Татьяна Полякова - Амплуа девственницы

Этаж тонул в темноте, от лестницы площадку отделяла дверь, лампочка отсутствовала. Мне показалось, что дверь скрипнула, и я вдруг испугалась, задержалась в лифте, приглядываясь и прислушиваясь. Двери лифта закрылись, пока я стояла замерев.

Я вновь нажала кнопку и заставила себя выйти. За фанерной дверью кто-то был. Мне даже казалось, что я слышу его дыхание.

Лифт пошел вниз, а я бросилась к ближайшей двери и вдавила кнопку звонка. Дверь долго не открывали, я нащупала номер квартиры: 25. Квартира Эсмеральды. Выходит, она куда-то успела уйти. Тут дверь распахнулась, и я увидела рыжую — в махровом халате и с мокрыми волосами.

— Давно звонишь? — спросила она. — Я в ванной, и музыка орет. Заходи.

Я вошла и, когда рыжая захлопнула дверь, почувствовала себя в относительной безопасности.

— У вас лампочка перегорела, — заметила я.

Рыжая беспечно махнула рукой. Мы прошли в комнату и устроились в креслах напротив друг друга. — Я вот что хотела спросить, — начала я. — Ты знаешь человека по фамилии Дроздов?

— Дроздов? — рыжая нахмурилась, демонстрируя работу мозга. — Не-а.

— Арсений упоминал человека с такой фамилией.

— Я друзей твоего Арсения не знаю. И его-то никогда не видела. — Она наклонилась ко мне и перешла на шепот:

— Не ищи его. Бесполезно. Они в бегах.

И он, и Васька. Если их не убили, конечно. Но если б убили, мы бы уж как-нибудь узнали. Хотя трупы, бывает, по несколько месяцев не находят, а то и вовсе никогда.

Я невольно поежилась. Рыжая осталась довольна произведенным эффектом, вздохнула и затихла.

Мне хотелось встать и уйти, но было как-то неловко.

Прошло несколько минут, и рыжая опять заговорила:

— Похоже, у них кто-то был в казино.

— Что? — не поняла я.

— Говорю, кто-то ими руководил. Сначала я думала, твой Арсений, но Васька сказал, ему кто-то по телефону звонил.

— Мало ли кто может по телефону звонить.

— Ты не поняла: он по делу звонил. И Арсений твой для него долю требовал, мол, без него дело не выгорит.

— А как его звали, Васька не слышал?

— Нет. Арсений его никак не называл. Понимаешь, какая хитрая штука была задумана: этого мужика знал только твой Арсений, Арсения знал только Козлов, ну и Васька с Ромкой пару раз видели. Конспирация.

— Но если они такие хитрые, как же убийца нашел их? И я нашла. Выходит, все их хитрости впустую.

— А тебе про Ваську точно Арсений сказал, ну про то, где он живет?

— Конечно. Как бы я об этом узнала?

Тут совершенно неожиданно меня посетила одна мысль, я начала поглядывать на рыжую с подозрением, а через минуту и вовсе поспешила уйти.

Это что же получается? Четверо придурков собираются ограбить казино.., возможно, и ограбили, только об этом почему-то никто не знает. Конечно,. ограбили, иначе что тогда хранится в ячейке банка?

Так вот, четверо грабят казино, а через несколько дней трое из них погибают. Сначала Козлов, потом Арсений, чуть позднее Ромка. Васька предположительно в бегах. В день своей гибели Арсений посылает письма мне и Ромке с ключом и документом.

Очень вероятно, что кому-то из двоих, Ваське или Козлову, он послал паспорт. Но зачем? Этому может быть лишь одно объяснение: одному из четверых подельников Арсений не доверял. Единственный оставшийся в живых — Васька (трупа его никто не видел), выходит.., он убил всех троих, чтобы завладеть деньгами. Но Арсений, предвидя это, спрятал деньги в ячейку банка, а ключ, документ и паспорт разослал по почте. И Васька, совершив все эти убийства, остался с носом. Правда, есть еще неведомый Дроздов. Возможно, он и убил всех четверых. В этом случае денег я не увижу, раз ячейка арендована на его имя. Он заявит, что потерял ключ и соответствующие бумаги, и в конце концов получит доступ к ценностям. Однако я все-таки склонялась к первой версии, к той, где убийцей был Васька. В этом случае паспорт должен быть у Козлова. Как же проверить, так это или нет? Можно, конечно, поехать на Первый Речной спуск и спросить у соседа, не было ли письма, но как-то этот свой интерес я должна объяснить. А если он в милицию сообщит?

Опечаленная, я отправилась домой, забыв, что там теперь живет Лерка. Она встретила меня в парике и гриме. Не знаю, что она с собой опять сотворила, но выглядела совсем на себя непохожей. Увидев ее, я отпрянула и даже подумала: моя ли это квартира?

— Будь как дома, — возвестила Лерка, я перевела дух, а потом покачала головой.

— Ты сделала пластическую операцию? — съязвила я.

— Зачем? Немного грима, паричок. Правда, здорово? Не забывай: я твоя тетя из Парижа. Гришка звонил?

