Петр Северцев - Афера хакера
Филин сделал паузу в рассказе и, вздохнув, резюмировал:
— Вы спросите насчет денег? Денег так и не нашли…
— История насыщена оптимизмом, как спелое яблоко соком, — повело вдруг меня на метафоры. «Не к добру это», — подумал я и оказался совершенно прав.
Неожиданно впереди себя по правой стороне дороги я заметил блеснувший в кустах солнечный луч, словно отраженный каким-то зеркальцем. Я даже не успел подумать, что бы это могло быть, как в следующий момент раздался громкий хлопок — это лопнул левый передний скат нашего «БМВ». Машина тут же резко пошла на встречную полосу дороги и завиляла. Тормозить было бессмысленно, мы могли тут же перевернуться. Я попытался, работая попеременно рулем и тормозом, стабилизировать положение. И все же миновать кювета мне не удалось: «БМВ», хотя и на небольшой скорости, но сполз с дороги и, уткнувшись бампером в канаву, замер. Мою залепленную пластырем физиономию спасла выскочившая из руля подушка безопасности и пристегнутый ремень. Моему соседу повезло меньше — он все же ткнулся лбом в ветровое стекло.
Филин с широко раскрытыми глазами недоуменно смотрел на меня, спросив при этом:
— А что случилось, почему мы так резко ушли с дороги?
— Очень писать захотелось, — буркнул я и, толкнув боковую дверь, выскочил из машины и уже громко приказал Филину:
— Вылезайте быстро из машины и лежите за ней, чтобы вас не было видно с дороги, — при этих словах я выхватил пистолет, спустил его с предохранителя и побежал пригнувшись дальше вдоль дороги в направлении густого кустарника, который рос в пятидесяти метрах от места нашей аварии. Достигнув его с потрясающей для бега на корячках скоростью и спрятавшись в нем, я осторожно приподнялся, чтобы лучше разглядеть дорогу. К счастью, мой план сработал, и ждать пришлось недолго. Через несколько секунд кусты напротив зашевелились и оттуда, осторожно озираясь, вышел невысокий коренастый мужичок в спортивном костюме и кепке-бейсболке. На правом плече у него висела спортивная сумка. Видимо, винтовку с оптическим прицелом он оставил на точке огня, а сам пошел добивать нас, чтобы после этого взорвать машину.
Я тщательно прицелился, взяв киллера на мушку своего «ПМ», и, когда он уже приблизился к ближайшей ко мне бровке дороги, все же решил дать ему шанс, крикнув:
— Брось оружие!
Но он оказался совсем испорченным человеком, за что и пострадал. Услышав мой гуманный призыв, он выхватил из сумки пистолет и открыл стрельбу, ориентируясь на мой голос. Мои шансы в этой игре, к счастью, были предпочтительнее. Наши выстрелы слились в единый грохот. Мы успели выстрелить несколько раз друг в друга, прежде чем одна из моих пуль бросила киллера на асфальт. Его же пули просвистели над моей головой, посшибав ветки кустарника. На всякий случай я упал на землю, притворившись, что в меня попали, и уже ползком стал добираться к водоперекидной трубе, зарытой поперек дороги. Я быстро юркнул в нее и, стараясь не шуметь, перебрался на противоположную сторону дороги.
Я затаился на некоторое время. Не обнаружив ничего подозрительного, я высунулся, чтобы обозреть профиль дороги. Мой противник лежал без движения. Немного пробежав, я быстренько прыгнул в кусты в том месте, откуда вылез киллер. На небольшой, недавно умятой площадке, я обнаружил надувной матрац, рядом с которым лежала снайперская винтовка югославского производства «Застава» с оптическим прицелом. Тут же лежала и рация. Я понял, что у киллера есть напарник, находящийся в некотором отдалении, который и предупредил его о приближении моего «БМВ». Пройдя насквозь придорожную рощу, я обнаружил недалеко на грунтовой дороге пустую белую «девятку».
Возвратясь обратно, я обнаружил, что происшествие стало достоянием общественности. Большегрузный «КамАЗ» и «Москвич-412» стояли по обе стороны дороги, а их водители склонились над телом лежащего без движения киллера. Я заметил также, что в их направлении двигался не выдержавший долгого бездействия Филин. Мне ничего не оставалось, как присоединиться к этой компании. Человек с разбитым лицом и пистолетом в руке, скорее всего, произвел на водителей сильное впечатление. Я подошел и посмотрел на киллера. Однозначно он был мертв — пуля попала в область сердца. Закостеневшей рукой он сжимал пистолет «ТТ». Поскольку водители вопросительно уставились на меня, пришлось объяснить суть происшедшего. Это заняло какое-то время, в течение которого прибавилось еще двое любопытных водителей. Через час прибыл местный участковый, которого йа удивление быстро нашли. Еще через два часа прибыл наряд милиции из ближайшего населенного пункта. За это время я и Филин раз десять повторили свой рассказ о произошедших с нами событиях. В какой-то момент мне пришла в голову мысль, что среди нескольких проезжавших машин наверняка был и напарник убитого бандита.
