Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский
— Здравствуйте, Владислав Георгиевич, арестованный Андреев из Москвы доставлен, — лихо отрапортовал усатый.
Мужчина поднял голову, и устало кивнул.
— Да, хорошо, спасибо, Маер. Снимите с него наручники и можете идти.
— Владислав Георгиевич, — вмешался второй конвоир, — нас в Москве предупреждали, что арестованный может быть опасен, он там прямо в камере драку устроил.
— Да? Скажите пожалуйста, а по виду вроде и не скажешь. — мужчина за столом почесал гладко выбритый подбородок двумя пальцами и скептично окинул Егора с ног до головы. — И что, он у вас по дороге тоже буйствовал?
— Да нэт, вроде вел себя смирно, — честно ответил Маер.
— Ну, тогда я думаю, что он и здесь будет себя вести подобающим образом, — улыбнулся следователь и снова посмотрел на Егора. — Ведь правда?
— Да, конечно, — пожал плечами Егор, который с интересом рассматривал спартанскую обстановку кабинета следователя.
— Ну, вот видите… — следователь снова требовательно посмотрел на милиционеров. — Снимайте с него наручники, и вы свободны.
Маер снял с Егора браслеты и, скользнув по нему безразличным взглядом, вышел из кабинета. Массивный Арсен, сопя как паровоз, потопал за ним следом. Егор, растирая пережатые наручниками запястья, стоял посреди кабинета и вопросительно смотрел на следователя.
— Вы проходите, присаживайтесь, разговор у нас с вами будет долгий… — следователь приглашающее указал на стул рядом с письменным столом.
Егор подошел к столу, поставил свою сумку на пол и сел на указанный ему стул.
Мужчина за столом одобрительно кивнул и сразу же перешел к делу.
— Итак, я следователь по особо важным делам Марков Владислав Георгиевич, именно я и буду вести ваше дело. Давайте, для начала, выполним необходимые формальности. Назовите мне ваше имя, фамилию и отчество…
В этот момент дверь в кабинет распахнулась, и в кабинет заглянул здоровенный лейтенант-омоновец.
— Владислав Георгиевич, а с этими рэкетирами, которые тут у нас на полу раскорячились, что делать-то?
Следователь вскинул голову и, досадливо поморщившись, махнул рукой.
— Я сейчас занят, давай-ка сделаем так: вы их заприте по разным камерам, а я с ними со всеми по очереди потом побеседую.
— Ага, понял, так и сделаем, — огромный, как медведь, омоновец вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.
— Ну-с, молодой человек, и на чем мы с вами остановились… — доброжелательно продолжил Владислав Георгиевич, снова посмотрев на Егора.
* * *
После более чем двухчасового допроса Егора заперли в маленькую, буквально два на два метра, камеру, пол в которой был сильно заплеван окурками, шелухой и прочим мусором. По углам этого основательно загаженного и непрезентабельного помещения валялись маленькие пустые пластиковые бутылки из под «пепси-колы» и «фанты». Никаких удобств типа раковины с водой, очка или хотя бы параши не было и в помине — просто маленькое голое помещение со стенами, покрытыми грубой серой цементной «шубой». Вещи Егора остались в кабинете у следователя, и теперь он об этом сильно пожалел, подумав, что на сумке с вещами можно было бы хотя бы сидеть, а так ему придется либо все время находиться на ногах, либо располагаться прямо на бетонном полу.
На самом допросе Егор совершенно не запирался и говорил почти всю правду. А толку-то было запираться, если все и так было ясно. Он директор предприятия, на которое в банке был взят кредит? Он! Он подписывал все бумаги на перечисление денег со счета в банке? Да, конечно! Он допустил нецелевое расходование денег, выделенных на закупку сельхозпродукции? Ну а кто ж еще, директор-то именно он. Его предприятие так и не вернуло кредит банку, а деньги исчезли в неизвестном направлении? Тоже да. Против документально подтвержденных фактов и собственных подписей на финансовых документах не попрешь.
Следователя, конечно же, интересовали детали: кому и куда были перечислены деньги из банка, кому был продан купленный товар и куда ушли деньги впоследствии. Егор, благо времени у него было вполне достаточно, заранее продумал более или менее правдоподобную версию показаний, чтобы не нагромождать лишних деталей и не усугублять свое и без того плохое положение. Он излагал все как по-писанному — кредитные деньги, как и предполагалось сначала, ушли на закупку сахара. Сахар был продан за пределами республики, хорошо еще что Марик, проводя обналичку, озаботился липовыми документами на покупку и продажу сахара. После продажи сахара, на вырученные деньги было решено купить спирт и разлить водку в Беслане в цеху у Борика. Потом завезенный ими спирт из цеха Борика украли, и по этому поводу было даже возбуждено уголовное дело, а сам хозяин цеха, через несколько месяцев после ограбления, скрылся в неизвестном направлении. Дальше, отвечая на вопросы следователя, Егор заявил, что потеряв спирт, он никуда не скрывался и даже обращался к руководству банка, поставив их в известность о своем бедственном положении. Тогда же он, как директор предприятия, пытался найти деньги для возврата кредита, в связи с чем и был вынужден ездить на заработки по всей стране. В Москву он ехал как раз устраиваться на работу, для того чтобы получить возможность выплачивать банку деньги по частям.
Версия событий в изложении Егора, в принципе, устраивала следователя, все, что тот рассказал, вполне согласовывалось с имевшимися документами и его собственными предположениями. Перечитав несколько исписанных подследственным листков бумаги, он удовлетворенно кивнув головой, аккуратно сложил все в серую папочку и, вызвав дежурного милиционера, велел ему отвести Егора в камеру.
— Мы с вами поговорим еще завтра, — кивнул он Егору на прощанье, — и завтра же Вас переведут в ИВС, а потом уже и в городской следственный изолятор, ну а пока не обессудьте. Особых условий у нас тут нет, и вам одну ночь придется как-то перетерпеть неудобства…
Ближе к вечеру, в камеру к Егору затолкнули еще двух задержанных: сначала тощего наркомана, взятого неподалеку от задания РУБОПа в момент, когда он пытался скрыться с украденной магнитолой из вскрытого им автомобиля, а потом и угрюмого прыщавого парня, подозреваемого в грабеже. Наркоман сразу же, тихонько постанывая, скрючился в дальнем от двери углу — до приезда буквально спасшей его милиции ему сильно досталось от хозяина автомобиля и его товарища, которые отловили его с выдранной магнитолой рядом со вскрытой специальным воротком машиной. Прыщавого затолкнули в камеру вторым и он, не обращая внимания на Егора, который сидел скрестив ноги по-турецки на разложенной газете в другом углу, сразу же бесцеремонно пнул ногой наркомана, сидевшего
