Владимир Колычев - Отступники

– А в том, что ты не смог Сантоса прихлопнуть, твоя вина. Мог бы с ментами порешать, – продолжал Мирон.

– Это не мое, – затравленным волком глянул на него Сабур.

– И не мое. Но у меня ты есть. Я тебя в это дело и вмазал… Или ты хотел на чужой заднице на елку влезть? – осознавая свое превосходство, высокомерно посмотрел на Сабура Мирон.

Чувство беспомощности опускает, а ощущение собственной силы – возвышает. Высоко поднялся Мирон. Все, нет больше заводской братвы. Есть только октябрьские, и они точно никуда от него не денутся. Страх перед ним уже держит Сабура за одно место. И не ругается он сейчас, а пищит, как кастрат.

– На какой заднице? – буркнул бандит.

– Ты не думай о чужой заднице, – усмехнулся Мирон. – Ты думай о своей. Кто ее прикроет в случае чего.

– Ты прикроешь?

– Могу прикрыть, а могу и подставить. Это как ты себя вести будешь. Ты вот пасть на меня раскрыл. А за что? Может, ты думаешь, что ты незаменимый? Свищ тоже так думал. И Груздь думал. И Сантос… Человек предполагает, а смотрящий располагает. Как тебя расположу, так и будешь стоять. Можешь в полный рост стоять, а можешь на карачки встать…

– Извини, – не выдержал Сабур.

– Что? – Мирон сделал вид, что не услышал его.

– Извини!

Мирон многозначительно постучал пальцами по лакированной столешнице, и Сабур все правильно понял. Он велел позвать официанта.

Мирон фактически решил все дела, и он может подниматься на вершину своего Олимпа, чтобы, как Зевс, наблюдать, как его земной ставленник поднимает из руин Промышленный район.

На стол поставили графинчик водки. Вот и Бахус пожаловал. Еще бы Морфия в свою компанию добавить, вообще было бы здорово. Но здесь раскумариваться Мирон не станет. Как бы голову под этим делом не потерять. На хату он к себе отправится, там и загонится. Заслужил он ширнуться, и пусть кто-нибудь скажет, что это не так.

Пока подавали закуску, он выпил водочки, закурил. Сабур смотрел на него выжидательно, с почтением. Наконец-тодошло до него, кто здесь хозяин-барин…

– Пацанов твоих похороним, я слово скажу, все дела… – наслаждаясь своим величием, вальяжно проговорил Мирон. – Не виноваты они, что облажались. И ты не виноват. Вся вина на Сантосе, но его больше нет. И заводских больше нет. Как там в районе все под себя взять, ты сам знаешь…

Сабур покладисто кивнул, внимая каждому его слову.

– И с ментами надо вопрос решить, – продолжал Мирон. – Шуму много, мусора на стреме.

– Из Москвы целая бригада подтянулась, – сказал Сабур. – По особо важным делам.

– Вот я и говорю, что разбор конкретный будет. Но я не при делах. И ты тоже. Это заводские между собой грызлись.

– Ну да, забросим пулю.

– Все, бандитская власть в городе за тобой. А воровская за мной. Ты свои дела делаешь, а я свои. Как процент отстегивать, ты знаешь. Будешь крысятничать, накажу…

– Да нет, все путем будет.

– Деньги подвез?

– Э-э…

– Зря. Мне лавье надо. Расходы большие.

– Ну, могу пятьдесят тонн подвезти. Прямо сейчас. Остальные потом…

– Давай так. За час управишься?

Мирон спешил – так ему вдруг захотелось уколоться и уйти в нирвану.

Сабур управился за полтора часа. Получив деньги, Мирон тут же отправился домой. Хату он сменил еще вчера. Домик снял первый попавшийся, в пригородной деревеньке. Далеко не самый удачный вариант, с удобствами на улице, зато место тихое, в стороне от шумных бандитских троп.

Никто не должен был знать про этот дом, поэтому Мирон очень удивился, когда на деревенском перекрестке увидел белую «девятку», на капоте которой полусидел Цукат. Глаза горят, улыбка до ушей, грудь колесом. С женщиной он разговаривал, поэтому и сиял, как медный пятак. Зрелая женщина, в самом соку. Смазливая, ядреная. Понравилась она Цукату, потому и загорелся он. Но ведь в деревню он приехал не из-за бабы, Мирон ему нужен. Только вот откуда он узнал его новый адрес? Может, выслеживал? У него по этой части талант и особый нюх. И еще он везде успевал. Опасный Цукат человек, и Мирону вовсе не хотелось с ним ссориться.

Он велел Отвалу проехать метров пятьдесят и остановиться. Цукат что-то сказал женщине на ухо, ласково провел рукой по ее плечу и неторопливо направился к нему. Сам открыл дверь, подсел к Мирону.

– Как узнал, где я? – стараясь держать дистанцию, спросил вор.

– Извини, брат, я все должен про тебя знать. – Цукат ничуть не смутился, но при этом смотрел на Мирона с чувством вины.

– Больше меня не выпасай.