— Звонил. Ты совсем не похожа на мою тетю.

— Ну и что? Была блондинка, стала брюнетка.

Перекрасилась, вот и не похожа.

— А если документы проверят? — продолжила вредничать я.

— Ради бога… Вот, смотри. — Лерка протянула мне паспорт и, пока я рядом с Леркиной фотографией читала фамилию и имя тетки, успокаивающе добавила:

— Как настоящий.

— Так это подделка? — ахнула я.

— Само собой.

— Но где ты… — Лерка закатила глаза, а я тяжело вздохнула:

— Выходит, ты готовилась заранее, за день паспорт не выправишь, хоть и фальшивый.

— Можно и за час. Это не вопрос времени, это вопрос денег.

— Я не хочу, чтобы ты впутывала в свои делишки мою тетю.

— Не злись, а? Мое присутствие в твоей квартире надо как-то объяснить. Тетя — это очень удобно.

— А ее знакомые?

— Они к тебе часто заходят?

— Нет, — пришлось сказать мне правду.

— Вот видишь.

— А ты надолго погостить приехала?

— Как только почувствую себя в безопасности.

— Может, ты никогда не почувствуешь, — съязвила я.

— Не волнуйся, разберусь с Гришкой и съеду.

А тебе подарю яхту. Хочешь яхту?

— На что она мне? В пруду на ней кататься? Так мне надувного матраса за глаза.

— Тогда «Мерседес» «шестисотый».

Я махнула рукой и отвернулась. Тут очам моим предстал Сашок, весело гукнул и подмигнул.

— А это мой дядя? — проявила я интерес.

— Нет. За француза его никак не выдашь, повадки отечественные, это неистребимо.

— Если Гришка узнает, что у меня живет твой шофер, что он, по-твоему, подумает?

— Что я завещала его тебе вместе с деньгами.

— Но в моей-то квартире ему зачем жить?

— Так он и не живет. Просто иногда заходит.

— Я, конечно, помню, что он может сдохнуть от тоски, как Джоник, хотя сильно в этом сомневаюсь, но…

— Он снял квартиру напротив, — обрадовала Лерка. — Сегодня.

— У Рябовых? — уточнила я.

— У них. Они лето поживут на даче. Как видишь, все просто. У тебя теперь две машины, твоей тетушке тоже надо на чем-то ездить. Тачка оформлена на тебя, и шофер есть. Ну как?

— Отлично. Знаешь что, если уж все твое — мое, пожалуй, стоит шепнуть Гришке, кто такая моя тетка в действительности. Он убьет тебя взаправду, его посадят в тюрьму, а я буду наслаждаться жизнью.

Как тебе такая перспектива?

Лерка лучезарно улыбнулась и покачала головой.

— Ты этого не сделаешь.

— Почему, интересно? — разозлилась я.

— Потому что человек хороший. Чокнутая немного и бабки любишь, но все равно хороший, а бабки, кстати, только дураки не любят.

Я презрительно хмыкнула и устроилась за столом. «Тетушка», проникновенно улыбаясь, спросила:

— Ужинать будешь?

— Нет.

— А чаю хочешь?

Я почувствовала себя сварливой и злой, вздохнула и ответила:

— Чаю выпью с удовольствием.

Пока мы пили чай, Сашок с кухни удалился, видимо, не желая портить нам аппетит, но вдруг он возник на пороге, а я едва не подавилась: в руках у него был конверт, который я не так давно стащила в Ромкином общежитии. Он протянул его Лерке, та внимательно просмотрела содержимое, пока я собиралась с силами, чтобы высказать наболевшее.

— Вы загостились, — смогла наконец произнести я, косясь на Сашка.

Было ясно: затей я военные действия, победителем выйдет враг из-за численного превосходства.

Поэтому я лишь презрительно отвернулась. Лерка держала бумаги и выглядела очень недовольной.

— Выходит, ключ в вазе все же от банковской ячейки, — произнесла она. — Сегодня ты заезжала в пивнушку, где тебе вовсе нечего делать, потом отправилась к какому-то Васе, а затем вместе с рыжей девкой в общагу. Что тебе надо в общаге? — покачала она головой.

— Не твое дело, — ответила я.

— Я доверила тебе свои деньги, — горестно сообщила Лерка. — Если тебе свернут шею, мои денежки уйдут в Детский фонд и мы все останемся с носом.

Соображаешь?

— Вы за мной следили, — с возмущением констатировала я.

— Ничего подобного. Сашок тебя охранял. И присматривал, чтобы ты не очень увлеклась Гришкой. С мозгами у тебя проблем нет, но вдруг естество пересилит и ты решишь, что на нем свет клином сошелся? Я должна узнать об этом первой. Так что без обид. А теперь расскажи, пожалуйста, что все это значит.

— Не буду, — огрызнулась я.

— Конечно, ты имеешь право мне не доверять, хоть это и глупо. Думаешь, одна справишься? Я же все равно узнаю, в чем тут дело, просто на это уйдет больше времени.