Дон Уинслоу - Конвоиры зари

Девушка у шеста была типичной штампованной блондинкой с пышной шевелюрой и еще более пышным бюстом. Для дневной смены она была чересчур уж хорошенькой и прекрасно это понимала. Видно, насолила чем-то управляющему — чаевыми не поделилась, или отсосать отказалась, или, может, просто загордилась и стала подумывать, как бы перейти в клуб покруче. В любом случае теперь она отбывала наказание, выкладываясь перед нищими неудачниками. Крутя попой перед коммивояжером, она надеялась, что тот достаточно упился, чтобы потратить сотню баксов на поход в VIP-комнату, откуда она бы начала обратное восхождение к вершинам ночной смены.

А вот вторая девушка на сто процентов принадлежала дневной смене. Низенькая, не очень симпатичная, с маленькой грудью. Зато волосы у нее были шикарные — длинные, красивого шоколадного оттенка, и она изо всех сил старалась привлекать внимание именно к ним. Вид у нее был такой, словно ей всегда все вокруг говорили, что она недостаточно красива, и теперь она надрывалась изо всех сил, пытаясь доказать, что это не так. Трудилась как проклятая, чтобы еще лучше танцевать стриптиз; вставала рано утром, чтобы приготовить очередному бойфренду завтрак; вносила за него залог в тюрьме, куда он попадал, избив ее же. Такие девушки в конце концов начинают сниматься в дешевой убогой порнухе только потому, что какой-нибудь продюсер отвесил им пару комплиментов.

Стриптизерша смотрела прямо на сцену, полностью погруженная в свои мысли. Она медленно покачивала бедрами в такт музыке, но на самом деле в голове ее прокручивалась какая-то другая, ее собственная мелодия. Ее взгляд скользнул по Буну, и она, обернувшись, резко перебросила на спину свои длинные волосы. Затем кокетливо взглянула на Буна через плечо.

Разумеется, как только музыка замолкла, она спустилась со сцены и подошла к их столику.

— Меня зовут Эмбер, — представилась она. — Хотите, потанцую у вас на коленях?

— Хочешь? — спросил Бун у Петры, понимая, что, скорее всего, в ее понимании это лишь обычный невинный танец типа мазурки.

Эмбер мгновенно переключила внимание на Петру.

— Девушки намного чувственнее мужчин, правда? — выдала она дежурную фразу.

— Конечно, но танца не надо, — мягко ответила Петра.

Бун отметил, что она изо всех сил старается не обидеть девушку. Как мило с ее стороны.

— Ну а вы? — повернулась Эмбер к Буну. — Может, для вас станцую? А всего за сотню можем пройти в кабинку. Не хотите провести со мной немножко времени наедине? — кокетливо спросила она.

— С радостью, — откликнулся Бун.

— Что?! — ужаснулась Петра.

— Тебе понравится, милый, — нежно прощебетала Эмбер.

— Дай-ка мне две сотни, — обратился Бун к Петре.

— Прошу прощения?

— Дай мне две сотни долларов, — повторил Бун. — Я пойду с ней в кабинку.

— Что, два раза?!

— Да. Заткнись уже и дай мне деньги!

Эмбер никак не отреагировала на этот диалог. Видимо, ей и самой было не привыкать к бойфренду-попрошайке, постоянно вытягивающему из нее деньги.

— Но это пойдет в список твоих расходов, — заметила Петра, кладя две бумажки в раскрытую ладонь Буна. — И ты уж сам объясняй Алану Бёрку, почему это ты…

— Расслабься, — улыбнулся Бун и взял деньги.

Вместе с Эмбер они прошли в кабинку, отодвинув звенящую занавеску из бусин.

Глава 35

В VIP-комнате вдоль одной стены выстроились мягкие кресла, какие прежде ставили в будках чистильщиков сапог.

Эмбер усадила Буна в одно из кресел. Подоспевшая официантка принесла Буну бокал дешевого шампанского, который он передал Эмбер. Та в свою очередь вернула бокал обратно.

— Можешь щупать сиськи, но никаких поцелуев. И не смей запускать руки ниже пояса, — предупредила она.

Какого еще пояса? — удивился Бун, но промолчал.

Девушка стала устраиваться у него на коленях.

— Правда ведь, хорошо? — полуутвердительно заявила она.

Бун подхватил ее под мышки и опустил обратно на пол.

— Забудь ты про свои танцульки, — произнес он. — Мне нужно задать тебе несколько вопросов.

Эмбер закатила глаза.

— Нет, меня в детстве никто не насиловал. Нет, инцесту я не подвергалась. Нет, я не пыталась покончить с собой в юности, — заученно произнесла она.

— Ты знакома с Тэмми Роддик?

— Мне не разрешено об этом говорить, — ответила девушка.

— Это кто тебе запретил? — поинтересовался Бун.

