Андрей Бадин - Терминатор и Дюймовочка

Фома обыскал джип, но нашел лишь пистолет. Больше никаких улик Коновалов не оставил.

— Они протерли отпечатки пальцев на руле, рукоятке переключения скоростей, дверных ручках, — доложил он Тыче. — Даже на рукоятке пистолета и курке все вытерли. Профессионалы.

— Это твой пистолет? — спросил Герман.

— Да, мой, — Фома повертел в пальцах оружие.

— Наверное, из него палили по шинам наших «бээмвэшек».

— Да, из него. — Бригадир опустил голову.

— Воистину говорится, кто к нам с мечом придет, тот от этого меча и погибнет. — Босс покачал головой.

— Ты прав. Он бьет нас нашим же оружием.

— Ты этот шпалер выброси в реку. Если Жаба его найдет, то будут большие неприятности. Он ведь на тебе числится?

— На мне числится такой же, зарегистрированный в мусарне, но он дома лежит, в сейфе. На дело я беру машинку той же марки, но с перебитыми, как в документах, номерами. Если менты меня на дороге останавливают и проверяют лицензию на ношение оружия, то видят, что номера на стволе и в ксиве идентичны. Но на самом деле пистолет-то другой. У меня таких еще несколько. Я могу грохнуть кого-нибудь, а потом пушку выбросить. Баллистики все равно не докопаются, так как числится на мне не этот шпалер. Мой пистоль всегда лежит в сейфе.

— Хитро придумал, — улыбнулся Герман, — ты до этого сам дошел?

— Нет, на зоне один авторитет посоветовал. Говорил, помогает.

— Ладно, метни его в речку при случае.

Катя первой вошла в подъезд дома и поднялась по лестнице к своей квартире. Алексей и Витек последовали за ней. Она сняла с шеи ключ от входной двери и осторожно, стараясь не шуметь, попробовала засунуть его в замочную скважину. Но он почему-то не входил.

— Что такое? — забеспокоилась девочка. — Ключ в замок не вставляется. Опять, что ли, перепутала его с ключом от папиного сейфа?

— Чего ты там шепчешь? — спросил взволнованный Демин.

— Ключ к замку не подходит, мы в квартиру войти не сможем. Надо звонить и ждать, пока отец дверь откроет, если он, конечно, дома.

— Надо маски надеть, — предложил Алексей.

— Надеваем, — согласился Демин и одним махом натянул чулок на свою голову.

— А для меня маска есть? — спросила Катя.

— А тебе зачем, ведь ты же к себе домой идешь, — парировал Витя.

— Я хочу как у вас.

— Обойдешься, — перебил ее Демин, — дай ключи Лехе, он откроет.

Катя отдала ключи и отошла от двери.

Коновалов потыкал каждым из них в замочную скважину, но всунуть его не смог.

— Это не тот ключ, — констатировал он. — Вообще не входит.

— Я же вам говорила, — обиделась девочка.

— Тогда поступим так, — Витек придвинулся к Лехе и Кате. — Мы отойдем за угол, а ты звони в дверь. Как только отец тебя впустит, врываемся мы, кладем всех на пол и требуем деньги.

— А кого всех? — наивно спросила Катя.

— Я не знаю кого. Всех, кто дома, — ответил раздосадованный Демин.

На том и порешили. Друзья спрятались за углом, а Катя потянулась к звонку и нажала на кнопку.

В этот самый момент Альфреду Репутатскому как раз приспичило пойти в туалет по нужде. Он сидел на дорогом, в тысячу долларов, австрийском унитазе и смотрел телевизор, установленный в просторной туалетной комнате. Он поднатужился и уже собрался облегчиться, как вдруг раздался звонок в дверь. Естественно, он нарушил привычный, отточенный годами процесс опорожнения, и нужда Репу отпустила.

— Кого еще черт принес? — зло выпалил неудовлетворенный Репа и включил монитор видеофона. На маленьком, установленном рядом с толчком экране появилось изображение. Репа сразу узнал на экране свою дочь. Она стояла у входной двери и нервно нажимала на кнопку мелодичного немецкого звонка.

— А, сама явилась, — обрадовался Альфред, — от похитителей сбежала, что ли? — Он приподнялся с белого коня, близкого сердцу каждого россиянина, и, подтянув широченные спортивные трусы, пошел открывать. — Сама в дверь войти не можешь, потому что ключ не подходит. Ведь он от сейфа, а не от входной двери, — бубнил себе под нос Альфред. Он шел и придумывал наказание для дочери.

Альфред открыл дверь, впустил Катю и моментально врезал ей увесистую оплеуху. Девочка от неожиданности вскрикнула и обхватила голову руками, защищаясь от дальнейших ударов.

