Леонид Влодавец - Бей в кость
Прошло около часа, и сверху, от двери, долетели голоса. Говорили на совершенно незнакомом языке, не иначе, на африканском каком-нибудь. Потом залязгал отпираемый замок, заскрежетал отодвигаемый засов — прямо как наждаком по коже!
Лида сжалась, сердце застучало. Тем более что там, на площадке у двери, появились сперва два бородатых негра-боевика, которые как-то очень по-деловому стали спускаться в подвал. Зубы скалят, хохотунчики отпускают и глазищами зыркают. Здоровенные кабаны! К тому же небось белую бабу видят в первый раз.
Жуткое желание проверить, так ли у нее все устроено, как у черной. Во всяком случае, Лида ихнее сверкание белками поняла исключительно так. Конечно, двое — не взвод, но уж больно вонючие, и СПИДа в Африке, говорят, до фига. Нет, Лида и прежде никогда не понимала тех русских баб, которые жаждали африканской страсти попробовать, а теперь-то и вовсе…
Впрочем, как выяснилось, за свою честь она зря переживала. Бойцы ее не насиловать пришли, а конвоировать. Взяли черными лапами за локти — хрен вырвешься! — и повели наверх, обмениваясь какими-то репликами на своем диалекте.
Когда вывели из подвала, то Лиде стало окончательно ясно: это точно натуральная Африка! И не какая-нибудь там Северная или Южная, а самая что ни на есть тропическая. Правда, Еремина уже с самой зимы в тропиках обитала, попривыкла малость, но все-таки на ихнем острове и цивилизации побольше было, и климат поприятней, и море рядом, и морды не такие черные. Там все кофейные или шоколадные, некоторые даже на Бандерасов похожи, а тут — гуталин, да и только!
Лида со своим приличным загаром выглядела здесь Белоснежкой напудренной.
Вроде бы время было к вечеру, но пекло еще прилично, а потому и ароматы здешней жизни так и плыли Лиде в нос. Иногда дымком пахло, иногда какими-то плодами и приправами, иногда жареным мясом, но по большей части — дерьмом, гнилью и тухлятиной. Голоса гомонили, не то молотки стучали, не то бабы в ступах что-то толкли, не то в тамтамы кто-то барабанил.
Правда, вся эта жизнь протекала где-то внизу, под невысоким, пологим холмом, где располагалась довольно большая деревня, состоявшая из круглых мазанок с коническими крышами из листьев, а также нескольких одно-двухэтажных домишек, более-менее похожих на европейские, над некоторыми из которых даже спутниковые тарелки маячили. Церквушка с колоколенкой просматривалась, явно католическая, это даже Лида с ее небогатым запасом знаний легко догадалась.
Народец рассекал, кто в чем. Одни в шортах и грязных майках, другие — в каких-то тряпках, обмотанных вокруг бедер, и соломенных шляпах, третьи — в камуфляжках и кепи. Бабы тоже — кто в ситцевых платьях и платочках на голове, кто в блузках и юбках, а некоторые вообще с голыми сиськами до пупа. Пацанята и девки лет до десяти носились вообще в чем мама родила.
Но Лида находилась не в деревне, а в некоем укрепленном военном лагере, располагавшемся на этом самом невысоком и пологом, поросшем джунглями холме.
Его обнесли, где смогли, колючей проволокой и спиралями Бруно, где не хватило — завалами из деревьев и кольев, оплетенных колючими лианами. Со стороны деревни было что-то вроде блокпоста выставлено, потому что проехать на каком-либо транспорте в лагерь можно было только с этого направления. Обложенные мешками с песком, под маскировочными сетками стояли два тяжелых пулемета. Вообще-то, Лида опять же знала, что они советского образца, но названия — «ДШК» — не помнила.
Кроме бараков, которые Лида рассмотрела через окошко, здесь располагалось несколько приземистых глинобитных строений, похожих на то, из которого ее вывели. Скорее всего, это были какие-то склады, потому что около одного из них стоял обшарпанный грузовичок неизвестной нацпринадлежности, из которого бойцы выгружали зеленые патронные ящики с русской маркировкой — Лида успела заметить «7,62 обр. 1943 г.» — и заносили их в здание. Надо думать, там было посуше, чем у нее в «камере».
Но конвоиры повели Лиду к самому приличному зданию, похоже, даже кирпичному, оштукатуренному и побеленному, с крылечком и даже маленькими колоннами у входа. Здание было обнесено забором из металлической сетки на рамах из стальных уголков, а поверху забора, по всему периметру, была растянута спираль Бруно. Над крышей дома натянули маскировочную сетку, привязав ее за четыре угла к высоченным деревьям, а внутри ограды расхаживало несколько автоматчиков. У калитки тоже стоял часовой, а при входе на крыльцо — еще один.
Впрочем, конвоиров и Лиду они пропустили без особых формальностей.
