Дж. Коннолли - Слоеный торт
Когда я уйду, думаю, именно Кларки будет выполнять мои функции: вести переговоры, пользоваться связями, которые я наладил, отслеживать движение денег, подсчитывать, кто и сколько нам должен, обеспечивать безопасное хранение запасов, следить, чтобы продукт всегда оставался безупречным, – тогда не придется кусать локти в случае неудачи. До сих пор я всего лишь намекал ребятам, что собираюсь завязать. Но решение мое твердо. И я сообщу им, как только представится подходящая возможность.
Если Кларки по роду деятельности преимущественно связан со мной, то Терри главным образом работает с Морти в области обеспечения безопасности. Паренек очень горяч и может в будущем наломать немало дров. Вот Морти и взял его под крыло, чтобы постепенно сгладить острые углы, – нельзя работать с ребятами, которые при каждом удобном случае выхватывают ствол. Если ты все время теряешь самообладание и начинаешь палить направо и налево, в твоей работе пропадает самое главное – элемент неожиданности, магия которого способна творить чудеса. Впрочем, Терри еще молод – научится. На нижних уровнях системы, разумеется, не обойтись без головорезов, но у нас, чтобы уладить дело, требуется проявить смекалку и пошевелить мозгами. Запугивать нужно дипломатично. Дело в том, что ни Морти, ни Терри нельзя назвать здоровяками, однако и слабаками их тоже не назовешь. В обоих чувствуется какая-то сила. Они относятся к делу так, словно им необходимо убить мерзавца, который собирается напасть на них. И не сомневайтесь, так и будет. Они похожи на мультяшек, которые не перестают преследовать тебя даже после того, как их взорвали динамитом, расстреляли из пушки, сбросили на голову гигантских размеров валун, отчего в реальной жизни им давно уже пришел бы конец. Искорка сумасшествия в глазах и манерная походка дают сигнал: с ними шутки плохи. А как эти двое ведут переговоры… сразу становится ясно: смех смехом, но лучше не суетиться и не переходить невидимую черту их терпения, иначе поутру сожалеть об этом придется на больничной койке. Как сказал один римский полководец: «Хочешь мира – готовься к войне».
Иногда приходится рисковать и рассказывать о нашем бизнесе подробнее, чем бы того хотелось. Если люди не имеют представления о том, чем мы торгуем, как же тогда нам находить клиентов, соблюдая при этом столь необходимую в нашем деле осторожность. Мы же не можем давать объявления с рекламой товара. Единственная возможность – привлекать людей посредством ранее установленных связей. К примеру, приходит человек по чей-то рекомендации. Значит, тот, кто за него поручился, гарантирует нам, что его подопечный, во-первых, не является тайным агентом или провокатором, во-вторых, платежеспособен, в-третьих, проявляет к нам должное уважение и, в-четвертых, не собирается валять дурака, тянуть резину, ходить вокруг да около и заниматься подобной хренью и не кинет нас в последний момент. Мы должны быть уверены, что у него серьезные намерения, а «тайна вкладов» гарантируется без напоминаний. Наш бизнес, как и любой другой, не терпит излишней суеты.
Как я оказался в игре? Всему виной стремительное продвижение по служебной лестнице в совокупности с данным мне от рождения благородством. Вообще-то я попал в дело совершенно случайно. Карьера наркоторговца не соответствовала моим школьным представлениям о будущей жизни. В те времена о подобном не грезил ни один мало-мальски нормальный человек. Это сейчас каждый пацан хочет стать частью преступного мира. Всем хочется быть наркодельцами. Полагаю, выглядит оно соблазнительно – легкие деньги и все такое. Так и есть, когда все ладится. Лет десять тому назад, в самом начале моего пути, наркобизнес еще не имел рыночных отношений. Не было ни спроса, ни предложения. Пакетик наркоты считался атрибутом поп-звезд или подарком на день рождения. Кокаин был чем-то особенным, достойным обсуждения. Теперь он даже не роскошь, а все больше и больше вынужденная необходимость. Уверен, многие и не замечают, что постоянно находятся под кайфом. Конечно, всегда были те, кто предпочитал кокаин, равно как и те, кто больше любил героин, и еще небольшая группка сомневающихся, но раньше это явление не имело таких масштабов. Сейчас же оно столь глубоко укоренилось в самом сердце страны, что, кажется, куда ни посмотришь – всюду увидишь наркомана, наркодилера или последствия их общения. Я знавал парней, которые десять лет назад яро протестовали против наркотиков. Они любили собираться в барах и с пеной у рта высказывались о том, что «никогда в жизни не прикоснутся к этой дряни», что «наркотики – яд, а их распространители – посланники дьявола, подонки, жалкие негодяи и кровопийцы». А теперь они все до последнего шиллинга хладнокровно тратят на кокаин. И плевать им на последствия. Чтобы «нагрузиться», они будут горбатиться всю неделю или распространят несколько граммов среди приятелей. Вроде как кто-то выполняет для дилера рекламную кампанию. Они прошли путь от паразитов до нужных людей, о знакомстве с которыми мечтают многие. Хороший распространитель не хуже пронырливого бухгалтера или хитроумного брокера. Если у вас таковой имеется, считайте, что вы в обойме. Парни, торгующие граммами, так сказать, в розницу, причем, заметьте, хорошим чистым товаром, без всяких там активных примесей, живут не хуже королей: на халяву посещают лучшие вечеринки города, потому что все хотят относиться к кругу самых лучших их друзей. Что за вечеринка без порошка? Я много раз наблюдал, как девятнадцатилетние сопляки из грязных микрорайонов в достаточно грубой форме и без стеснения заявляли поп-звездам и другим знаменитостям, что если они не станут в очередь и не будут разговаривать почтительно, то ни хрена не получат, ни грамма, ни понюшки – ничего. И те подчинялись, приносили извинения и терпеливо ожидали своей очереди.
