Владимир Колычев - Теневой король
– А сто долларов на входе? – шалея от возмущения, спросил Митя.
– Сто долларов – это право за вход. Вы же пришли к нам осознанно? – с жесткой льдинкой во взгляде произнесла бандерша.
– Кто это вы?.. Ты хоть знаешь, кто мы такие?! – заорал на нее Митя.
Сон как рукой сняло, когда жаба за горло держит. Да и не в жадности дело.
– Где ты такие цены видела – двести баксов за час? Ты кого за лохов держишь? Братву?!. – Он хотел спросить, кто хозяин этого борделя и кому он отстегивает за крышу, но женщина испуганно попятилась и скрылась за дверью.
– Беспредел, в натуре! – только и успел крикнуть ей вслед Митя. Мила смотрела на него с тем же испуганным видом.
– Чего дрожишь, как цуцик? Тебе бояться нечего. Ты честно свое отработала, а эти, – кивнул он в сторону двери, – шкуру дерут… Ничего, сейчас я им покажу, как правильных пацанов на бабки разводить…
Митя оделся, достал из кармана две сотенные бумажки, бросил их на кровать. В это время резко распахнулась дверь и в комнату вошел плотного сложения мужик с суровым волевым лицом. Взгляд ледяной, пронизывающий, внутренняя стать из холодного гранита. Митя почувствовал себя не в своей тарелке, когда заглянул ему в глаза. Футболка на нем облегающая, грудные мышцы крепко накачаны, даже виден рельеф на животе, и под рукавами кожаной куртки угадывались мощные бицепсы. Но, похоже, главные мускулы находились в характере этого мужика. Уж больно крутой он на вид, чтобы не принимать в расчет его внутреннюю суть.
– Это что такое? – зычным, с хрипотцой, басом спросил он, кивком головы показав на брошенные деньги. – На чай?
– За работу, – угрюмо ответил Митя, исподлобья глядя на него. Он хотел казаться крутым, но при этом ощущал слабину перед этим типом.
– За ее работу ты платишь мне. Штуку девятьсот.
– Ты хозяин этой конторы?
– Это не контора. Это кафе.
– Бордель это.
– А кто спорит? Пигаль – это район красных фонарей в Париже. И цены у нас парижские. Правда, берем мы в долларах. Но если хочешь, можем на франки перевести. Только не думаю, что тебе от этого будет легче, – безжалостно усмехнулся мужик.
– Ты хозяин этого бардака?
– Ну, допустим.
– Сутенер, значит…
– Сутенеры на улице, – сверкнул глазами мужик. – А у меня бизнес.
– Лохматый у тебя бизнес. За лохматый бизнес отстегивают особо. Кому за крышу отстегиваешь? – обретая в себе уверенность, поинтересовался Митя.
– Твое какое собачье дело? – окончательно разозлился мужик.
И снова Мите стало не по себе. Не нравился ему этот тяжелый взгляд сутенера. И резкость в словах пугающая.
– Ты за базаром следи!
– Кто ты такой, чтобы мне предъявлять?
– Я с Цимбалом работаю. Это наша земля. И если ты здесь бизнес делаешь, значит, должен платить. С девочек платить и с наркоты…
– Какая наркота? – скривился мужик. – Ты че несешь?
– Я так понял, ты никому не платишь. Значит, слушай постанову. Если ты такие бабки с клиентов дерешь, то с тебя сто зеленых тонн в месяц!..
– Ты центровой? – свирепо сощурился мужик.
– Я в теме, понял?
– Баклан ты! И не хрен мне с тобой по этой теме тереть… Короче, штука девятьсот с тебя, и проваливай.
– Ты че, в натуре, уху ел?
– Ухи сейчас ты нахлебаешься, если не отстегнешь.
– Да я тебя, козла!..
Митя постарался забыть о том, какое впечатление произвел на него этот тип, и бросился на него с кулаками. Но точный и мощный удар в подбородок швырнул его на пол. Сознание он не потерял, но все-таки его сильно шатнуло, когда поднимался на ноги.
– Деньги! – потребовал сутенер.
Митя снова кинулся на него. На этот раз он атаковал противника с ноги, но вдруг снова лишился равновесия, и пол поменялся местами с потолком. А когда он снова поднялся, на него смотрел ствол пистолета. И за прорезью прицела – стальные глаза.
– Деньги!
– У меня столько нет, – сдался Митя.
– Давай сколько есть. Остальное потом завезешь…
Митя насчитал в бумажнике тысячу сто долларов и что-то около полутора миллиона рублей, а это еще три сотни, в пересчете по курсу. Он глянул на кровать, куда бросил две стодолларовые купюры, но там уже ничего не было, а Мила прятала глаза, дескать, ничего не знаю.
– Пятьсот потом занесешь, – небрежно бросил сутенер, пряча пистолет.
– Завезу, – угрюмо буркнул Митя. Он уже остыл и не рисковал распускать руки. Уж больно убойный у мужика удар. Как бы до смерти не зашиб.
