Вячеслав Жуков - Кодекс чести
Туманов улыбнулся.
– Ну, положим, основания я найду. Было бы желание. А оно у меня есть. Веришь? – усмехаясь, спросил он у Китайца.
Китаец бросил окровавленный платок в стоящую возле стойки бара урну и, не отводя взгляда от майора, вызывающе спросил:
– Хорошо. Что вы хотите от меня, гражданин начальник? Что вам надо?
Все с той же улыбочкой, которая просто бесила Китайца, Федор сказал:
– Искренности. Если будешь со мной откровенен, я к тебе проявлю понимание. И ты погуляешь на свободе еще годика два, пока не вляпаешься по крупному. Нет, наберу на тебя компры и засажу. Так что, выбирай.
Китаец посмотрел на окровавленную свою руку и спросил:
– Надеюсь, я еще не арестован?
Федор хмыкнул.
– Что за вопрос? Да ты еще даже не входишь в разряд задержанного. Мы встретились, просто побеседовать. Представь, как будто мы с тобой два старых друга. Мент и вор в законе, – майор хохотнул, говоря так. А вор с негодованием посмотрел на груду стекла и заметил:
– Друзьям я не позволяю такого.
– А ты представь, что я очень хороший друг, – сказал майор. На что вор покачал головой. Иметь в друзьях такого мента ему не хотелось. Скрывая неприязнь, он попросил:
– Ну, если вы мой очень хороший друг, то не будете ли так любезны, отпустить меня в туалет. Кровь смыть, – показал вор окровавленную ладонь.
Отказать в этом, было со стороны майора слишком нелюбезно, и Туманов сказал, указав на открытую дверь бильярдного зала:
– Пожалуйста. Только хотелось бы, чтобы на этот раз обошлось без склероза.
– Чего? – не понял Китаец. Федор вздохнул и покачал головой. Вот дурья башка, элементарного не понимает.
– Я говорю, что бы ты, Китаец, не забыл про меня. А точнее про то, что нам надо поговорить, – сказал Туманов.
– Не забуду, – сухо сказал Китаец и вышел, оставив майора Туманова в одиночестве. От нечего делать, и чтобы не очень томиться ожиданием возвращения вора, майор решил покатать шары.
Прошло пять минут. Десять. И Туманов уже стал подумывать о том, почему Китаец задерживается, как вдруг открылась дверь, и в бильярдный зал вошел сконфуженный Китаец в сопровождении Лехи Ваняшина.
– Вот, товарищ майор. Сбежать хотел. Ну я его и задержал на выходе.
– И это называется задержанием? Ты, гад, мне правую почку отбил, – возмутился Китаец. Ваняшин на эту жалобу отреагировал спокойно.
– Да ты просто споткнулся и стукнулся об угол, – сказал лейтенант.
Не понятно, на что надеялся вор, говоря про ушибленную почку, но разжалобить майора ему не удалось. Федор не обращая внимания на то, что Китаец слегка корчится на правую сторону, сказал Ваняшину:
– Уверен, лейтенант, все так и было. Господин Китайцев страдает склерозом. На ходу все забывает.
Услыхав такое, Китаец плюнул на пол и сказал со злостью:
– Одно слово, менты, – потом уставился на Туманова и предложил: – Ладно, майор, давай без словоблудия. Говори, чего тебе надо от меня?
– От вас, господин Китайцев? – Федор удивленно вскинул глаза вверх, будто Китаец висел подвешенным к потолку. – Да помилуй меня, Бог. От вас мне ничего не надо. И никогда не потребуется.
Теряя былую сдержанность, вор спросил раздраженно:
– Перестань. Не к лицу тебе, майор, комедию ломать. Что ты хотел узнать от меня? Спрашивай. Отвечу.
Для начала Федор велел Китайцу сесть. Взяв стул, сам сел напротив и глядя в глаза вору, спросил:
– Я могу надеяться на твою искренность?
– Вполне, гражданин начальник, – заверил вор, пытливо поглядывая на опера из-под густых бровей. Туманов удовлетворенно кивнул и спросил:
– Хочется тебе поверить. Я вообще такой доверчивый, что вам, ворам, доверяю с полуслова. И тебе поверю. Скажи, ты знаком с неким молодым человеком по фамилии Панин? Валерий Панин? Только не тяни с ответом.
– Экий ты, майор, шустрый. Не подгоняй, дай собраться с мыслями. Вспомнить, – огрызнулся вор, помолчал, потом сказал с долей определенности: – Нет. Среди моих знакомых, такого нет. А потом, майор, да будет тебе известно, я не интересуюсь парнями, – улыбнулся вор. – Голубизна среди нашего брата не приветствуется, – говоря так, Китаец уставился на голенькие ножки красотки в короткой юбочке пришедшей убрать стекла. Но восхищаться прелестями юного создания вору довелось немного. Майор Туманов выпроводил девушку, сказав, чтобы зашла попозже, а сейчас им надо поговорить тут без свидетелей. И милое создание тут же упорхнуло.