Не иначе, в здании этом располагался какой-то штаб. Во всяком случае, на первом этаже. Где-то в подвале работал дизель-генератор, от которого питалось освещение, компьютер, принтер и ксерокс, при помощи которых начальство издавало и размножало приказы по войскам, а может быть, воззвания к местному населению с призывом записываться добровольцами. Во всяком случае, жужжание и скрипение всей этой оргтехники Лидины уши расслышали. Кроме того, тут имелся такой элемент цивилизации, как кондиционер — в штабе духоты не ощущалось.
Миновав несколько дверей, за которыми трудились штабные работники, повернули налево. Там оказался еще один часовой и лестница на второй этаж. Вот по этой лестнице и обнаружившемуся за ней коридору Лиду привели в небольшой кабинет, где находился загорелый, но, несомненно, белый человек, одетый в выгоревшую, но чистенькую камуфляжку, умытый-побритый и даже пахнущий каким-то одеколоном. Нюхать Лидиных конвойных ему тоже не доставляло удовольствия, и поэтому он отдал бойцам некую команду на местном языке, после чего они удалились за дверь.
— Здравствуйте! — это было первое русское слово, которое Лида услышала с момента пробуждения. Правда, произнесено оно было с легким акцентом, который прослушивается у всех иностранцев, долго живущих в России, или, наоборот, у русских, которые долго живут за рубежом.
— Здрассьте, — ответила Лида, не желая показаться невежливой.
— Присаживайтесь, милая дама, — произнес надушенный, заглянув в Лидин паспорт, лежащий перед ним на письменном столе. — Лидия Олеговна.
Лида села на вполне приличный стульчик — в ногах, как известно, правды, нет.
— Вы меня можете называть Робертом, — сообщил незнакомец. — Не буду вас уверять в том, что это мое подлинное имя, но думаю, что для общения этого будет достаточно. У вас, конечно, есть ко мне много вопросов? Давайте начнем разговор с того, что я попытаюсь объяснить вам, отчего и почему вы здесь очутились, а потом вы, если у вас и после этого останутся вопросы, сможете их задать.
Соответственно, если я найду возможным, то постараюсь на них ответить.
«Вежливый какой! — подивилась Лида. — Ну-ну, послушаем, что ты мне расскажешь…»
— Наверно, вы уже догадались, — произнес Роберт, — что вас привезли в одну из африканских стран, где идет гражданская, а точнее, межплеменнная война, в которой сражаются четыре крупные группировки, борющиеся за контроль над богатствами этого государства. Богатства немалые и, прямо скажем, весьма аппетитные: уран, никель, золото, алмазы и, наконец, нефть. Запасы всего этого, по прогнозам специалистов, весьма велики, хотя и слабо разведаны, не говоря уже о том, что промышленная добыча практически не ведется. Нужны иностранные инвестиции, а кто будет вкладывать деньги в страну, где нет более менее стабильной власти? Приходится для начала вкладывать деньги в установление этой самой стабильности. То есть помогать победе какой-то группировки, рассчитывая на то, что она уничтожит все остальные или, по меньшей мере, заставит их признать свое лидерство. Вам понятно, о чем я говорю? Или для вас это слишком сложно?
— Нет, почему же? — с серьезным лицом произнесла Лида. — Я все понимаю.
Правда, я лично никакую из этих группировок не поддерживаю. И вообще, ни политикой, ни бизнесом не занимаюсь.
— Приятно это слышать. Тем не менее вы являетесь служащей одной из теневых корпораций, которая имеет здесь серьезные финансовые интересы. Хотя, я могу это допустить, даже не подозреваете об этом.
— Уж это точно, — заметила Еремина.
— Не буду утверждать, что я принял ваше заявление на веру, но об этом позже. Будем считать, что о своей работе на теневую корпорацию вы узнали от меня. Будем ее называть условно «Икс-корпорейшн». Она поддерживает в этой стране группировку, возглавляемую генералом Алмейдой. В данный момент он контролирует столицу и провозглашает себя законным правительством. Но фактически, минимум две трети страны его власть не признают и не собираются признавать. Потому что есть еще три подобных корпорации, которые уже вложили довольно большие средства в поддержку противников Алмейды. К тому же некоторые из них уже сейчас контролируют месторождения, из-за которых идет побоище, что, естественно, намного важнее контроля над столицей. Наверно, вполне логичным было бы разделить страну на три-четыре государства, но как проделать это на взаимоприемлемых условиях, пока неизвестно. Если бы здесь сталкивались интересы сверхдержав, все было бы проще. Сейчас речь идет о столкновении негосударственных интересов. Причем все четыре корпорации, соперничающие в здешних местах, транснациональны, и нельзя точно сказать, какой капитал преобладает в каждой из них… Впрочем, вас, наверно, больше интересует собственная судьба, поэтому я заканчиваю эту затянувшуюся лекцию. Собственно, суть ее состояла в том, чтобы показать вам, что вы оказались втянуты в очень серьезную и сложную схватку, где не делают скидок на пол или возраст. Жизнь отдельного человека, подобного вам, стоит очень мало, поверьте мне на слово.
