Наталья Берзина - Полоса препятствий
– Ну, наконец ты появился, Дэнчик! Я так соскучилась! Мне эти рожи уже осточертели! Ты сегодня мой!
– Угомонись, Элка! Я не один! – сказал Дэн, пытаясь сорвать с себя девушку.
– Да ну?! Ты что, с этой?! – ткнула пальцем в грудь Юлии Элка. – Да на кой тебе это тетка?
– Я сказал, прекрати! – рявкнул Дэн.
Девица, недовольно хмыкнув, удалилась.
– Что все это значит, Денис? – шепотом спросила Юлия.
– Абсолютно ничего! Не обращай внимания! Она просто дура, – зло ответил Дэн.
Юлии в ту ночь было не до веселья. Она пыталась улыбаться, но получалось плохо. Не зная никого из присутствующих, она чувствовала себя бесконечно одиноко. Дэн постоянно куда-то исчезал, уходил с кем-то переговорить. Юлия, не выдержав его долгого отсутствия, отправилась на розыски. В огромной квартире впору было заблудиться. Проходя мимо ванной, она услышала сквозь шум льющейся воды голоса. Думая, что там Дэн, Юлия остановилась. Один голос она узнала сразу – Элка, та самая девица, что висела на Дэне, вторую девушку она не знала.
– Ты только прикинь! Дэн, козел, притащил с собой эту старую корову! И все только для того, чтобы испортить мне праздник! – возмущалась Элка.
– Че ты суетишься! Все равно к тебе придет. Она же старуха! – ответила незнакомка.
– Ну и что с того, что она старуха! Он с ней трахается! А меня предки пасут, только когда на дачу вырываюсь, могу оттянуться, а так ни фига!
– Чего ты за него держишься? Не пойму, он же и трахаться толком не умеет!
– Ты-то откуда знаешь?
– Я его уже попробовала.
– Когда же ты успела?
– На прошлой неделе. А тебе что, жалко?
– Не свисти! Он машину гонял!
– Правильно, а как приехал, сразу ко мне. Он уже давно мне предлагал, но все случая не было. А тут посидели, выпили, слово за слово. Он меня прямо на кухне, на столе и разложил. Ничего особенного, я тебе скажу, Серый намного лучше.
– Лерка! Как ты могла? Тебе что, других мужиков не хватает? Ты же моя подруга!
– Брось! О чем жалеть? Не смылится. А так, может, хоть научится чему. Выпили мы, ну и понесло! Да ты сама знаешь, как бывает.
Юлия прижалась к стене, не зная, что делать. Ее словно окатили помоями! Дэн, ее Дэн, оказывается, спит со всеми подряд! Разыскав одежду, она сбежала. Суровый консьерж проводил ее тяжелым взглядом, будто раздел глазами.
По улицам разгуливали праздные компании, хлопали петарды, с грохотом взлетали ракеты, разноцветными огнями сверкали фейерверки, но Юлии ни до чего не было дела. Человек, которого она любила, так подло предал ее!
Он позвонил только спустя неделю. Юлия, услышав его голос, едва сдержалась, убедительно попросила его больше не звонить и положила трубку.
Больше они не встречались, вернее, он больше не приходил.
Дождь начал понемногу стихать, но щеки ее по-прежнему оставались влажными и солеными. Затушив сигарету, Юлия вернулась в комнату. Темнело. В углах уже поселился мрак. Все закончилось. Завтра она вернется в город. Будет работать, растить сына и страдать от вечного, непроглядного одиночества. Маринка ухитрялась решать эти вопросы «для здоровья» – как она говорила, а Юлия не могла. После мужа она была близка только с Дэном, и то потому, что полюбила. Полюбила?!
Юлия включила свет и замерла перед зеркалом. Ее бил озноб. Некоторое время она всматривалась в отражение. Оттуда, из загадочного зазеркалья, на нее глядела молодая, привлекательная женщина с огромными грустными глазами.
Двумя взмахами щеточки она поправила тушь на ресницах, легко провела помадой по губам, попробовала улыбнуться, но улыбка получилась невеселой.
Выйдя в коридор, она не слишком хорошо понимала, что делает. Остановившись возле 321-го номера и убедившись, что в коридоре никого нет, Юлия робко постучала.
– Да, войдите, не заперто, – отозвался Никита.
Юлия решительно толкнула дверь, в комнате стоял устойчивый запах кофе и сигарет.
– Никита, извините, это я. Простите, что без приглашения, но мне отчего-то стало вдруг так одиноко…
– Юлия! Вы даже представить себе не можете, как я рад! – воскликнул Никита, подходя к ней. – Боже, что с вами, вы же вся дрожите! Не простыли, случайно? Зря, наверное, я вас сегодня таскал под дождем. Присаживайтесь.
– Нет, все нормально. Просто долго стояла сейчас на балконе, немного замерзла, наверное, – ответила Юлия, опускаясь в удобное кресло около стола.
– Знаете что, Юлия! А как насчет коньяка? У меня есть. Хороший! – предложил Никита.
– Не возражаю, если только совсем немного.
– Замечательно, я сию минуту все подготовлю, – живо откликнулся Никита, доставая темную пузатую бутылку и пару тонких бокалов.
Плеснув немного, на самое дно, он подал один бокал Юлии, а другой обхватил своей широкой, крепкой ладонью, подержал чуть-чуть, согревая, вдохнул горьковатый аромат и едва пригубил благородный напиток.
