Николай Катаев - Стальная штучка
«Ну что же. Если вы, уважаемый олигарх, это поняли, то должны понять и другие персонажи драмы».
Теперь она знала, что следует предпринять.
– Молодец, Аня! – сказала она вслух в машине, и девочка взглянула на нее с удивлением, потому что не поняла почему.
В гостинице они с Аней затеяли новую игру. Вероника усадила девочку перед камерой компа и сказала:
– Расскажи, пожалуйста, что с тобой произошло! Начни с вокзала, где мы провожали Елену Архиповну!
Поначалу все продвигалось с трудом. Ане явно не хотелось вспоминать неприятные моменты, связанные с похищением, и она капризничала. Но Вероника прошептала ей на ухо, что это нужно, чтобы вырваться из заточения, и рассказ стал медленно продвигаться вперед. По большому счету Веронику совсем не интересовала сама запись, а только то, что за ней в масштабе реального времени наблюдает кто-то, который донесет наверх о происходящем.
Когда Аня устала и потребовалось передохнуть, раздался звонок телефона. Почему-то она была уверена, кто звонит.
– Прекратите этот балаган! Я приеду через час.
Генерал называл «балаганом» все то, что не вписывалось в его концепцию, как должны развиваться события.
«Значит – доложили», – со злорадством подумала Вероника.
То, что к ней второй раз за день приезжал лично генерал ФСБ, вселяло надежду, что она действительно на правильном пути. Но с таким, как он, следовало быть настороже. Она не знала обо всех подковерных играх в российской политике, куда ее втянули, поэтому встретила Геннадия Васильевича настороженно.
– Девочка обязательно должна присутствовать при нашем разговоре? – был первый вопрос.
Он опоздал всего на пятнадцать минут, но звонков снизу уже не предполагалось, и он сразу же явился к ним в номер. Обошлись также без приветствий, кофе и светской беседы перед началом. Это был сугубо деловой визит. И еще ей показалось, что он опять чувствовал себя не в своей тарелке, хотя всячески пытался это скрыть.
– Обязательно должна, – вместо Вероники ответила Аня, всем своим видом показывая, что не стронется с места.
Геннадий Васильевич пожал плечами и усмехнулся. Он, как и Вероника, прекрасно понимал, что ребенок стал неотъемлемой частью их игры. Именно девочка заставила насторожиться олигарха, соответственно он привел в действие механизм вертикали власти, и вот теперь Геннадия Васильевича прислали, чтобы он сохранил положительный имидж этой самой вертикали. Хотя подобная миссия его совсем не радовала, но отказаться он не мог. Вертикаль ему этого не простит.
– Ну что же! Тогда начнем!
Чтобы выкроить немного времени и чем-то занять руки, снял очки и стал протирать их специальной салфеткой. Он был аккуратным человеком.
– Условия: чтобы сохранить вашу договоренность о финансовых условиях, вы прекращаете какие-либо инсинуации против нашей страны и покидаете ее пределы. Любое ваше выступление по поводу событий, происшедших во время вашего пребывания в Российской Федерации, будет воспринято как нарушение соглашений и поведет к аннуляции условий об оплате.
Вероника только было открыла рот, чтобы прокомментировать подобное высказывание насчет «инсинуаций», как он поднял руку ладошкой к ней.
– Я еще не закончил.
И он водрузил очки туда, где им полагалось находиться.
– В качестве жеста доброй воли мы позволим вашему подопечному избежать возбуждения уголовного дела о нарушении ряда российских законов, и он выйдет на свободу.
А вот это было то, ради чего они вдвоем с Аней затеяли свои игры, поэтому Вероника забыла о своем первоначальном намерении высказать ему все, что она думала по поводу предыдущего замечания.
– О чем он говорит? – спросила ее на ухо Аня.
Ребенку были непонятны затейливые обороты речи генерала.
– Они засадили ДвойногоДжо, – также на ухо шепнула Вероника.
Аня насупилась. А Вероника продумывала в уме условия Геннадия Васильевича и пришла к выводу, что добилась того, чего хотела. И нервное напряжение отпустило.
– Ну что же! Пусть он свяжется со мной, и я тут же соберусь и уеду.
Имелся в виду ДвойнойДжо. Ну а собирать было практически нечего. На это уйдет пять минут.
– Он свяжется с вами через три дня, поэтому и вам придется задержаться здесь на это время. Гостиница оплачена. Наслаждайтесь!
А вот это был удар. Они захотели продержать их двоих и ДвойногоДжо в качестве заложников во время встречи двух президентов. Ну а после нее ситуация кардинально изменится. Им нечего будет бояться, и они смогут делать все, что хотят. Вероника лихорадочно думала, что ей предпринять.
