хорошим жилищем для Томаса. Я перевел курсор в нужную строку, но не успел еще начать вводить название, как передо мной развернулся список ключевых слов, которые вводили прежде. Это осталось в памяти компьютера после того, как им в последний раз воспользовался отец. Вероятно, незадолго до смерти.

Я взглянул на список, он оказался очень коротким. Всего три поиска.

смартфоны

депрессия

детская проституция

Онемев, я долго смотрел на слова, чувствуя себя так, будто некая бездна готова разверзнуться и поглотить меня целиком.

В этот момент открылась входная дверь.

— Кажется, наш пылесос сломался, — услышал я голос брата.

22

Говард Таллиман сидел на скамейке в Центральном парке чуть севернее Арсенала и южнее Шестьдесят пятой улицы, дожидаясь Льюиса Блокера.

Уже минули годы с тех пор, как Говард взял к себе на работу этого бывшего офицера нью-йоркской полиции. Началось все с разовых поручений, однако часто выходило так, что Льюис оказывался занят другими делами, когда его услуги срочно требовались Таллиману. Говард же терпеть не мог подобных ситуаций и стал платить Блокеру жалованье, которое вдвое превышало оклад копа, зато гарантировало, что он мог поступить в распоряжение нового работодателя в любое время дня и ночи. А сейчас Льюис был нужен Говарду, как никогда прежде. Еще ни разу не приходилось ему оказываться в столь сложном положении.

Он бросил взгляд влево и увидел Льюиса. Его рост не дотягивал до шести футов, хотя мог бы и превысить их, если бы на голове росли хоть какие-то волосы. Бычья шея, широкие плечи. Животик кажется мягковатым, но это обманчивое впечатление. Говард прекрасно знал, что, попытайся он изо всех сил врезать Льюису под дых, тот бы и бровью не повел, а сам Говард скорее всего угодил бы в больницу с переломом запястья. Глазки маленькие, проницательные. Чуть свернутый набок нос. Льюису сломали его очень давно, но он предпочел не исправлять небольшой дефект лица, потому что тот как бы свидетельствовал о том, что этот человек шутить не любит — он побывал в переделке, сумел выстоять и не задумываясь ввяжется в драку снова.

Льюис Блокер наклоном головы приветствовал Говарда и сел рядом.

— Ну и? — произнес Говард.

— Вы, конечно, можете заплатить ей сто штук, но на этом ваши проблемы не закончатся.

— Продолжай.

— Я навел справки.

Говарду в голову не приходило поинтересоваться, аккуратно ли это сделал Льюис. Не зря он получает щедрое вознаграждение. Оно оплачивает в том числе и умение собирать информацию, оставаясь невидимым.

— Эллисон Фитч по уши в долгах. Мошенничает с чеками. Берет взаймы и не возвращает деньги. Она так давно не вносила свою долю арендной платы, что соседка по квартире уже готова убить ее. Но стоит ей в руки попасть хоть какой-то наличности, Фитч не спешит отдать долги, а спускает все на свои прихоти.

— Понятно.

— Мне кажется, если вы дадите ей такую крупную сумму, у нее крышу снесет окончательно. Промотает их в момент. Если хотите знать мое мнение, то, получив ваши сто тысяч, Фитч только еще глубже увязнет в долгах. Снимет собственное жилье, купит в рассрочку шикарный лимузин, откроет для себя кредитную линию в «Блумингдейле».[12] И уже скоро, снова оказавшись на мели, захочет получить еще сто штук.

— То есть она к нам еще вернется, — задумчиво заключил Говард.