— Мне не нужны неприятности. Послушай, я не могу потерять эту работу. У меня ребенок дома…

Ну, конечно, ребенок, подумал Бун. Как же иначе.

— Сотню тебе за танец, — решительно сказал он. — И еще вторую за ответы.

— Я не могу тебе ничего рассказать.

— Не можешь или не будешь? — уточнил Бун.

— И то и другое.

Девушка выглянула за занавеску в поисках вышибалы. Его поблизости не было.

— А ты знала Анджелу Харт? — задал следующий вопрос Бун.

— Что значит «знала»? — испугалась Эмбер.

— Она умерла, — ответил Бун. — Ее выбросили с балкона дешевого мотеля. Сегодня по телику в новостях покажут.

— О господи… — прошептала девушка.

— Они то же сделают и с Тэмми, — продолжал Бун. — И я хочу найти ее до того, как это произойдет. Если ты хоть в чем-то можешь мне помочь, это значит, что ты поможешь Тэмми.

Бун внимательно смотрел на девушку, пока она пыталась принять решение, но краем глаза внимательно следил за занавеской.

— Мне не нужны твои деньги, — наконец сказала Эмбер. — Анджела иногда присматривала за моим ребенком, когда я не могла найти няню.

— А как выглядит твой ребенок? — заинтересовался Бун.

— А тебе-то что? — вскинулась девушка.

— Это может оказаться полезным.

— Ну, он… — начала она.

— Можешь не продолжать.

— Все, что я про Тэмми знаю, — у нее был парень.

— Кто такой?

— Его зовут Мик, — добавила Эмбер. — Он здесь частенько ошивается.

— А фамилия у этого Мика есть?

— Пеннер, кажется.

— Так ты не уверена?

— Уверена, уверена, — отмахнулась Эмбер.

— А сегодня ты его не видела? — продолжил допрос Бун.

— Он тут давненько не появлялся, — ответила девушка и посмотрела Буну за плечо.

Тот обернулся и увидел Пташку.

Пташка был местным — ходил в тренажерный зал, в магазины сёрферских принадлежностей, в бары и рестораны. Буйный перекачанный фанат стероидов с головой, слишком крупной даже для его гигантской туши. На большом плоском лице сверкали маленькие голубые глазки. Своими размерами Пташка поражал — двухметрового роста, от рождения крупный, он к тому же увлекался всякой химией, которая делала его еще внушительнее. На нем была фирменная обтягивающая футболка фитнес-клуба «Золотые мыщцы» — видимо, Пташка придерживался лозунга «Если есть что показать — показывай!». На ногах — тяжелые ботинки «док мартенс», серые тренировочные штаны. Коротко стриженные волосы поражали своим цветом — не просто светлые, а ярко-желтые.

И все это называлось Пташкой.

— Пошел вон, — процедил он Буну.

— Я ее не целовал и даже не трогал ниже воображаемого пояса, — возразил Бун.

— Вон. Быстро.

Бун отдал Эмбер стодолларовую бумажку.

— Спасибо ни за что, сучка, — буркнул он девушке. — Держи деньги — будет чем внести залог за дружка.

— Пошел ты, придурок.

Пташка схватил Буна за грудки.

— Ты что, не понимаешь, что значит «вон»?!

— Почему же, вполне понимаю, — улыбнулся Бун. — Например: «Твой гардероб подобран из рук вон скверно», или «Вон какой маленький у тебя член», или «Твой череп скоро вылезет вон из кожи». О, а вот еще один пример! «Ты недавно не выбрасывал девушку вон с балкона мотеля?»

Пташка отлично подходил для такого рода работы. Он легко мог вытолкнуть Анджелу на балкон и спихнуть ее вниз.

Лицо Пташки приобрело свекольный оттенок.

«Чувство вины, съехавшая от стероидов крыша или и то и другое?» — задумался Бун.

— Ну так что? — повторил Бун. — А, Пташка?

В ответ громила провел идеальный обманный хук справа — бедра напряжены, вся масса тела сосредоточена в кулаке, который стремится вперед.

Но до Буна кулак не долетел.

Бун отступил влево, и тяжеленный кулак просвистел рядом с носом. Затем ребром ступни резко ударил Пташку по коленной чашечке. Раздался тошнотворно громкий щелчок, и Пташка рухнул на пол, схватившись за колено, катаясь и вопя от боли.

Но эта картина не вызвала у Буна сочувствия. Он нагнулся, засунул средний и указательный пальцы Пташке в ноздри и сильно потянул. А все потому, что:

1. Никакими гирями нос не накачаешь.

2. Стероиды, может, и делают голову огромной, но вот ноздри они сильнее не делают.

3. Это чертовски больно.

4. Кроме того, куда идет нос, туда же идут и голова с шеей; а если не идут, значит, носу суждено оторваться.