Ничего личного - Станислав Павлович Чагин
– Да и хер с ним. Оклемается на следующий день. Ничего ему не будет.
Питер Хук поправил свою длиннополую шляпу и побрел к своему столику допивать остаток пива. Но с улицы внезапно донесся разъяренный вопль Дэйва.
– Питер Хук. Клянусь своей жизнью. Я убью тебя!
Неожиданно для своих друзей и особенно для Брэндона, Хук взялся за рукоять своего револьвера, с которым расставался не реже, чем со своей шляпой и прильнул к окну.
– Хочешь меня убить? Так давай же, убей прямо сейчас. Чего ты ждешь, трус? Хочешь на кулаках? Давай помахаемся прямо на улице! Правда, я тебе морду сразу разобью. А хочешь как в вестерне? Один на один выйдем и кто первым кольт достанет, тот и получит Дэйзи. Договорились?
Дэйв промолчал минуту, но потом развернулся и ушел прочь.
– Трус! – проорал в окно Питер Хук и провернув в руке свой револьвер, ловким движением спрятал его обратно в кобуру.
Брэндон решил поселиться вместе с Кэт в местном гостиничном номере. Кэтрин рухнула на кровать и с наслаждением выдохнула: «Как же хорошо отдохнуть на нормальной кровати».
– Твое мнение насчет кровати поменяется, когда ты найдешь под подушкой несколько использованных гандонов – усмехнувшись произнес Брэндон и затащил в дверь последний чемодан.
– Зато наконец-то высплюсь. В дороге это сделать было почти невозможно.
– Значит отдыхай пока, а я пойду по делам.
– Куда-ты собрался? Решил меня бросить.
– Я ненадолго навещу своего старого приятеля и сразу же вернусь к тебе.
– Ну, возвращайся скорое, ибо сегодня тебя будет ждать сюрприз – девушка резко встала и села по-турецки, оголив то место, которое должно было быть прикрыто нижним бельем. Чертовка опять не надела трусы. Брэндон наклонился и прильнул губами к губам Кэтрин и та прошептала – Я буду ждать тебя, мой ковбой.
Попрощавшись с ней, Брэндон вышел из номера в ночной мрак. Через полчаса, пройдя несколько кварталов, тускло освещаемых уличными фонарями, он подошел к одному из домов и позвонил в дверь. Открыл суховатый мужчина в очках. В нем Брэндон с трудом узнал Дэйва, что недавно домогался жены его лучшего друга.
– Привет – скупо выдавил из себя ночной гость.
– А, это ты Брэндон. Как раз вовремя. Заходи.
Он вошел в просторную, но неухоженную гостиную в колониальном стиле с видом на лестницу.
– Здорово у тебя здесь. Ты все еще занимаешься фермерством?
– После смерти родителей не до этого.
Брэндон замялся после того, как случайно задел ногой пустую бутылку и, та с грохотом отлетела в сторону.
– Я каждый день бухаю. Знаю, что должен держать себя в руках, но ради чего опять же я должен это делать? И ради кого?
Действительно – подумал про себя Брэндон и вслед за Дэйвом прошел на кухню. Тот открыл один из шкафчиков и достал из него увесистую пачку зеленых, которую бросил на стол перед Брэндоном. Тот невозмутимо взглянул на деньги и после перевел взгляд на Дэйва.
– Откуда ты взял столько бабла? – он взял в руки доллары и начал их пересчитывать – Здесь не менее пяти тысяч.
– Я заложил дом. А эта сумма будет тебе авансом.
– И все ради мести?
– Слушай, вояка, либо ты берешься за это дело, либо я сам все сделаю за тебя.
Этот неудачник посмел диктовать мне условия. Интересно, как он ни дня не служивший в армии и не умеющий обращаться с оружием, пристрелит хоть одного человека? Да и откуда он оружие достанет?
– Ладно – Брэндон сунул пачку денег себе во внутренний карман пиджака – говори, кто тебя обидел? Кого мне надо замочить?
– Убей придурка Глена, Криса, Джима, братьев Мур, а также Питера Хука и всю его…
– Ты с ума сошел! Это же мои друзья.
– Подумай хорошенько. Пять тысяч зеленых у тебя уже в кармане.
– Да ни за какие деньги, блядь, я не возьмусь за это. Ты реально псих, если решил, что я способен убить своих друзей? Забирай свои грязные пять тысяч и иди нахуй! – Брэндон быстро достал пачку денег и бросил ее в Дэйва и отвернувшись, зашагал к выходу.
– Я не договорил. Двести тысяч! Ты получишь не пять, не десять, а двести тысяч, Брэндон!
– Сколько?
– Двести тысяч. Плюс пятьдесят штук премия за убийство семьи Хука.
– Ты ебанутый…
– Соглашайся. Тебе часть этих денег хватит даже на свадьбу. Кэтрин будет счастлива, узнав о том, что ее жених сорвал большой куш. Скажешь, выиграл в казино. Она поверит.
Брэндон схватился за голову и рухнул на пыльный диван, который, казалось, не протирали сто лет.
– Как ты хочешь, чтобы я их прикончил?
– Старым добрым способом. Из огнестрела. Ты же военный. Так застрели из револьвера, дробовика, можешь сжечь из огнемета. Главное, убей их всех до единого.
– И детей тоже?
– Да, и Дэйзи в придачу.
– Я согласен. Только это будет на твоей совести.
– И на твоей, Брэндон. Ну что, по рукам? – произнеся это, Дэйв протянул руку, но Брэндон резким движением встал и подобрал с пола брошенную им пачку денег. Он метнул свои полные ярости глаза в сторону Дэйва.
– У тебя точно есть на руках двести пятьдесят тысяч?
– Есть. Сделаешь свое дело и сразу получишь их.
Брэндон больше не сказал ни слова, вышел из дома и побрел по ночной улице. Скоро утро, а значит необходимо выспаться перед трудным рабочим днем. В конечном итоге, убивать людей это тоже работа. И, пожалуй, самая сложная в мире. Это Брэндон усвоил еще на войне.
Идя на встречу рассвету его недолго терзала совесть за то, что взялся за гнусное дело, но совесть здесь была не причем. То, что, можно было назвать совестью было на самом деле отработанным рудиментом его относительно праведного детства, в котором, случалось, заступаться за девчонок и за непутевого придурка Дэйва. На войне его учили убивать и подавлять такое бесполезное чувство как сострадание. Но ни на одной войне, как считал, Брэндон ему бы не заплатили столько бабла, как за устранение его друзей детства. Вскоре, недалеко от отеля, в котором его ждала истекающая любовными соками Кэтрин, он забыл про угрызения совести и все его мысли были теперь сосредоточены на влажной киске нежного создания в красном платье. Как же охуенно будет прийти и сразу ей вставить.
Он повернул ключ и, войдя внутрь, перед ним сразу раскрылась во всей красе, широко раздвинув ноги, голая Кэтрин.
– Тебя долго не было. Заждалась.
– Я вижу – улыбнувшись произнес Брэндон и аккуратно снял с себя пиджак, а затем и