– Можешь с братвой подъезжать, мне по херу! Платить я все равно никому не буду! А если стрелу забьете, то горько пожалеете. Я все сказал. Пошел!
Жора ждал Митю в машине. Под глазом надувался фингал, скула содрана, нос распух после мощного удара, губа разбита.
– Не хило тебя укатали, – с мрачной усмешкой буркнул Митя.
– Да их там трое было. Со всех сторон навалились…
– А против меня четверо.
– Что, все вытрясли?
– До копейки.
– У меня та же беда. Что делать будем?
– К Щербаку надо ехать, он у нас за старшего, ему решать…
– Братва на смех поднимет, – резонно предположил Жора.
– Кто тебе про эту точку напел? Свищ?
– Насвистел, гад… Сам, видать, на развод нарвался и нас подставил. Чисто за компанию.
– Хорошо тебе мозги вправили, – ухмыльнулся Митя, с интересом глянув на своего дружка. – Соображать начинаешь… Только со Свищом затупил. На хрена ты меня сюда притащил?
– А давай Бутылю скажем, пусть его кинут…
– Я думал, тебе вправили мозги, а тебе их отбили. И еще Бутыль отобьет… А я Свища урою! Короче, давай на фирму, братву будем поднимать.
«Пигаль» – солидная точка, и девчонки там знатные. Надо выбить оттуда беспредельных сутенеров и поставить своих людей. Если такой вариант выгорит, то никто не станет смеяться над Митей. Да и чего над ним смеяться? Ведь у Жоры фингал под глазом, а у него только подбородок чуток распух…
Глава 2
На Злату Пугач взянул как сытый кот на сметану. Сейчас жрать неохота, но скоро захочется, потому и мил ему этот аппетитный кусочек голого секса.
Это была его давняя мечта – жить в особняке с бассейном, в окружении обнаженных красоток. Американских боевиков насмотрелся в свое время, потому и потянуло его на эти яркие атрибуты красивой жизни. А ведь когда-то в милиции служил, майором был, уголовным розыском заправлял… Зарплата маленькая, левые навары – так себе, а роскошь больших денег стоит. Потому поднял он свою базу, где цеховики значились и прочие денежные мешки. Оперов своих на темное дело подбил, запряг и Фарадея, который тогда только-только капитана получил.
Одного барыгу они тогда по-тихому разгрузили, потом другого, пятого-десятого, на деньги хорошо поднялись. А затем кто-то стуканул в ГУВД, против майора Пугача завели дело, которое вскоре замяли, но вместе с этим последовало увольнение из органов. И Фарадей тоже ушел, и Булгарь с Максом подали рапорта. В Краснополе работать они не стали, ушли в Москву, там развернулись. Правда, через пару лет бурной деятельности пришлось убраться и уйти в Питер. Там они продолжили промышлять диким рэкетом, а заодно занялись проститутками и наркотой. Открыли несколько массажных салонов, наладили мелкий сбыт кокаина и героина. И дело, надо сказать, пошло, хотя беспредельный рэкет приносил гораздо более солидные деньги.
Этих денег набилось под завязку, можно было свалить куда-нибудь за кордон, но Пугач решил вернуться в Краснополь. И Фарадей даже не пытался возражать. Его и самого в родные края потянуло. За границей, может, и спокойно, но скучно, а дома всегда есть где развернуться…
Пугач шлепнул Злату по заднице и взглядом показал на дверь. Дескать, гуляй, потом придешь. Нет у него пока особняка с бассейном, но полуголые нимфы и без того радуют глаз. Он перевел взгляд на Фарадея и нахмурил брови.
– Ну и зачем ты это сделал?
– А что я сделал? Деньги с этих мудаков снял. Что здесь неправильного? – изобразил удивление Фарадей.
– Это братва. Они сейчас своих подтянут, и начнется…
– Класть я на этих доморощенных хотел.
– Доморощенные, не доморощенные, а город они держат.
– Ну, не только они. Эти с Цимбалом работают, а есть еще Фома.
– Нам одного Цимбала хватит, чтобы под завязку загрузиться. Накроют нас крышей и будут три шкуры драть…
– Эти крыши на столбах держатся. А столбы легко ломаются. Цимбал там у руля, Грин какой-то, Плат, может, еще кто. Их завалим, и все дела…
– А дальше что?
– А что дальше? У тебя друг в ГУВД, пусть наезд на братву организует. Три фирмы у этого Цимбала – «Восток», «Дозор» и «Гранит». Ну, может, еще там что-то есть. Там типа все по закону, но, если разобраться, криминала там выше крыши. Если ОБЭП насядет, то лавочки эти в два счета закрыть можно. А мы свою фирму организуем, людей наймем, отставников из тех, кто позлее. Объявим войну с бандитизмом, начнем священный бой, – пренебрежительно усмехнулся Фарадей. – Сгоним этих доморощенных с их точек, и все дела…