— На тебе, сучка, будешь знать, как другой ключ брать. — Альфред изловчился, схватил ее за ухо и потащил в прихожую. Катя от нестерпимой боли завизжала, а отец размахнулся и хотел ударить ее еще раз. Он занес руку над головой девочки, но влетевший в квартиру Коновалов молниеносным движением перехватил ее. От неожиданности Альфред вскрикнул и отпустил Катю. Обернулся и с ужасом увидел огромного мужчину в черной маске на голове.

— Все, ты ее больше пальцем не тронешь, гад, она под нашей защитой, — прорычал Коновалов и сдавил руку с такой силой, что у Репы кости затрещали и от боли в глазах потемнело.

— А, — завопил он, опустился на колени и от боли и страха мгновенно опорожнился в свои дорогие спортивные трусы фирмы «Адидас». Пронзительная вонь распространилась по прихожей и удушливой волной ударила в нос Алексею, Виктору и Кате.

— Он у тебя всегда так воняет? — обратился Леха к девочке.

— Нет, только когда в трусы накакает, — парировала та.

Демин быстро захлопнул входную дверь и подбежал к корчащемуся на полу Репутатскому. Алексей при Кате добивать его не стал, хотя очень хотелось, но руку не отпустил и по-прежнему изо всех сил сдавливал ее. Кости хрустели, и Альфред выл от боли, как дворовый пес.

— Где деньги? — задал один-единственный вопрос Демин.

— Нет у меня никаких денег, — попытался солгать Репа, но тут вмешалась Катя. Она вытерла с лица слезы и, захлебываясь от нахлынувшей обиды, прокричала:

— Врешь, ты все врешь, папа, ты всегда врешь. Я знаю, где у него сейф, и знаю, как его открыть, я только кода не знаю. У меня даже ключ есть.

Она показала тот самый ключ от сейфа, которым пыталась открыть входную дверь.

— Сука, — прохрипел Альфред, но молниеносно получил сильный, незаметный тычок в печень от Коновалова. От резкой, сжимающей внутренности боли у него в животе все опустилось, и он мигом выложил на-гора еще одну порцию свежих какашек.

— Говори номер, — задыхаясь от вони, рявкнул Коновалов, — а то с тобой, обосранным, возиться дыхания не хватает. — Он схватил Репутатского пальцами за шею.

Алексей прекрасно знал все болевые точки на теле человека и умел развязывать и не такие «короткие» языки. Репутатский захрипел и через долю секунды назвал шифр сейфа.

— Вот так, — прорычал Коновалов, — а теперь, засеря, в душ, подмываться.

Он открыл дверь в ванную, схватил Репу за шиворот и одним махом запихнул его в просторную розовую джакузи. Одним поворотом крана включил воду и напоследок прорычал:

— Пой песни, гад, чтобы мы знали, что ты еще жив. Хоть на мгновение заткнешься, я тебе ноги переломаю. Будешь к толчку на инвалидной коляске ездить. — Чтобы его слова звучали весомее, Алексей своим «железным» указательным пальцем правой руки ткнул Репутатского в точку, расположенную на середине бедра. Этот удар доставляет очень сильную боль и на некоторое время лишает противника возможности двигать ногой. Репа завопил так, будто каток переехал ему обе ноги, и было не разобрать, поет он или кричит от боли.

Выходя из ванной, Алексей изо всех сил врезал кулаком по телефонному аппарату, прикрепленному к стене, облицованной фигурным английским кафелем.

— Вот он, сейф, а в нем деньги, — обрадованно пролепетал Демин. Он вставил ключ в замок и повернул его. Тот щелкнул и открылся, но дверца не поддалась.

— Надо на этой электронной панели с кнопочками набрать код, тот, что вам папа сказал, — напомнила Катя.

— А какой код он нам сказал? — вдруг спросил Витя. — Я что-то запамятовал. Леха, ты помнишь?

— Он же тебе говорил, а не мне, ты должен был запомнить, — ответил друг.

— Извините, забыл, — Витек виновато посмотрел на друзей.

— Я сейчас, — рявкнул Леха и хотел было уже идти в ванную, второй раз пытать Альфреда, но вдруг Катя закричала:

— Вспомнила, вспомнила. Один три пять семь ноль два, — без запинки повторила она.

— Попробуем, — Витек надавил на кнопки в указанном порядке и, к великому изумлению, услышал долгожданный щелчок замка. Сейф открылся.

— Учись, Демин, вот это память, — съязвил Леха.

— Молодая здоровая голова, свежая память, не потрепанная жизненными невзгодами, алкоголем, курением и наркотиками.

Дрожащими от волнения руками Демин отворил толстую дверцу несгораемого сейфа и заглянул внутрь. В верхнем, малом отделении лежали какие-то бумаги, небольшие коробочки и пистолет, а в нижнем, большом, возвышались стопки стодолларовых купюр.

— Вот они, доллары, — обрадовался Витя, — теперь моя дочь будет спасена. Ее отправят в США, сделают операцию, и она будет жить.