Вор на это укоризненно покачал головой.
– Эх, майор, майор, и ничего в тебе нет человеческого. Такая красавица. Поглядел бы хоть. Может, на ночь бы ее затащил в свою постель. А ты…
Федор понял, что девушка здесь появилась неслучайно. Ее появлением вор, скорее всего, хотел отвлечь его. Теперь, на лице Китайца была досада, да и только. Особенно она стала заметной, когда майор достал фотографию парня, который звонил Китайцу, и с которым они встретились здесь же в ресторане. Туманов показал ему только одну фотографию, но в руке у него было их несколько. И Китаец успел заметить, что на других, был тот же самый парень только мертвый.
– Ты знаком с ним? – спросил майор.
Китаец посмотрел на предложенную майором фотографию и отрицательно покачал головой, сказав: – Нет. Не знаком.
Туманов заметил, что вор врет. Он нарочно достал те фотографии, на которых был запечатлен Панин убитый. Достаточно было короткого взгляда, чтобы в глазах Китайца разглядеть тревогу. Она всего лишь на мгновение отразилась в глазах вора, но как раз этого мгновения было достаточно Федору. Он убрал все фотографии в карман пиджака и встал.
– Ладно. Будем считать, что разговор у нас не получился.
Китаец улыбнувшись, развел руками.
– Извини, гражданин начальник, что не сумел тебе помочь. Но я, правда, не знаю этого парня…
Выходя из бильярдного зала, Туманов махнул рукой, чтобы вор понапрасну не тратил слова. Да и к чему теперь оправдания. Они не имеют смысла. Для того, чтобы заставить вора пойти на откровенность, нужно прижать его уликами. А пока у них нет ничего на Китайца. Но Туманов понял, что вор чего-то боится. И только страх заставляет его уходить от прямого ответа.
Когда менты вышли, Китаец со злостью плюнул в урну, где валялся его окровавленный платок и сказал:
– Суки!
* * *Вернувшись в управление, Туманов узнал от дежурного, что полчаса назад ему звонила мать Валерия Панина.
– Она не сказала, чего хотела? – спросил Федор.
– Не знаю. Мне она не сказала. Хотела говорить лично с тобой, – ответил дежурный. Сначала Туманов хотел позвонить Паниной прямо из дежурки, но потом раздумал. Тут был и «батяня». При нем не хотелось вести разговор. Станет цепляться. И Федор решил позвонить из своего кабинета.
– Вы хотели со мной о чем-то поговорить? – спросил он, когда женщина подняла трубку. Чувствовалось, Панина взволнована. Голос ее подрагивал.
– Я хотела вам сообщить, что час назад звонила Софи, – сказала Панина.
– Софи? – переспросил Федор. А усатый капитан Грек вложив свои губы в ухо майору, зашептал:
– Николаич, спроси, откуда она звонила.
Отстранившись от Грека, чтобы не мешал, Туманов спросил:
– И что она хотела?
Мать убитого парня всхлипнула.
– Она хотела поговорить с Валерой. Она не знала, что его больше нет…
Федор услышал, что женщина плачет, попросил успокоиться, но, похоже, его совет не помог. Выдержав долгую паузу, пока она проплакалась, Федор спросил о том, о чем еще подумал, разговаривая с Китайцем в бильярдном зале:
– Вы не припомните, телефонный номер, который записан на телевизионной программе, ваш сын записал до разговора с этой Софи, или после?
Грек плюхнулся на стул и махнул рукой на Федора, при этом тихонько сказав Ваняшину, сидящему на подоконнике:
– Во дает, майор. Какая разница, когда он его записал.
На что Ваняшин ему также тихо ответил:
– Ты не вмешивайся. Николаич знает, что делает.
Грек нахмурился.
– Кочан ты, Леха, – сказал Грек несколько обиженно за то, что лейтенант не поддержал его.
Когда Туманов положил трубку, Грек спросил у него:
– Ну что, узнал, когда этот номерок появился на программе?
– Она сказала, что заметила его после того, как сын поговорил с Софи, – ответил Туманов. Грек хлопнул себя ладонью по коленке.
– Я так и думал, – сказал он, нахмурившись. – Хитрющая Софи и этот Китаец как-то связаны между собой. Жаль не на меня он наскочил в ресторане, когда хотел удрать. Я, не Лешка Ваняшин. Я бы с ним минжоваться не стал. Я б его при попытке к бегству…
Федор посмотрел на зазнайку Грека.
– О чем ты, Грек? Какая попытка к бегству? Ему что, предъявлено обвинение?
Понимая, что сейчас он проявил горячку, Грек сник. Но он не из тех, кто вот так просто сдается. И чтобы не потерять авторитета перед молодым сотрудником, он сказал:
– Да всех их надо без суда и следствия. Без таких гадов дышать легче станет.
Туманов его болтовню не воспринял всерьез.
