Мертвяк - Илья Владимирович Рясной
— В какой-то из трех ваших фирм постукивает дятел. Почему?
— Противник внедрил к вам своего информатора. Скорее всего не первую спицу в колесе — иначе вас бы давно накрыли. Но достаточно осведомленного. Иначе концы с концами не сойдутся. Чего с лица опал?
— Сегодня проходит передача товара.
— Отменить нельзя?
— Уже поздно.
— Тогда молись… А не испить ли нам еще кофею, Чумной?
⠀⠀ ⠀⠀
*⠀⠀ *⠀⠀ *
Утром самолет приземлился на дне бывшего озера Харлемермер, где ныне расположены воздушные ворота Амстердама — суперсовременный аэропорт Схипхол. Очаровательная стюардесса пожелала гостям города хорошего времяпрепровождения. Липовый паспорт Глеба не вызвал у пограничников никаких подозрений. Равно как и виза стран Шенгенского соглашения. Как «Легион» умудрился все подготовить за два дня, Глеб не мог даже представить.
Глеб с Артемьевым поселились в скромном отеле. Почти сутки потратили на рекогносцировку. Вся информация должна быть в голове. Времени листать путеводители не будет.
Они сидели прямо на улице за столиком аргентинского ресторанчика. Вечерело. На небо карабкалась желтая луна, отражаясь в темной воде канала.
В Амстердаме несколько тысяч каналов, — сказал Артемьев. — Раз в три дня спускается вода. Раз в месяц их чистят и выуживают в среднем тысячу утопленных велосипедов и три-четыре машины.
— Был здесь? — спросил Глеб.
— Где я только не был… Двенадцать лет назад — первый раз.
Проплыл речной трамвайчик, переполненный ощерившимися фотоаппаратами японскими туристами. Глеб глядел на слегка наклоненные вперед фасады стандартных — в три окна — старинных домиков, на покачивающиеся в каналах баржи с развешанным на веревках бельем.
— Кто живет на этих баржах? — поинтересовался он.
— Студенты. Стоят дешево — восемьсот-тысячу марок.
— Дешево?
— Квартиры дороже. Специфический город.
— Город наркотических свобод.
— Точно, кивнул Артемьев.
Рядом с ресторанчиком располагалось «кафе-шоп» — забегаловка, в таких в Амстердаме торгуют наркотиками. Там уже сидели несколько прилично окосевших молодых людей. Один бородач выбирался оттуда по синусоиде, его квадратные глаза были расфокусированы и мутны.
— Мразь, — процедил Глеб.
— Закат Европы, — хмыкнул Артемьев и посмотрел на часы. — Тут летом из-за стекающихся со всего мира наркоманов население вырастает раза в два…
В Амстердаме чувствовалась какая-то болезненность. Не как в России — припадочная, высокотемпературная, острая, когда или умрешь, или выздоровеешь, а вялотекущая, смурная, тупая. Она ощущалась во всем — в толпах негров, на каждом углу бесцеремонно предлагающих кокаин, в прозрачноглазых, равнодушных ко всему, лоснящихся бюргерах, перебегающих по городу с работы и на работу, в стайках наркоманов, ворующих велосипеды и тут же прогуливающих вырученные деньги в наркоманских кафе, в призывно глядящих из витрин мулатках на улице красных фонарей. Этот сытый, будто выпавший из земной действительности и зависший между небом и землей мир казался непрочным.
— Ну, пора, — Артемьев поднялся и направился к телефону-автомату. Через минуту он вернулся.
— Порядок. Пошли. Здесь недалеко…
Малиновый «Форд» восемьдесят девятого года выпуска стоял там, где и было указано. Артемьев открыл дверцу, расположился на сиденье водителя и кивнул Глебу:
— Присаживайся.
Потом взял чемоданчик, стоявший между сиденьями. Открыл его. Бегло осмотрел.
— Отлично..
