Виктор Мережко - Крот. Сага о криминале
Два милиционера подошли к нему, представились:
– Десятая патрульная рота. Документы.
Сергей послушно передал права, техпаспорт и все прочее.
– По доверенности? – спросил один из них, продолжая внимательно изучать бумаги.
– Так точно, товарищ лейтенант.
Сергей попристальнее взглянул на лейтенанта, и что-то в его лице показалось ему знакомым.
– Что-то вы совсем как в армии… – усмехнулся тот.
– Привычка, товарищ лейтенант. Десять лет как один день.
– Где служили?
– На Кавказе.
Милиционер усмехнулся.
– Очень приятно. Сам недавно оттуда… – и почти вслух прочитал фамилию: – Кузьмичев?
– Так точно, Кузьмичев.
– Сергей?! – Глаза лейтенанта загорелись. – Сергей, я ж тебя помню. Владимира Старкова не помнишь?
– По-моему, да… Смутно.
– Я был в разведроте, ты в СОБРе.
– Теперь вспомнил, – кивнул головой Кузьма.
– Вот что, Кузьмичев, – лейтенант достал из планшетки листок бумаги, чиркнул номер телефона. – Будет время, позвони. Посидим почирикаем.
– Обязательно. – Сергей пожал ему руку, повернулся.
– А может, все-таки проверим? – спросил второй мент, совсем мальчишка.
– Сдурел? – возмутился лейтенант. – Нашел кого проверять. – И совсем по-свойски спросил Кузьму: – Чем промышляешь?
– Да так, – печально улыбнулся Сергей. – Барахлом. Жены челночат, мы помогаем.
– Счастливой дороги.
– Того же. Позвоню.
Сергей нырнул в салон, Санек от облегчения шумно выдохнул.
– Пронесло?
– Попал на сослуживца.
– Иди ты! Мент – сослуживец? Это ж клево! А где служили?
– Служили там, сынок, где тебе служить не желал бы, – хлопнул его по затылку Сергей.
– Здоровски! – продолжал радоваться Санек. – Мент – кореш! Его бы на нашу сторону.
– Поглядим.
Штаб центральных располагался в узком переулочке – в самом центре города – в небольшом, с виду неприметном кафе «Огонек». Возле кафешки стояло несколько крутых тачек – от джипов до длиннющих американских машин.
Трое «Жигулей», набитых пацанами из команды Кузьмы, остановились метрах в пятидесяти от кафе. К машине, где сидел Кузьма, подошел Вадим.
– Значит, еще раз, – уточнил Сергей. – Как только я выхожу из кафе и сажусь в машину, вы выскакиваете с двух сторон – как бы навстречу друг другу – и шпарите перекрестным. Желательно, чтобы все обоймы остались пустыми. «Калаши» выбрасываете здесь же.
После инструктажа Кузьма в сопровождении Санька и Аркадия подрулил ко входу в кафе. Втроем подошли к двери, и здесь их остановили двое накачанных парней.
– Закрыто, – сообщил один из них. – Спецобслуживание.
– Мы к Ходе, – сказал Кузьма.
– Он назначал?
– Скажи, что Кузьма хочет с ним побазарить.
Парень не без тупости прикинул, надо идти или нет к Ходе, и все-таки кивнул.
– Спрошу. – И удалился.
Оставшийся охранник встал посередине входа, демонстрируя таким образом свое намерение не пускать Сергея, и они некоторое время в упор смотрели друг на друга.
Вернулся первый охранник, кивнул:
– Иди. Но один.
– Один? – Сергей оглянулся на напрягшегося Санька, кивнул. – Ладно, один, – и вошел в кафе.
Братвы тут было немерено – от могучих качков до довольно изящных парней. Кое-где за столиками сидели девицы – видно, подруги некоторых братков.
Хода сидел в углу кафе, и по тому, с каким вниманием он смотрел на вошедшего, было понятно, что встреча ему и неожиданна, и интересна.
Сергей быстро сориентировался, прямиком направился к лидеру группировки, будто знал его тысячу лет.
– Привет, братан, – протянул руку.
Хода никак не среагировал на дружелюбный жест, даже не шелохнулся, насмешливо смотрел на гостя. Показал на свободный стул.
Кузьма садиться не стал.
– Есть базар, – сказал.
– Вот и побазарим.
– С глазу на глаз.
Хода хохотнул:
– А мне от братвы нечего скрывать! Тут все свои, – посмотрел на сидящих за столом, подмигнул. – Или я гнуловку давлю?
Братва заворочалась, заурчала. Хода снова кивнул на стул:
– Садись на толчок, самое место для тебя… – налил себе крепкого, чифирного чая, сделал глоток. – Так ты и есть тот самый Кузьма?
Сергей молчал.
– А где ж твои отморозки? Ходят слухи, что они тобой чуть ли не из дурдома набраны?
– Не по делу базаришь, Хода, – заметил Кузьма.