– Да? А если Сантос к тебе прицепится или Дергун? Кто их с хвоста снимать будет?

– Сантос?! – нахмурился Мирон. – Дергун?

– Не было их тел среди трупов.

– Ты же сказал, что никто не выжил.

– Значит, ошибся. Менты там вовсю работают. Всех опознали, кто в машинах находился. Не было там Сантоса и Дергуна. Я не знаю, как они выжили.

– Может, их и не было в машинах?

– Были. Мужик сказал, что все задние сиденья в машине были заняты. И еще он сосчитал заводских, когда они садились в машины. Одиннадцать их было, а трупов – девять. Не нравится мне все это.

– Что не нравится?

– Да заговоренные они, эти Сантос и Дергун. Я таких не люблю.

– И что теперь? – Мирон разволновался так, что и забыл о своих угарных планах. Не до укола вдруг стало. Ему и самому не нравилось, что Сантос и Дергун постоянно уходили от него. Как будто не люди они, а призраки. Но призраки бесплотные, а эти и пристрелить могли.

– Искать их надо. Что там с октябрьскими?

– Все на мази. Их подключить хочешь?

– Ну сказать им надо, что Сантос жив. Им до Дергуна дела нет. Да и Сантос уже не очень опасен. А может, и не надо ничего говорить. – Цукат в раздумье поскреб щеку. – Мешать будут. Люди у меня есть, все в теме. Хнырь пусть со мной поработает, и Трефан… Или можешь мне их отдать, я не откажусь.

– Поговорим, – кивнул Мирон.

Пусть его пацаны работают под началом Цуката, а он будет получать от них информацию о его темных делах. Если Цукат позволит. Он ведь не дурак и все должен понимать.

– Я сам Сантосом и Дергуном займусь, – заявил Цукат. – А ты Сабуром занимайся. И ни о чем не думай. Я все решу.

– Надеюсь.

– А чего надеяться? Я тебя никогда не подводил.

– Ну, в общем, да.

– И в общем, и в частностях… Мне деньги нужны, – как о чем-то незначительном сказал Цукат.

– Деньги всем нужны, – поморщился Мирон.

Он давно уже ждал этого разговора. Цукат не называл конкретную сумму, которую он хотел получить. Никто же не знал, какой объем работы ему придется провернуть. А он поднял очень мощный пласт, который тянул не меньше чем на сто тысяч долларов. А Цукат до денег жадный, Мирон понял это, еще когда он обчистил карманы убитых братков. И свою добычу он хватанул, как крыса, даже не думая о том, что часть своих доходов принято сливать в общак.

– Не спорю.

– Сколько?

– Десять.

– Десять тысяч?

– Нет, десять процентов от того, что ты получаешь на общак. И с каждой выплаты.

– Ты ничего не попутал? – От возмущения у Мирона запершило в горле, и он кашлянул.

– Десять процентов, – ничуть не смущаясь, сказал Цукат.

– Я столько не беру, – наливаясь гневом, сказал Мирон.

– Десять процентов. И с каждого отстега. Или мы получаем расчет и уезжаем. А расчет ты не потянешь.

– Я не понял, ты что, мне угрожаешь?

Цукат посмотрел на Мирона с тяжелым и холодным спокойствием.

– Брат, я тебя уважаю. И ты меня уважь. Тогда никаких проблем. А если не сговоримся… Ну, зачем тебе проблемы?

Мирон постарался взять себя в руки. Действительно, проблемы ему не нужны. И, в принципе, десять процентов – это не так уж и много. Этих процентов могло и не быть, если бы Мирон не смог удержать воровскую власть в своих руках.

– Со мной у тебя не будет никаких проблем. А без меня… – Цукат нарочно затянул паузу.

А проблемы могли начаться. Что, если Карлос попробует сместить Мирона с козырного места? А Цукат, он отмороженный, он такой, что и Карлоса замочит. Перед лицом такой опасности десять процентов – это не так уж и много. Но все-таки лучше снизить планку.

– Давай пять.

Цукат глянул на него с укором и даже с обидой. Но взгляд при этом спокойный, как айсберг при тихой погоде.

– Пятнадцать.

Мирон вдруг понял, что, если он попробует опустить планку до десяти, Цукат назовет цифру «двадцать». И он сделает это. Ведь он же прекрасно понимал, насколько Мирон в нем нуждался.

– Договорились.

– Сейчас мне выплатишь зеленый тридцатник, – безмятежно сказал Цукат. – И все. Пока я не решу с Дергуном и Сантосом, никаких выплат. Может, я не скоро с ним решу вопрос, – в раздумье сощурился он. – Там не все просто, но я решу. Обязательно решу.

– И с Юлей надо решить, – подсказал Мирон.

– Это само собой… И с Гармаком решим, если вдруг…

– Даже так? – нахмурился Мирон.

– Можешь ему сказать, – проницательно глянув на вора, усмехнулся Цукат. – Мне все равно. Если я не с ним, то сам по себе. И если не с тобой, то могу быть против тебя… Но мы же с тобой, да?