В конце концов, спустя часов пять после происшествия, когда милиционеры сняли показания, замерили дорогу, нас повезли в ближайший населенный пункт. Уже темнело. Мы с Филиным ехали в милицейском «уазике», наш БМВ, вытащенный из канавы, ехал на буксире, пилотируемый одним из милиционеров. Думаю, что парнишка-сержант ловил кайф от восседания в столь крутой для него тачке. У машины оказалась разбитой одна фара и погнулось крыло.
На ночь нас с Филиным и тремя милиционерами разместили в сельском клубе. Во время дежурства двое из стражей порядка постоянно не спали. Видимо, несмотря на наши объяснения и наличие улик, милиционеры никак не могли решить для себя, кто же был наемным убийцей, а кто — жертвой. Наконец, утром приехала бригада криминалистов из Волгограда, и в очередной раз процедура допроса повторилась. На сей раз не выдержали нервы у профессора: он так орал на следственную бригаду, часто вставляя в свою речь популярные народные лексические обороты, что это возымело наконец действие. Они, запротоколировав наши показания, объявили нам день нашей явки в Волгоградское управление внутренних Дел и отпустили домой.
Я отправился к директору совхоза с вопросом, где можно оказать первую техническую помощь автомобилю, чтобы я мог спокойно доехать домой. Перед входом в административное здание я заметил две таблички. На одной из них было написано: «Правление совхоза „Едакинский“», а на другой — администрация села Нижние Едаки. Найдя директора, который оказался армянином по фамилии Кочарян, я задал ему интересующий меня вопрос. Он заверил меня, что нет никаких проблем и его родной брат-автомеханик Хачик, который обладает золотыми руками, возьмется за ремонт, причем сделает это почти бесплатно. Я очень удивился, но потом понял, что льготы объясняются распространившимися слухами о моих способностях ворошиловского стрелка. Армяне, видимо, не знали о том, что милиция отняла у меня «Макаров» для проведения баллистической экспертизы.
Выходя из здания правления, я снова обратил внимание на табличку. «Едаки» — очень уж знакомо мне это название, причем знаю я его недавно… Ба, да это же родина одного из моих заказчиков, банкира Василия Лагутина. Приятель еще постоянно жаловался на недостаток информации по поводу этой личности. Только Лагутин, кажется, родился в Верхних Едаках, если мне не изменяет память. Однако где есть Нижние Едаки, там, безусловно, должны быть и Верхние. Радуясь поразительной логике своего мышления, я решил поинтересоваться у директора совхоза насчет Лагутина.
К обеду Хачик, шустрый парнишка, действительно с золотыми руками, аккуратно выпрямил крыло автомашины, залепив разбитую фару скотчем и проведя еще ряд мелких операций по устранению возникших неисправностей, объявил мне, что можно ехать. Я отстегнул ему сумму, которая очень маленькой, да и просто маленькой мне не показалась. Хачик рассыпался в благодарностях и сказал, чтобы мы заезжали еще. Я сказал, что, может быть, заеду, но совсем по другому поводу.
Директор совхоза Кочарян-старший предложил нам пообедать в совхозной столовой, чем мы и не преминули воспользоваться. За обедом я спросил его:
— Скажите, а знает ли кто-нибудь в деревне Василия Лагутина?
Кочарян долго морщил лоб, советуясь за столом с соседями, и сказал, что хотя фамилию такую слышал, но знать его никогда не знал.
— В совхоз очень много новых людей приехало, — объяснил директор. — Старики повымирали, или дети их в город забрали.
Тут я уточнил, что Лагутин родом из Верхних Едаков.
— Так там и спроси! — горячо сказал директор совхоза. — Ты поедешь в Тарасов, и по пути как раз будет деревня Верхние Едаки. Там осталось всего десять домов, может, кто и знает. Обратись к Парфенову.
Так мы и поступили. Выехав на трассу, минут через двадцать я увидел указатель поворота на Верхние Едаки. Съехав с трассы, я обнаружил, что дорога как таковая практически отсутствовала. Было место, где можно проехать, причем в сухую погоду. Благо для БМВ мучения продолжались недолго, и через десять минут мы въехали в населенный пункт, состоявший из десяти домов, причем два из них явно пустовали. Я подъехал к ближайшему дому, и у бабки, которая ковырялась в своем огороде, спросил:
