Татьяна Полякова - Испанская легенда

За то время, что мы не виделись, Толик набрал несколько лишних килограммов и теперь выглядел солидно, как и положено преуспевающему бизнесмену. Единственное, чему он так и не научился, так это носить костюмы. Сейчас на нем были светло-голубые джинсы, протертые на коленях до дыр, и футболка канареечной расцветки, и он с ходу начал жаловаться, что на свадьбу Вики придется надеть костюм, и строил уморительные рожи.

Машина его стояла недалеко от входа, новенький «Мерседес». Я ахнула, а Толик просиял:

— Нравится?

— Еще бы.

— Мне тоже. Взял в кредит. Идиотизм, конечно, но желание было сильнее здравого смысла.

— Деньги надо тратить с удовольствием, — отмахнулась я.

— Хорошо, когда они есть, — засмеялся Толик, убирая мой чемодан. — Хочешь порулить? — расплылся он в улыбке.

— Ты серьезно?

— А то как же… моя любовь к тебе не знает границ.

Я взвизгнула, поцеловала его и села за руль.

— Какие новости в городе? — задала я вопрос, выезжая с парковки.

— Главную ты знаешь: Викуся выходит замуж. Серега приятный парень, компании не испортит. Хотя, если честно, последнее время мы видимся редко. Дела, знаешь ли, у всех дела. Настю видел три недели назад, Кешку еще раньше. По-моему, только тебе удается нас всех собрать.

— А я-то вам завидую…

Толик немного помолчал с серьезным выражением лица и кивнул:

— Наверное, так оно всегда и бывает. Девчонки выходят замуж, парни заняты своими делами… Да, у Кешки книга выходит.

— Вот как?

— Ага. По-моему, уже вышла. Кажется, в конце июня.

— Он нашел издательство?

— Вроде того.

— Что значит «вроде того»? — переспросила я.

— Вообще-то он издал ее за свой счет, то есть на спонсорские деньги.

— А спонсор, разумеется, ты?

— Чего ты ухмыляешься? — отмахнулся Толик. — Для чего еще нужны друзья?

— Ты книгу читал?

— Нет. Но прочту обязательно. А вот о моем участии в ее издании забудь, пожалуйста. И постарайся найти в шедевре нашего друга что-нибудь положительное.

— Найду, — кивнула я. — Чем он еще занят?

— Творчество занимает все его время, — развел руками Толик.

— А он работать не пробовал? — съязвила я.

Толик виновато пожал плечами. В школе Кешка учился, не особо утруждаясь, зато «искать себя» начал лет с двенадцати. Сначала хотел стать музыкантом, но в музыкальную школу или хотя бы в кружок не пошел, любимое слово у него было «самобытный», вот он до всего и доходил сам. Результатом стало дилетантское бренчание на гитаре и создание группы, которая играла мало, но все члены ее много болтали. Потом Кешка переключился на живопись, и все повторилось.

Окончив школу, Кешка решил, что знаний у него более чем достаточно, однако на работу не устроился и все время проводил у приятеля, где они устроили студию. Родители Кеши, люди небогатые и излишне добрые, свято верили, что сын гений, но и они начали проявлять беспокойство. Так и не создав ничего выдающегося в живописи, Кешка решил стать писателем. Все прошлое лето он жил на даче, где писал роман, который никому не хотел показывать. Его мама дважды в неделю привозила ему продукты и убиралась в домике. Дача представляла собой дощатое сооружение в кооперативе бывшего завода «Магнит», лишенное каких-либо удобств. Писал Кеша от руки, пока Толик не подарил ему ноутбук. На вопрос, что он пишет, скромно отвечал: «Шедевр».

Лично я считаю, что его поиски себя затянулись, Кешке двадцать семь лет, а он все еще сидит на шее родителей-пенсионеров. Его отец вынужден работать, чтобы семья могла сводить концы с концами. Мне бы на месте Кешки было стыдно, но он относится к данному факту как к само собой разумеющемуся. Надеюсь, он написал что-то путное, иначе нас ждет очередной творческий поиск. Можно ведь заняться скульптурой, керамикой или художественной фотографией.

Самым неприятным был факт, что у Кешки портился характер. В последнюю нашу встречу он произносил разгромные речи о бездарях в литературе, которые заполонили издательства, журналы и даже газеты, так что у талантливого писателя шансов выбиться почти нет. Говорил зло, а за всем этим отчетливо проступало собственное бессилие и зависть.

— Сверни на светофоре, — сказал мне Толик, я взглянула вопросительно, а он пояснил: — Поужинаем в кафе, немного поболтаем.

— Неудобно приезжать к Вике слишком поздно.

