Наталья Александрова - Чемодан с видом на Карибы
— Он-то думал, что там — любовные письма, напомнил Феликс.
— Ох, не могу! — рыкнул Георгий. — Вот из-за таких идиотов никогда дела не сделать!
— Ты уж молчал бы! — не выдержал Феликс. Как ты сам с Катькой лоханулся!
— Говорю тебе — случайно все это вышло!
Хотел ее на свою сторону перетянуть, она — ни в какую!
— Тогда ты решил ее запугать, а она не испугалась, — насмешливо сказал Феликс.
— Вот именно, она — не ты! Боролись мы, она и напоролась на нож… Ладно, едем сейчас к Кулику. Твоя Лариса права, надо за ним проследить, а то как бы дел не наворотил он с перепугу…
* * *В коридоре ветеринарной клиники сидели на поставленных в ряд жестких стульях озабоченные люди со своими домашними любимцами.
Первой, перед самой дверью кабинета, была заплаканная девочка с коробкой из-под обуви в руках, за ней — старушка с толстой, мучительно храпящей болонкой, женщина средних лет с попугаем в клетке, кривоногий, коротко стриженый парень с бультерьером и богато одетая дама с французским бульдогом на коленях. За этой-то дамой и занял очередь донельзя взволнованный Сан Саныч. Бейсик сидел у Надежды на руках, презрительно поглядывая на изнеженного бульдожку.
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился маленький седой человечек с густыми бровями и большим крепким крючковатым носом, делавшим его похожим на попугая.
— Ну-с, что у нас тут? — ветеринар оглядел приемную поверх очков. —Много, много! Ну, мы сейчас разберемся… Девочка, у тебя тут кто?
— Черепаха, — девочка громко всхлипнула и протянула врачу открытую обувную коробку.
Ветеринар наклонился над коробкой. Казалось, он собирается клюнуть ее своим попугайским носом.
— Как нас зовут? — спросил он, обращаясь, по-видимому, к черепахе.
— Тортилла… — девочка снова горестно всхлипнула. — Ее звали Тортилла!
— Что значит — звали? — ветеринар поднял на девочку выпуклые птичьи глаза. — Хорошая черепаха, упитанная!
— Доктор, но она же не шевелится! Она умерла!
— Глупости! — старичок вскинул голову, и Надежде показалось, что он щелкнул клювом. — Тортилла просто спит!
— Но она уже несколько дней не шевелится!
— Обыкновенная спячка! Ты разве не знаешь, что черепахи впадают в спячку? Следующий у нас кто? — и ветеринар повернулся к старухе с болонкой. Приподняв очки, он недовольно проговорил:
— Ах, это у нас опять Фрося! Старая знакомая! Фрося опять объелась! Мамочка, ну сколько можно вам повторять — ей нельзя много есть!
Особенно сладкого и мучного!
— Но она просит! — жалобно пробормотала старушка. — Она на меня смотрит и просит! Я же не могу морить ее голодом…
— Голодом? — возмущенно повторил ветеринар. — Да у нее третья степень ожирения! Мамочка, вы что — хотите ее погубить? В ее возрасте лишний вес совершенно недопустим!
— А она так глядит, что я ничего не могу поделать., сердце ведь не камень! Что же мне делать, доктор?
— Сутки голода, и навсегда исключить сладкое и мучное!
Он перешел к женщине с попугаем и наклонился к клетке. Сходство его с птицей стало просто поразительным.
— Так, что у нас тут?
— Доктор, он молчит! — взволнованно проговорила хозяйка.
— Что значит — молчит? — доктор снял очки и тщательно протер стекла полой халата.
— Молчит — значит молчит! Как рыба! До сих пор разговаривал без умолку, а сегодня рта.., то есть клюва не открывает. То есть открывает только для того, чтобы поесть. А ведь он был такой разговорчивый! Такой общительный! И про погоду, и про политику мог…
— Да? — недоверчиво проговорил ветеринар, снова надел очки и наклонился к клетке. — А зовут нас как?
— Арчибальд, — смущенно сообщила хозяйка. — Для близких друзей — просто Арчи…
— Ах, Арчи… — ветеринар склонил голову набок и как-то странно защебетал. Попугай, который до сих пор не проявлял никакого интереса к происходящему, неожиданно оживился, точно так же, как старичок, склонил голову и тоже защебетал. Некоторое время они так переговаривались, наконец ветеринар распрямился, потер поясницу и повернулся к хозяйке попугая.
— Все понятно, — он снова снял очки и прикрыл выпуклые глаза морщинистыми веками. Арчи на вас серьезно обиделся. Уж не знаю за что, все-таки это птица, а не человек, но может быть, вы сами вспомните? Он обиделся и не хочет с вами разговаривать!