– А теперь, рассказывайте, что у вас произошло, – безапелляционно заявил он, глядя прямо в глаза Юлии.
Она молчала, но не отвела взгляда. Вдруг, словно что-то прочитав в ее глазах, Никита решительно поднялся и, сделав шаг, приподнял за подбородок ее лицо, крепко и вкусно поцеловал в полуоткрытые губы.
Юлия, не отрываясь от Никиты, поставила бокал на стол, медленно встала, осторожно, будто боясь спугнуть, запустила руку под его расстегнутую рубашку. Она впервые прикоснулась к нему вот так, ощутила шелковистую гладкость кожи, провела ладонью по жестким волосам на груди и, не дожидаясь, пока внутренний голос заявит о себе, мысленно приказала ему: «Заткнись!»
Ее руки изучали каждую клеточку его большого, сильного тела. Его губы ласкали ее в самых сокровенных, укромных местах. Он оказался бесконечно бережным и предупредительным. Юлия даже представить себе не могла, что мужчины бывают такими чуткими. Никита улавливал ее малейшие движения, самые смутные, еще не определившиеся окончательно желания. Заставлял все ее тело трепетать от каждого прикосновения.
Ласки его были бесконечны, время остановилось. Во всем мире они остались одни.
Юлия уже изнемогала от желания, но Никита был непреклонен. Он сводил ее с ума губами, руками, всем телом. Юлия уже не могла выносить эту бесконечную сладкую пытку. Ее нервы воспламенились, мозг, казалось, вот-вот взорвется. А затем… Все вокруг перестало существовать! Огненный шар прокатился по позвоночнику, сжигая в бушующем пламени все чувства, все ощущения. Остался только он – Никита!
Она не помнит, что было потом, кажется, что-то говорила, кричала, просила, молила… Только теперь Никита был глух к ее мольбам. Раз за разом он доводил ее до нереального, неземного экстаза, давал минутку передышки и начинал сначала. Юлия не могла поверить, что это происходит с ней. Она многократно умирала и возрождалась заново, лишалась рассудка и воскресала обновленной.
Они уснули, когда уже совершенно не осталось сил. Неожиданным открытием для Юлии оказалось плечо Никиты. Она еще никогда не засыпала на таком уютном, широком, мускулистом мужском плече. Это оказалось настолько приятно, что невозможно описать словами. Плечо Никиты было создано специально для нее. Юлия, едва не мурлыкая от удовольствия, устроилась поудобнее. Никита нежно поглаживал ее спину, кожа под его ладонью словно разгоралась, поддавалась его движениям.
Но усталость сделала свое дело. Последняя мысль, скользнувшая в ее сознании, была о том, что теперь она уже никогда не станет прежней Юлией…
Она проснулась словно от внезапного толчка. За распахнутой балконной дверью медленно загорался рассвет.
В разгромленной, будто после битвы, постели, рядом с чужим мужчиной, даже во сне не выпустившим ее из своих крепких объятий, на чужом плече, распахнула огромные изумрудные глаза новая, прекрасная, но пока еще чужая женщина. Юлии предстояло привыкать к ней, жить с ней и учиться чувствовать как она…
Осторожно, стараясь не разбудить Никиту, она выбралась из постели. Собрала разбросанные по ковру вещи. Еще раз, последний, посмотрела на спящего мужчину. С трудом поборов в себе желание броситься к нему, прижаться к горячему телу, зацеловать, заласкать, она вышла из спальни, торопливо оделась и выскользнула в коридор.
Спустя три часа, в то время когда Никита только еще шел на завтрак, Юлия села в проходящий автобус. Сказка закончилась…
Всего несколько дней понадобилось Глебу, чтобы связаться с нужными людьми и пусть с некоторым трудом, но убедить их рассказать правду о махинациях Морозова. Дальнейшее теперь было делом техники. Сотрудники агентства, занимающиеся наблюдением за Татьяной Дворецкой и ее разработкой, выяснили тоже много интересного. На свет выплыли старые делишки Татьяны, связанные еще со временем ее работы в детском саду. Там было всякое: и массовые отравления, и явно урезанные умелой рукой порции. Но самым интересным оказалась целая серия серьезных отравлений метанолом именно в районах, где были расположены торговые точки «империи» Дворецкой-Морозова. Вот за эту «тему» сыщики зацепились и прокручивали ее особенно интенсивно. Отравления происходили циклически, причем не только в результате покупок некачественного спиртного через магазины, принадлежащие «империи», но, что было совсем вызывающим, даже в сети кафе. Отследить источник поступления отравы оказалось не слишком просто. Жалоб было мало, контингент оказался своеобразным, но тем не менее выяснить удалось довольно многое. Обычная противозамерзающая жидкость для автомобилей послужила основой для создания убийственного коктейля. Хотя Дворецкая, с целью обезопасить себя и избежать по возможности летальных исходов, разбавляла смертельно опасную жидкость примитивным самогоном. Его производство и обнаружили сыщики Глеба в заброшенной деревне. Доказательная база по составу преступления собственно Дворецкой была уже вполне достаточной. Однако сам Морозов оставался якобы в стороне и, соответственно, оказывался неподсуден. Все собранные улики были косвенными. Их было много, даже очень, но серьезно припереть к стенке главного участника преступного дуэта не представлялось возможным.