– Иди ты! – деланно удивился тот. – Давай базарь по делу, я с утра уши вымыл.
– Ты, Хода, со своей братвой сидишь на большом куске пирога. Надо бы поделиться.
В мгновенно повисшей тишине негромкий голос Ходы прозвучал как шлепок по физиономии:
– С кем?
– С моей братвой, к примеру.
– Шутишь, брат, или гонишь предъяву на полном серьезе?
– Сюда ради шуток не ходят.
Хода засмеялся.
– Вот это верно. Даже удивляюсь, каким ветром тебя сюда задуло! А вдруг как в той сказке получится: всех впускать, никого не выпускать?
– Арсен, думаю, протянул бы нам руку братства. Мы же хотим быть в общем деле.
Хода поднялся, приблизил свое лицо почти вплотную к Кузьме.
– Не трогай Арсена, сука! Это вы его завалили! Вы, долбаные отморозки! И мы будем добивать вас за каждым углом! Запомни это, Кузьма! А тебе свинчатку вложим в лобешник в первую очередь!
Сергей поднялся.
– Ты бы еще прикинул мозгами, Хода, а я через пару деньков загляну.
– Если доживешь, крыса! Считай, счетчик включен.
– Посмотрим, – усмехнулся Кузьма и двинулся к выходу.
На его пути выросло сразу несколько амбалов. Парни выжидательно посмотрели на Ходу. Тот помолчал, взвешивая ситуацию, потом взмахнул:
– Сегодня пусть еще живет.
Сергей прошел сквозь столпившуюся братву, толкнул дверь и оказался на улице.
Было совсем уже темно, за освещенным двором поблескивали подфарниками машины.
Санек мгновенно встал рядом с Кузьмой, и они молча зашагали к своему «жигулю». Оглянулись. На входе в кафе стояла целая группа чужой братвы, о чем-то переговаривалась, смотрела им вслед.
Сергей сел за руль, Санек рухнул рядом, перекрестился:
– Ну, Господи, помоги.
Они сильно, с визгом шин, рванули с места, и в этот момент с двух сторон – навстречу друг другу – с ярко включенными фарами выскочили два других «жигуленка», из окошек с опущенными стеклами высунулось по четыре ствола, и они открыли невероятной силы и частоты огненный ураган.
Братва на входе бросилась врассыпную, но пули тут же скосили ее. Пацаны вылетели из «Жигулей», подбежали к кафе и от живота стали расстреливать всех собравшихся внутри.
Люди кричали, пытались спастись от расстрела в упор, не успевали даже достать оружие.
Затем пацаны из группировки Кузьмы бросили «калаши», отступили к своим машинам и на сумасшедшей скорости понеслись в темноту улиц.
Раннее утро, еще темно. Хотя воздух уже дрогнул от надвигающегося дня.
Во двор, где жил Саныч, въехал темный «Москвич», из него вышли два мужика, направились к подъезду. Набрали код, сели в лифт, поднялись на соответствующий этаж.
Нажали на кнопку в дверь Саныча.
– Кто-о? – раздался певучий голос из-за двери.
– От хозяина, – ответил один из мужчин.
Дверь открылась, на пороге появился радушный Саныч. Передний мужчина тут же достал из кармана пистолет с глушителем, в упор выстрелил в голову Саныча.
Убитый повалился кулем. Мужчина сделал еще один – контрольный – выстрел, после чего оба вошли в квартиру. Взяли за ноги бездыханное тело и, захлопнув дверь, отволокли его в полумрак жилья.
В приемной Часовщика находились сразу две секретарши и два дюжих охранника. Сергей сидел на гостевом диванчике, не спеша листал свежие газеты.
Негромко звякнул звонок на столе одной из секретарш, и та скрылась за красивой дверью хозяина. Быстро вернулась, сказала Кузьме:
– Пройдите.
Тот отложил газеты, одернул пиджак, вошел в кабинет.
Кабинет был по-настоящему роскошным. Дорогая с позолотой мебель, изысканные и, по всей видимости, дорогие картины на стенах, масса всяких побрякушек, подаренных хозяину по тому или иному случаю.
Странным образом Часовщик вышел навстречу Сергею, приветливо протянул руку.
– Чай? Кофе?
– Чай.
Они уселись за небольшой переговорный столик, Часовщик, не убирая с лица улыбки, мило поинтересовался:
– Как все-таки жизнь, Кузьма?
Тот тоже улыбнулся.
– Все-таки нормально.
– Есть проблемы?
– Есть.
– Можешь назвать?
– Без проблем. Деньги. Нечем платить людям.
– Хорошо, – беря принесенный секретаршей чай, кивнул Часовщик. – Я верну тебе долг.
Кузьма не смог скрыть удивления.
– Это шутка?
– Ты принимаешь меня за шутника?
– Спасибо. – Сергей тоже отхлебнул чай.
– Слышал, убили Ходу?
– Кого? – не понял Кузьма.