Так начинал и я. Розничным торговцем. Развозил «кокс» всем, кто хотел нюхнуть. По грамму за раз. Нет денег – нет наркоты. Не пытайтесь меня найти. Я сам с вами свяжусь. Буду неподалеку. У меня был свой круг знакомых, и очень скоро я заработал хорошую репутацию, так что клиенты всегда охотно ждали моего появления. Можно продавать что угодно: стиральные машины, пиротехнику или обувь ручной работы. Главное – не облажаться, и люди захотят вернуться. А потом у меня, у одного из первых, появился пейджер. В пятницу к вечеру чертова штуковина нагревалась, как тостер. Еще бы, он сигналил каждые две минуты. Как только не сломался? Бедняга раскалялся докрасна. Меня доставали так, что я уже ненавидел гребаные деньги. Хотя вру. Ненавидел я работу на побегушках у всяких подонков. Когда мне было девятнадцать и я думал, что знаю в этой жизни все, они подваливали с таким видом, будто им открылась тайна бытия, и плевать им на меня и мне подобных. Я терпеть не мог, когда со мной разговаривали как со щенком, как с каким-то никчемным рассыльным. Как-то раз меня свели с так называемыми яппи, довольно состоятельными парнями, которые регулярно посещали светские тусовки. Все ультрамодные, владельцы того или иного бизнеса, представители стильной толпы возрожденного Сохо. При всем при этом они с приятелями по самые уши пристрастились к порошку и без дозы не могли протянуть и дня. Я забирал наличные, как только у них появлялось желание с ними расстаться, и ни разу в этом не раскаялся. Они всегда расплачивались при доставке. Наверное, им казалось, что я такой милый херувимчик с конфеткой за щекой, который внезапно появляется и потом так же внезапно исчезает в ночи. Потом я предупредил их компанию – мне кажется, они очень хорошо знали друг друга, – что в будущем буду обслуживать их лишь в том случае, если заказ составит как минимум четверть унции, то есть семь граммов. Смысл затеи в том, чтобы они объединялись, и таким образом за один вызов я мог распространять больше товара. Если им нужна только пара граммов, пусть скидывают на другой номер. На этот случай я приобрел пейджеры и для своих ребят, предоставив им право свободной торговли. Успеху способствовала уже заработанная репутация. Она и до сих пор помогает мне в делах.
Поскольку теперь я занимался уже «мелким оптом» и распространял кокаин пакетами, я направился к Испанцу, моему поставщику, и, сославшись на то, что реализую девяносто процентов его порошка, попросил увеличить свою долю. Я думал, это справедливо. Испанец просто рассмеялся мне в лицо, обозвал наглым ублюдком и послал ко всем чертям. Мол, не хочешь – не надо. После того, как меня поимели, оставалось два пути. Я мог взбрыкнуть и все бросить, до конца жизни проклиная свою гордыню. Либо, наступив себе на горло, вернуться к мудаку Испанцу и согласиться на его цену, а тем временем подыскивать нового поставщика. Что я и сделал. И тут откуда ни возьмись появился мистер Мортимер – ходячая легенда. До него уже дошли слухи о моих проблемах с поставками.
Наша встреча с Морти произошла в баре отеля в районе Найтсбридж – Морт всегда любил забивать стрелки в барах отелей. Шепелявый бармен поинтересовался, достаточно ли мне лет, чтобы употреблять алкоголь. Я оскорбился. Морти расхохотался, а бармен, извиняясь, добавил: «Ты же понимаешь, парень, я должен был спросить». Морти заявил, что я могу возвращаться к своему испанскому оптовику и что тот теперь будет относиться ко мне доброжелательнее. Рассказал, что у них состоялся разговор, и Испанец сообщил ему, что хочет – заметьте, сам хочет – обсудить со мной более справедливые условия нашего с ним сотрудничества. Я раз десять пытался вызнать у Морти, какой его-то интерес в этом деле, но тот каждый раз отвечал мне, что в данный момент ему ничего от меня не нужно, а вот в будущем, возможно, мои услуги пригодятся. Я был молод и заявил Мортимеру, что, если ему нужна доля или процент, пусть скажет сейчас, дабы я мог прикинуть, стоит ли игра свеч. Терпеть не могу эту чушь типа: «Однажды и мне может понадобиться твоя помощь». Ненавижу быть обязанным. Особенно какому-нибудь хоть и не буйному, но все равно психу. Разумеется, все это я выразил другими словами. Мое дерзкое отношение искренне позабавило Морти. Спустя годы он признался, что никогда раньше не встречал такого наглеца.
