Ostin Mars - Двое в лодке
- Вот это — твой шанс жить, и жить неплохо. Сегодня тебя покормят, но если послезавтра я не увижу чего-то такого же сильного — пойдёшь прямиком в чёрный список. Голодным.
Я молчал, рассматривая собственные костяшки, кривые и пожёванные, но уже без пластырей и чем-то намазаны. Вика решила провести все процедуры, пока я был без сознания... добрый доктор. Я ухмыльнулся.
Рашид спрятал телефон в карман.
- Ты меня понял.
Я молча кивнул. Он хмыкнул и ушёл. Через минуту вернулась Вика, протянула мне стакан с чем-то белым, села рядом:
- Пей. Идиотина криворукая...
Я выхлебал всё, поморщился, отдал стакан.
- Вик, ты смотришь бои?
- Ещё чего! Мне от ваших боёв с головой хватает последствий, - она отставила стакан, стала что-то переставлять на столе. - А что?
- Да я не увидел, чем он меня выключил.
- Гаечным ключом, вот такенным. Тебе повезло, что успел прикрыться, вскользь чиркнуло, а то была бы в голове ещё одна дырка.
Я посмотрел на левую руку – точно, я же ей прикрывался. Тонкий длинный синяк уже начал наливаться бордовым, больно.
- А я таблетку твою не выпил.
- Ну и дурак. Сегодня выпьешь.
- Окей, - я помолчал. - У меня что-нибудь серьёзное есть? Ну там, не знаю, может, что-то делать надо?
- Лежать и стонать, как только обезболивающее отойдёт, - она встала, отошла к раковине, зачем-то включила и выключила воду.
- Так и сделаю.
Я попытался встать, не получилось. Вика стукнула в дверь, вошли охранники, уютно подхватили меня под руки и отбуксировали в клетку, свалили на кровать, закрыли. Их шаги ещё не смолкли в коридоре, когда я опять провалился в темноту.
***
Следующий день я почти не запомнил, так добросовестно выполнял рекомендации доктора. То есть лежал и стонал. Ну, не то чтобы стонал — гордость у меня ещё осталась, просто старался не шевелить даже пальцем без острой необходимости, а когда необходимость появлялась, приходилось до боли сжимать челюсти, чтобы не заорать.
Вечером принесли ужин, звон миски по полу вырвал меня из забытья, заставив повернуть голову на звук. Есть не хотелось, от запаха подгоревшей каши внутри заворочались кишки. Казалось, что если еда приблизится ещё хоть на метр, меня вырвет собственным желудком, потому как ничего другого внутри с прошлого вечера не было. Постоянно хотелось пить, но подниматься с кровати второй раз за день я посчитал выше своих сил.
Через прутья решётки поймал взгляд Андрюхи, изображать какую-нибудь эмоцию не было ни сил, ни желания, поэтому я просто смотрел на него. Сосед шагнул ближе, присел у перегородки, чтобы наши лица были на одном уровне, скривил презрительно-скорбную морду:
- Хреновый был бой.
Послать его по эротическому маршруту не было сил, я просто выдохнул и закрыл глаза. Сквозь полудрёму до меня донёсся скрежет миски по полу и звон ложки — сосед ел мою пайку. Ну и правильно, мне не лезет, хоть ему польза будет. На наш с ним вес этой порции явно мало, тем более раз в день.
Сегодня тоже вроде как бой, может быть остальные пленники куда-то и ходили — я ничего вокруг не видел. Когда среди ночи меня приперло в туалет и пришлось всё-таки встать с кровати, я заметил на лице спящего Андрюхи новый синяк, а на спине свежие косые царапины. Да, теперь у него девятнадцать боёв. И девятнадцать побед.
В памяти опять рефреном закрутились кадры моего короткого боя — как я мог так лажануться?! Как-то смог. Не повторить бы этот подвиг.
А вечером у меня опять бой. Я потерял прошлую возможность хоть что-то разузнать, по собственной глупости потерял, так что в этот раз просто обязан победить. Ни на что не смотреть, кроме противника, никуда не отвлекаться! Завтра я выиграю. Чего бы мне это не стоило.
Не отходя от умывальника, выпил Викину таблетку, дотащил себя до кровати и попытался отрешиться от ноющих потрохов до утра.
***
Судя по самочувствию, проспал я часов двенадцать, не меньше. Голова была тяжёлая, зато тело, вроде, болело не так сильно, я даже рискнул подняться и дойти до умывальника ни на что не опираясь — получилось. Волшебная таблетка? Или просто я не знаю пределов возможностей собственного тела? Хорошо бы, второе.
- Васян, на минутку.
Я вопросительно посмотрел на Андрюху, тот прижал палец к губам — тихо. Я кивнул и подошел к самой решётке, дернул подбородком:
- Чего?
Сосед скосил глаза в конец коридора, прошептал, едва разжимая губы:
- Сегодня ты дерёшься с тем борцом, который выходил до тебя. Не спрашивай, откуда я это знаю.
- Он же выиграл? - я непонимающе нахмурился, Андрей фыркнул и постучал пальцем по лбу:
- Ты не на турнире! Спортсмен, блин. Здесь как Рашид сказал, так и дерутся. Борец показал класс, ты тоже, так что твоего слесарюгу с ключом отдадут кому-то другому, сто пудов.