– А вот это не пройдет. Он выйдет немедленно. Сегодня.
– Это невозможно. У нас должны быть гарантии.
Генерал играл в непреклонность.
– Ну что же! Тогда мы не договорились. – И она откинулась, выражая то же чувство, что и он. – И учтите! Часы тикают. – И она демонстративно взглянула на запястье. – Осталось совсем немного времени, прежде чем бомба взорвется.
Аня с ужасом взглянула на нее. Она не поняла, что за «бомба», и испугалась. А вот Геннадий Васильевич метнул на Веронику взгляд, полный ненависти, но быстро отвел глаза. По-видимому, ему требовалось время, чтобы осознать, что делать дальше. Он не поднимался с кресла, что было хорошим знаком. Торговля еще не закончилась. Но пауза затягивалась.
– А дополнительные денежные средства могут помочь решить проблему с задержкой на три дня? Я думаю, что если вы их выдвинете, то мы попытаемся добиться выделения вам некоторой суммы наличными и сейчас.
Теперь взяла паузу она. Предложение было сделано в странной форме. Не он предлагал, а она должна попросить, а он посодействует. Это могло означать лишь одно. Генералу приходилось лавировать между интересами своего руководства и олигархом. Значит, у них не все так гладко.
«Деньги – это, конечно, хорошо. И всего лишь за то, чтобы провести три дня в гостинице и ничего не делать. Комфортная жизнь. А вот где сейчас находится ДвойнойДжо? В каких условиях его содержат?»
Но корпоративная солидарность означала нечто большее, чем деньги.
«Нет, ребята! Так просто вы меня не купите».
Она посмотрела на Аню, а та на нее.
– Знаете! Нам с дочкой необходимо завершить одну работу, и я думаю, что вам пора уйти.
Аня сложила руки на груди, всем своим видом показывая, что это так. А вот для Геннадия Васильевича это был удар. Он явно растерялся, хотя быстро пришел в себя.
– Ну что же. Я сделал все, что мог. Пусть теперь с вами разбираются другие.
И он решительно встал с кресла. А вот тут получила удар Вероника. Она надеялась, что у него имелся какой-то люфт для торговли. И если его не оказалось, то как вытащить ДвойногоДжо?
– Мама! Что мы должны сделать? – был вопрос Ани, когда за генералом закрылась дверь.
И единственное, что ей приходило в голову, – это играть. Кто кого. Их игры еще не закончились. Не только она играла с ними, но и они играли с ней. Вот только кто из них играл? Тот, кто сидел выше на вертикали власти? Вспомнилось:
«Мне его характеризовали как сообразительного».
Это было то, что сказал «он» о Геннадии Васильевиче во время их первой встречи. Значит, олигарх по своему статусу контактирует с руководством генерала, а не с ним самим. И это означает…
– Аня! Давай завершим рассказ о том, что произошло с нами после приезда!
И подмигнув, прошептала ей на ухо:
– Ты хочешь освободить ДвойногоДжо?
Естественно, она хотела, поэтому решительно направилась к компу.
– Мама! Я готова, – сказала она, устраиваясь перед камерой.
Но предварительно Вероника выглянула из окна, которое выходило на главный вход. На стоянке находилась лишь одна черная «Ауди». Двое, по-видимому, водитель и охранник, стояли и курили перед капотом машины. У нее было ощущение, что это была машина генерала. Во двор гостиницы посторонних не пропускали. Если так, то он не уехал. И что он делает? Очевидно, торгуется со своими начальниками или с кем-то повыше.
– Тогда начнем! – дала она команду вслух, и запись пошла.
Аня с энтузиазмом приступила к рассказу об их злоключениях. Теперь она поняла свою роль в игре и с удовольствием ее исполняла.
Все завершилось через двадцать минут. Они услышали стук в дверь, переглянулись и поняли, что выиграли.
– Он выйдет сегодня, а вы останетесь здесь на три дня. Это окончательное решение. И прекратите ваши игры с компьютером! Вы все начисто забыли! Ничего с вами здесь не происходило. Потеряли паспорт. Только и всего.
Но прежде чем уйти, генерал все же добавил нечто от себя лично:
– А на четвертый день прямиком в аэропорт! Вы здесь персона нежелательная, и у вас много недоброжелателей.
Было ясно, кто был главным из них.
– Как бы чего не случилось! – И чтобы еще раз уколоть, добавил только для дочки: – До свидания, Аня! Счастливого пути.
