Марк Фишер - Психиатр
Инспектор зло улыбнулся и продолжил:
— Так вы отдаете себе отчет, доктор Купер, в том, что ложные показания очень серьезная вещь и, если мы это узнаем, вы будете обвинены в соучастии?
— В соучастии в изнасиловании? Вы это хотите сказать, инспектор?
Решительно, у Джулии было бодрое настроение, несмотря на ранний час! Мэтр Робертсон загадочно улыбался. Черт возьми, какая интересная женщина! Прелестна, к тому же обладает острым умом.
Что же касается Томаса, он взирал на коллегу с улыбкой восхищения. Он знал, что она является блестящим врачом, читал множество ее статей, но только сейчас понял, что она еще и остроумна.
К тому же он был безумно рад узнать, что она стала его любовницей и является ею уже двенадцать часов и пять минут… Прекрасная весть! Но спал ли он с ней на самом деле? Он ничего не помнил. И он не чувствовал той особенной слабости, что обычно бывает после ночи любви. Хотя если учесть, что он опьянел от водки плюс это лекарство, которое его буквально усыпило. Он украдкой оглядывал Джулию с головы до ног. Настоящая богиня. Возможно, он все-таки переспал с ней, покончив наконец с наваждением, которое угнетало его почти год. Безусловно, это грустно, так как он все еще был безумно привязан к жене, но в то же время он, похоже, выбрал на редкость подходящий момент, чтобы завести любовницу.
Инспектор, вновь высмеянный логическими доводами беспощадной с виду молодой женщины-психиатра, взглядом пресек восторженную улыбку помощника; при виде мрачной и угрожающей мины патрона она просто сползла с его лица. Тамплтон заявил:
— Я попрошу вас подписаться под своими словами. У вас будет время над этим подумать. Но я должен вам кое-что сказать: если отпечатки пальцев на бокалах, которые мы обнаружили в гостиной доктора…
— Бокалы из-под водки? Вы говорите о бокалах, из которых пили водку, инспектор?
На его лице проступило выражение досады, он вспомнил, что бутылка, найденная на кофейном столике, действительно была из-под водки «Смирнофф». Он взглянул на стажера, тот молчаливым кивком подтвердил: Джулия говорила правду, по крайней мере она, похоже, и вправду была у доктора накануне.
— Да, из-под водки, — подтвердил инспектор, и Томас с адвокатом обменялись довольными взглядами.
Но инспектор так просто не собирался сдаваться. Возможно, он еще поставит их в тупик. Конечно, она вполне могла выпить стаканчик у коллеги-психиатра — в любом случае экспертиза отпечатков подтвердит или опровергнет ее заявление, но это не обязательно будет означать, что она провела с ним всю ночь.
Однако опровергнуть эти показания будет трудно.
— В данный момент у вас на губах та же помада, что и вчера, мадам, простите, доктор Купер?
Она заколебалась, пытаясь понять, к чему он клонит:
— Да, полагаю, та же.
— Она у вас с собой?
— У вас что, свидание вслепую, инспектор?
— Очень смешно, — ответил тот.
Во всяком случае Томас и его адвокат — они-то находили это забавным!
А Томас даже подумал: если он когда-нибудь влюбится, то хорошо бы, чтобы эта женщина походила на Джулию. Какая выдержка! И как она дурачит бедного инспектора!
Доктор Купер раскрыла свою сумочку и, вытащив оттуда помаду, вручила ее полицейскому.
— Благодарю вас. Но скажите, в котором часу вы ушли от доктора Гибсона?
Она снова слегка призадумалась. На этот очевидный вопрос у нее не было подготовленного ответа. Возможно, это ловушка. Как знать? Во сколько же полиция заявилась к Томасу?
Старая ищейка Тамплтон сразу же почуял ее замешательство. Он впился в нее взглядом. Горничная пришла немногим ранее восьми пятнадцати и ни с кем не разговаривала, кроме хозяина. Если Джулия Купер заявит, что в это время все еще была там, то полиция сможет мигом это выяснить.
— Я… я точно не помню. Во всяком случае, было очень рано. Около половины седьмого утра, наверное.
— В шесть тридцать? — В голосе инспектора сквозили одновременно сомнение и разочарование. — Кто-нибудь видел, как вы выходили из дома, и мог бы тем самым подтвердить время вашего ухода?
— Нет, я… На самом деле я должна признаться, что так как это был первый раз, когда я оказалась в доме Томаса и когда, ну вы понимаете, я немного стеснялась и вовсе не стремилась к тому, чтобы вся улица видела, как я от него выхожу.