— Арчи! — хозяйка всплеснула руками. — Мальчик мой, но я же просто пошутила! Вы понимаете, — она повернулась к ветеринару. — Я принесла из магазина курицу-гриль, и пообещала Арчи в шутку, разумеется, — что сделаю из него такое же блюдо, если он не перестанет сорить ореховой скорлупой…
— Попугаи — очень обидчивые птицы, — сердито проговорил ветеринар. — Кроме того, они чрезвычайно требовательны к юмору.., а черного юмора вообще не воспринимают!
— Что же мне делать, доктор? — женщина умоляющим жестом прижала руки к груди.
— Попросите у него прощения, — ответил ветеринар и прошел дальше. — А тут у нас что?
— Да вот, доктор, — стриженый парень прихватил своего бультерьера за ошейник и подтащил поближе. — В натуре, кореш мой трусить стал.
Словно подтверждая его Слова, бультерьер тоненько заскулил, попятился и закатил глаза, как будто собрался упасть в обморок.
— Во, видите? — парень тяжело вздохнул. Этот позорник вообще всего теперь боится! Человека незнакомого увидит — и тут же за меня прячется! Тачка проедет — он, типа, в обморок шлепается! Пацаны, в натуре, нас уже засмеяли!
Какой же это буль, если он трусливый? Я с ним уже конкретно на улицу выйти не могу, стесняюсь! Кошек боится!
Услышав эти слова, Бейсик, который с интересом наблюдал за происходящим, презрительно фыркнул.
— И давно это с ним? — ветеринар поправил очки и наклонился, чтобы лучше разглядеть четвероногого пациента.
Бультерьер испуганно взвизгнул и забился под стул — Ты, позорище, выбирайся наружу! — прикрикнул на пса хозяин и выволок его за ошейник. — Айболит тебе ничего не сделает!
— Давно это с ним? — повторил ветеринар.
— Так вторую неделю маемся! — горестно протянул хозяин.
— С чего началось — не поняли?
— Да ни с чего! Сидели у Коляна, кино по видаку смотрели, вдруг этот позорник взвыл и под кровать полез… Стыдно сказать, напустил там лужу, так с тех пор и трясется!
— А какой фильм смотрели?
— Чего? — не понял хозяин бультерьера.
— Кино какое было?
— А! Да ужастик, «Крокодил-два» называется, так себе кино…
— Ну чего же вы хотите! — ветеринар покачал головой. — У собак, в отличие от некоторых людей, очень тонкая, ранимая психика, и им категорически противопоказаны фильмы ужасов!
— Че, правда, что ли? — поразился парень.
— Конечно! Ваш пес перенес тяжелый стресс, и вы наблюдаете теперь его последствия…
— Слушай, Айболит, а попроще нельзя? Чего теперь-то с ним делать, чтобы он опять нормальным будем стал?
— Я бы вам посоветовал лечить подобное подобным…
— Это как?
— Ну, раз он так чувствителен к киноискусству — примените кинотерапию. Пусть ваш друг посмотрит десятка два лирических комедий и мелодрам…
Можно еще полнометражные мультфильмы…
— Поможет? — с сомнением спросил парень.
— Надеюсь, — ответил ветеринар и перешел к следующему пациенту. — Так, а тут у нас что?
— Доктор, моя семейная жизнь на грани краха! — сообщила дама с бульдогом трагическим тоном.
— Не понял, — старичок снова снял очки и растерянно уставился сначала на даму, потом на ее собачку, — при чем здесь ваша семейная жизнь?
Я не консультант по вопросам семьи и брака, я даже не адвокат по бракоразводным делам! Я всего лишь ветеринар!
— Я понимаю! — дама высоко подняла брови. — Но именно вы можете мне помочь! — Вы, и только вы!
Она понизила голос и проговорила, словно сообщая о постыдной тайне:
— Доктор, он храпит!
— Кто? — ветеринар удивленно заморгал круглыми птичьими глазами.
— Он, Монморанси! — женщина указала на бульдожку. Песик, почувствовав, что оказался в центре внимания, приосанился и повел по сторонам выразительной курносой мордочкой.
— Ну и что? — ветеринар недоуменно уставился на женщину. — Французские и английские бульдоги, а также мопсы очень часто храпят. Такая у них особенность дыхательных путей.
— Доктор, но моего мужа это раздражает. Он у меня деспот, тиран, сатрап.., ну, в общем, ужасный человек, и требует по ночам полной тишины. Говорит, что много работает и нуждается в полноценном сне. Поэтому моя семейная жизнь и находится на краю пропасти!
— М-да… — ветеринар немного отступил и снова оглядел бульдожку и его хозяйку. — А может быть, ему стоит попробовать спать отдельно?
— Что вы, доктор! — дама закатила глаза. — Конечно, это было бы самым простым выходом из положения, но я же вам сказала — Александр деспот, тиран, злодей! У него доисторические представления о жизни, и он считает, что муж и жена непременно должны спать в одной комнате!