Мои брови поднимались всё выше, Андрюха широко улыбнулся, подмигнул:
- Сделай сегодня красиво, ага?
- Ага, - я кивнул, он протянул мне уже открытую банку консервов, сунул в руки.
- Ешь сейчас, вечером отдашь свою. Выходить в сетку с набитым пузом... - он скривился, я кивнул, мне тоже не хотелось драться на полный желудок.
- Спасибо, васян.
Он кивнул и отошёл к гантелям, лениво выбрал одну, стал покачивать. Я посмотрел на свои, поморщился и взялся за консерву, вылавливая крупные куски пальцами. Блин, если выберусь отсюда — больше никогда в жизни в рот не возьму эту гадость! Хоть здесь это и лучшее, что я ел за последние три дня.
До вечера почти всё время лежал, изредка поднимая ноги и руки в качестве мягкой разминки, после ужина взялся всерьёз, через боль разогревая каждую клетку насквозь больного тела. Ничего, когда выйду на татами, меня сразу же поглотит обычный боевой транс, без мыслей и без боли. Скорей бы.
Когда принесли сундуки, я первым делом зашнуровал обувь, потом перебрал баночки с нерусскими надписями, подозвал к решётке Андрюху:
- Ты знаешь, что это такое?
- Тальк, - указал он на ту, что я держал в руках, вытянул шею, разглядывая остальные в сундуке. - Мел, масло, капли для глаз. Остальные я и сам не знаю, я не читаю по-ихнему.
- Масло? - нехорошо улыбнулся я. - Вот это, да?
- Ага. Оливковое. Некоторые им натираются, чтобы типа от пота блестеть. Я пару раз ссадины мазал — вроде, помогает.
- Спасибо, - я встряхнул банку — почти полная, — оскалился и начал щедро натирать шею, плечи и руки до локтя. Потом подумал и ноги натёр тоже, пожирнее, масло казенное, можно не зажимать.
Я сам ходил когда-то на борьбу, давно, приёмов почти не помню, одни названия, но саму суть забыть невозможно — хватай и бросай. Ещё пару раз плеснув масла на шею, я скользнул по ней ладонью и широко улыбнулся — попробуй теперь схвати меня, борец!
Руки вымыл и натёр тальком — лапа по ладони скользить не должна, поймал через прутья ухмылку Андрюхи — понял, гад, и одобряет, приятно.
Время. Охранники, обыск, построение. Один из черномазых вымазался об мою масленую ногу, брезгливо вытер пальцы о штаны, я хохотнул. Ствол в бок, ворота, свет, нерусская попугаистая речь Рашида, крики за сеткой.
Я внимательно рассматривал стоящего напротив борца, пока нас не вытолкнули на арену. Под светом прожекторов стали переливаться мои масленые плечи, противник вроде бы не обратил внимания, мигом сгорбился в свою обычную стойку и пошёл на меня. Ага, иди сюда! Захват — его рука скользит по моему плечу, срывается, он на миг теряет равновесие. Я добавляю ему ускорения в нужную сторону простым шлепком по шее и отпрыгиваю подальше, нахально ухмыляясь — сегодня будет красивый бой, о, да!
Парень чуть не упал, нелепо забалансировал руками, зал стал смеяться. Его лицо вспыхнуло от злости, он попытался отойти от своей техники и по-дворовому въехать мне кулаком — куда там! Не на того напал с кулаками — блок, удар под руку в корпус, ногой, ещё раз. Скривился от боли, да, это больно, я знаю. А теперь в то же место ещё разок, как только этот честный олимпиец поднимет руки для своей глупой спортивной стойки.
Упал на колени, тут же вскочил — борцы выносливые, но я тоже не пальцем деланный, удар держать умею. Меня по жизни больше всех лупили друзья, а они люди щедрые — как дадут, мало не покажется.
Противник, кривя от злости лицо, ринулся на меня, растеряв все свои спортивные навыки — прямо и глупо. Грех не воспользоваться такой самоподставой, как говорил мой старый тренер — человек хочет упасть, помоги ему. Захват за запястье, нырок, группировка — ха! Да я не настолько уж и забыл приёмы — брошенный через плечо борец только хэкнул, когда я приложил его спиной о землю, не ожидал такой подлянки от каратиста. А зря.
Интересно, прокатит этот бросок как «красота», которую от меня хотел Рашид? Как публика, повелась на это? Не знаю, не до того, я как шагнул на песок, так от противника глаз не отрываю и не слышу почти ничего, только его и своё дыхание.
Добивать лежачего я не кинулся — в партере я ему не соперник, скрутит как пацана зелёного и задушит, на фиг мне не надо такое счастье. Тем более, что только что корчившийся на полу борец вдруг в одно мгновение оказался на животе, подобрал под себя ноги и прыгнул на меня прямо с пола, несмотря на то, что я предусмотрительно отошёл на несколько шагов. Время сначала растянулось, я видел, как его плотное мышцатое тело выстреливает в мою сторону как из катапульты, шаг, ещё шаг... что он собирается делать из такого низкого положения?