Два пистолета с глушителями, несколько электронных приборов — походный комплект диверсанта.
— Маскарадный набор должен быть в багажнике, — сказал Артемьев.
— Как это у вас все получается? — спросил Глеб.
— Элементарно. Большие деньги. А также большие связи ведущих спецслужб бывшего СССР. Разве этого мало?.
— Ты уверен, что передача состоится?
— Надеюсь… Кстати, времени осталось совсем мало. Надо выдвигаться.
Когда Глебу предложили прокатиться в Амстердам и навести там шороху, он не слишком сильно удивился. «Железный занавес» с лязгом упал. Русская преступность растекается и простирает свои щупальца по всему земному шару. Значит, надо быть готовым к силовым акциям за рубежом. «Легион» был готов к ним. И имел возможности, о которых противник мог только мечтать. Кроме того — психологическое преимущество. Противник вряд ли думал, что его достанут здесь, в матушке-Европе. И что против него готовы и здесь действовать также, как на родине — не слишком стесняясь в средствах.
Артемьев тронул машину с места. Теперь надо молиться, чтобы все прошло, как было задумано. Надеяться, что правильно оценено время и место передачи. И что хватит сил. Два человека — это очень мало. Но именно на этом и строился расчет. Действовать полноценной боевой группой означало неминуемый провал. Вместе с тем никто в «Легионе» не верил, что дельце удастся провернуть вдвоем. Артемьев же верил. Притом не столько в себя, сколько в Глеба. Сам же Глеб отговорился привычным «как бог войны рассудит».
Артемьев приткнул машину в заранее облюбованном месте. Не так близко, чтобы засветиться, но и не далеко. На машине предстоит уходить, когда все будет кончено.
Невдалеке к контейнерам-терминалам швартуются сухогрузы, клюют носами гигантские краны, тянутся на километры портовые сооружения. В общем, здесь кипит довольно напряженная жизнь. Но это место на задворках порта будто специально создано для проворачивания темных делишек.
— Почему именно такой способ передачи? Нельзя по-культурному, в офисе или на улице? — спросил Глеб.
— Они тоже смотрят гангстерские боевики, — усмехнулся Артемьев. — Все боятся подвоха. Сделка происходит через нескольких посредников. Каждая из сторон должна учитывать, что их могут кинуть. Утопить в канале, а деньги или товар прибрать запросто так. Девять миллионов долларов на дороге не валяются. Так что заявятся вооруженные до зубов.
— Почему именно здесь?'
— Один из посредников контролирует уголовную братву, обитающую здесь. Так легче обеспечить безопасность и избежать неприятностей с полицией:
— Ну, пошли?
— Пошли, — Артемьев вытащил из портфеля три «зрачка» — крохотную видеокамеру, передающую изображение на экранчик размером с портсигар, и пару микрофонов.
— Они наверняка уже начали расставлять людей.
— Ничего. Мы здесь не одни шатаемся. Маскарад на что? Вперед…
⠀⠀ ⠀⠀
*⠀⠀ *⠀⠀ *
Надя знала, что работает в какой-то темной конторе и люди там тоже темные, а дела их еще темнее. Но где сейчас найдешь светлые места, в которых платят деньги, необходимые для нормальной жизни? Чтобы иметь деньги, нужно уметь держать язык за зубами, вовремя забывать о своей девичьей чести и точно падать в указанные объятия. Надя все это умела.
Иногда она задумывалась над тем, чем же занимается фирма «Общее дело»? Какой-то экспорт-импорт, какие-то финансовые операции — но от всего этого тянуло таким неприятным запашком. А каким? Чем пахнут деньги, которые вращаются здесь? Наркотиками? Оружейным маслом? Кровью?
— Чао, Жора. — Надя взяла новую сумочку, купленную вчера в ГУМе за четыреста долларов, махнула рукой директору фирмы Жоре — очкарику лет тридцати, зиц-председателю,