— Позвони ей, предупреди. Можешь вообще у меня переночевать. У твоей подружки полно дел, так что душевные разговоры переносятся на послесвадебный период.

Мы остановились возле кафе, которое работало до утра, и я позвонила Вике. О том, что я буду ночевать у Толика, она даже слышать не хотела, но милостиво разрешила нам немного поболтать.

— Да, и никаких такси, пусть Полянский тебя проводит, в городе маньяк объявился.

Последнее замечание Вики Толик услышал и кивнул:

— Кстати, еще одна новость.

— О чем ты?

— О маньяке, — усмехнулся он, чем вызвал у меня недоумение. Заметив мой взгляд, усмешку убрал и виновато пожал плечами: — Вроде бы в самом деле маньяк. Несколько дней назад нашли труп девушки. Ее задушили. Весной уже был подобный случай. Обе девушки — светлоглазые блондинки. — Он окинул взглядом мои волосы, которые я заплела в косу, и вздохнул: — Вот такие дела. Похоже, убийства совершил один и тот же человек. Средства массовой информации предупреждают, что девушкам нужно проявлять осторожность, а прочим гражданам бдительность.

— Н-да, — неопределенно ответила я, да и что тут скажешь?

— Кеша собирался ехать в аэропорт вместе со мной, но потом вдруг передумал, — сказал Толик.

— Где он сейчас живет: в садовом кооперативе или у родителей?

Толик вздохнул, отвел взгляд, кашлянул и неохотно ответил:

— У меня теткина квартира пустовала, я собирался ее продать…

— Ясно.

— Ну, чего ты? С родителями ему неудобно, он по ночам работает.

— Работает?

— Не вредничай. А в этом его товариществе постоянно свет отключают. Может, он в самом деле написал шедевр, — закончил Толик с сомнением.

— Может, — не стала я спорить. — Вы взрослые мальчики и лучше меня знаете, что вам делать.

— По-твоему… — обиделся Толик, а я перебила:

— По-моему, благодаря тебе он еще долго будет пребывать в убежденности, что ему на этом свете все обязаны.

— Ну, зачем ты так? Мы же друзья и… — Толик протянул руку, сгреб мою ладонь и улыбнулся. Мне ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ.

Мы выпили по чашке кофе, и старый друг доверительно поведал о том, что расстался со своей девушкой, и, хотя рассказ сопровождался тяжким вздохом, чувствовалось, что это событие Толик большой трагедией не считает. С его девушкой я познакомиться так и не успела, оттого ничего толкового по сему поводу сказать не могла, правда, буркнула скорее из вредности:

— Тебе пора жениться.

— Знаешь, на свете так много прекрасных женщин, что сделать выбор очень трудно, — ухмыляясь, ответил он, а я подумала, что даже лучшие из мужчин ужасные свиньи. Должно быть, сказывалась моя собственная обида, ведь с парнями мне не везло. Наверное, их тоже посещали мысли вроде той, что сейчас изрек Толик.

Взглянув на часы, я со вздохом заметила, что нам пора. Расплатившись, Толик поднялся, взял меня под руку и повел к выходу.

— Слушай, а тебе никогда не приходила в голову мысль в меня влюбиться? — с серьезной миной спросил он.

— Приходила. Но критики не выдерживала.

— Почему это?

— Ты знаешь почему.

— Ага, — кивнул он. — Хотя… единственная девушка, с которой мне по-настоящему хорошо, которая меня не утомляет, не надоедает и не действует на нервы, — это ты.

— А Вика с Настей?

— Они тоже, но в меньшей степени.

— Просто мы с тобой редко видимся.

— И все-таки я не теряю надежды.

Я засмеялась, покачав головой, Толик тоже засмеялся, привлек меня к себе и поцеловал. Поцелуй был, как всегда, братским.

— Вот возьму и в самом деле влюблюсь в тебя, — пригрозила я.

— Наверное, в глубине души я на это надеюсь, потому и не спешу жениться.

Само собой, никакого значения его словам я не придала.

Вика жила со своими родителями в пригороде. Подъезжая к участку, мы увидели, что, несмотря на поздний час, почти во всех окнах трехэтажного особняка горит свет. Дом окружал кирпичный забор, мы подъехали к воротам, вышли из машины и направились к калитке. Не успели приблизиться к ней, как дверь дома открылась и на крыльце появилась Вика в шортах и маечке, на голове высокая прическа с вплетенными косичками и мелкими розочками.

— Привет! — крикнула она и припустилась к нам навстречу.

— Что это у тебя на голове? — с подозрением осведомился Толик, ткнув пальцем в ее волосы.

— Полдня делали пробную укладку.

— Что? — вытаращил глаза старый друг.