— Понимаю, — сказал инспектор, который, несомненно, счел ее чересчур интеллигентной, либо она тщательно подготовилась к допросу, хотя бы потому, что она просто не говорила всей правды.
Во всяком случае, ему не составит труда вытащить из нее признание.
— Послушайте, думаю, что этого будет достаточно. Пол, ты не проводишь мадам… то есть доктора Купер, нужно снять отпечатки пальцев и подписать показания. Я также хотел бы, чтобы ты взял ее волос для образца.
— Не хотите ли взять адрес моего парикмахера? — съехидничала она.
— Двух волосков будет достаточно, Пол. А вам, доктор, я не советую отпускать злобные шпильки, иначе я заставлю вас пройти гинекологический осмотр.
Это была не пустая угроза, инспектор помнил о пятне на диване. Но сейчас в этом не было необходимости. Отпечатки пальцев и анализ губной помады с бокала, а также образцы волос свободно позволят установить личность того, кто провел несколько часов на диване в компании доктора.
— Только если его будете проводить не вы, инспектор.
Она смотрела на Тамплтона, широко улыбаясь, что тот принял за насмешку. Но что он мог сделать? Что ж, когда-нибудь он отплатит ей тем же! Конечно, она предоставила доктору Гибсону великолепное алиби. Но еще есть кровь в машине, результаты гинекологического осмотра пострадавшей, которые, возможно, позволят установить наличие спермы доктора, и потом показания самой жертвы нападения, наверняка обвиняющие Гибсона, — все это просто растопчет его алиби, и тогда инспектор сможет осуществить свою маленькую месть доктору Купер за ложные показания и язвительные издевки в свой адрес, пусть не напрямую, зато достаточно ощутимо. Хорошо смеется тот, кто смеется последним!
Поэтому пока ему ничего не остается, кроме как выполнять свою разыскную деятельность и вести перекрестные допросы доктора Купер до тех пор, пока не раскроется истинное положение дел. Правда, в алиби Томаса было одно слабое место, и это серьезная зацепка. Допустим, она смогла оставить отпечатки на стакане в «Гаване», затем у него дома, но это не значит, что она обязательно провела с ним всю ночь. Возможно, она ушла от него в полночь, что дало ему возможность выплеснуть звериные инстинкты на несчастную Катрин Шилд.
Томас встал, подошел к Джулии и пожал ей руку с явной признательностью. Он повернулся к инспектору:
— Вы еще надолго меня задержите?
— Ты свободен, Томас, — победоносно объявил ему Робертсон.
И адвокат был прав. Инспектор недовольно пробурчал, что это так.
Томас повернулся к Джулии:
— Встретимся на выходе из участка?
— До скорого, — ответила она, заговорщически подмигнув.
Джулия удалилась в сопровождении молодого ассистента, немного опьяневшего от аромата ее духов, который почему-то вдруг напомнил ему о врачебном приеме.
Когда они вышли, инспектор сказал Томасу:
— А вас, доктор, я попрошу не покидать город, предварительно не поставив нас в известность.
— Договорились.
Инспектор выдержал паузу и посмотрел на него с нарастающей злостью.
— Пока что вам везет, — сказал он, — как в прошлом году!
— Что вы хотите этим сказать? — запротестовал Томас, задетый этим намеком, и сделал шаг в сторону инспектора.
— Оставь, — сказал его адвокат, удержав доктора за руку. — Нам здесь больше нечего делать!
— Я знаю, что вы виновны, доктор, — настойчиво произнес инспектор. — И я вас выведу на чистую воду. Это лишь вопрос времени: мне всегда удается добиться признания!
— Да идите вы! — вспылил Томас.
— Пойдем, — уговаривал его адвокат и тянул друга к двери.
Инспектор разочарованно посмотрел в спину Гибсона, но у него еще оставалась надежда. У него есть пара запачканных кровью перчаток, которые были на Катрин в «мерседесе», и кровь на сиденье. Если тест на ДНК окажется положительным, Томасу Гибсону от него не ускользнуть!
Глава 20
Направляясь к выходу из участка по коридору, где туда-сюда сновали офицеры полиции и масса более или менее законопослушных граждан, которым по той или иной причине возвращали свободу, Томас успел перекинуться несколькими словами со своим адвокатом.
— Ну так что, — спросил он, — сколько я тебе должен?
Адвокат улыбнулся и по-дружески похлопал его по плечу:
— Угости меня выпивкой…
— Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Никакого счета…
— Дай мне закончить! Ты заплатишь за мою выпивку… на Багамах!
— Ах вот как! Это меня успокаивает. А то я испугался…
