Пьер Немур - Пусть проигравший плачет

Что же касается происшествия на улице Сталинграда, то полиция ни на минуту не поверила в утечку газа. Карточка Анджелы, «средства к существованию» Слима заставляли ее только морщиться. Она тщательно проверяла уплату по счетам. Но все это оставалось только теоретическими рассуждениями.

В любом случае это было дело Танжерца. Было не так уж плохо, что его стремление играть в вольного стрелка доставило ему некоторые неприятности, правда, не слишком серьезные, так как «крыша» у трех девиц, снимавших домик у папаши Видаля, была солидной. Они все официально числились на работе.

В конце концов существенным было то, что оба расследования не продвинулись слишком далеко. До настоящего времени ими занимались две различные бригады, и никому не приходило в голову обнаружить связь между павильоном ЕЗ и домиком в Шевийи-Ларю.

Мари-Лу вышла из больницы в субботу, на следующий день после покушения на Макса де Руйе. С закованной в гипс рукой она потеряла возможность свободно двигаться в течение шести или семи недель. Очень большой ее поклонник, месье Жюль обещал устроить ей отпуск на юге, но она не была особенно уверена в том, что это обещание будет выполнено.

Анджела, она же Прунелия, была вынуждена свернуть свою активность. Локар на взял ее помощницей официантки в «Фламбе» в ожидании того момента, когда репортеров перестанут интересовать похождения этой соблазнительной красотки. Девицы, которые выбираются наверх ценой честного и изнурительного труда, существуют… только в романах.

Что же касается Веры, исчезнувшей в среду в 15 часов 30 минут — за два часа до взрыва на улице Сталинграда, то она нигде не появлялась. Последней, кто ее видел, была Анджела, которую та высадила из своей «симки» на площади Италии. Все поиски не давали результатов. Последний адрес, который она сообщала Слиму при заключении с ним «контракта», принадлежал студии, которую она делила как «рабочее место» с подругой. Но никто не знал адреса, по которому она жила. Танжерец считал, что она отправилась на побережье и поэтому объявил боевую тревогу всем своим связным от Ниццы до Марселя.

Гедеон Шабернак считал, что Вера скрывается где-то в Париже. Ни дешевые, ни дорогие проститутки, это новое поколение деловых женщин, организованных на основе хорошо определенной и спланированной деятельности, никогда не смешивали работу и свою частную жизнь.

За эту неделю автомобиль жениха Изабеллы Пеллер проехал немало километров. После того как девушка окунулась в дела покойного отца, ее жизнь совершенно переменилась. И если раньше ей казалось, что жизнь пройдет в тоске сухого обсуждения спорных балансов, поддельных счетов на эксплуатацию и дутых контрактов, то теперь она окунулась в живую, богатую, бурлящую жизнь, в мир, о котором до сих пор знала только по книгам или кинофильмам. Здесь было тревожное ожидание и действие. И молодой адвокат рьяно включился в игру, его возбуждали эти живописные фигуры Центрального рынка, которых беспощадные огни Ранжис высвечивали как бабочек на булавках у энтомолога.

Больше того, после разговора с гамбургским знакомым тот прислал ему прекрасно документированное исследование индустрии развлечений в крупнейшем немецком порту. У жениха Изабеллы появилась возможность посетить квартал Сан-Паули. Он познакомился со знаменитым стриптизом в самых крупных заведениях квартала. Благодаря отчету немецкого адвоката Гедеон Шабернак с известной долей восхищения познакомился с финансовым механизмом и техникой организации подобной деятельности.

Различие между новыми тевтонскими буржуа и их занятыми аналогичной деятельностью парижскими конкурентами, остававшимися на дне общества, оказалось потрясающим. Гедеон Шабернак был вынужден задать себе вопросы, которые ранее никогда не приходили ему в голову.

Прежде всего главное: каково различие между законными предприятиями и подпольной деятельностью? Является ли государство, основанное на определенных философских или религиозных критериях, которое закрывает глаза на проституцию, вместо того чтобы запретить ее, более добропорядочным, чем те, кто ее организуют и устанавливают расценки? Клиент, который договаривается о цене под инфракрасными лучами в «Центре Эроса» в Кельне, является ли он более респектабельным, чем тот, который украдкой ныряет с девицей в такси на улице Венето?

Относительность греха стала темой его интенсивных размышлений. Немедленно по возвращении Гедеон Шабернак задал себе вопрос, а не должны ли все парижские девицы, фланирующие по улице Риволи, потребовать, чтобы их внесли в коммерческий регистр или приняли во всеобщую торговую ассоциацию.

Ведь по сути дела, что мешает тому, чтобы эти девицы и преступные элементы были приняты в обществе? Сомнительная привилегия платить налоги и брать кредит в банке…

Весь свой уик-энд Гедеон Шабернак провел в мечтаниях и изложении своих мечтаний на бумаге. Боясь потерять ночную клиентуру Центрального рынка, ответственные лица в Ранжис предусмотрели «район развлечений» с ресторанами, барами и ночными заведениями. Следовало шагнуть дальше в смелой реализации официальных установок. То, что прежде было всего лишь шуткой, возникавшей в разговорах, начало приобретать в мозгу молодого адвоката черты реальности.

Он уже видел, как на пересечении дорожных развязок возникает суперказино, объединяющее под одной крышей все возможности для отдыха и развлечений. Он уже просчитал небывалый коэффициент полезного действия этого заведения, работающего двадцать четыре часа в сутки и обслуживающего клиентов национального рынка и парижских ночных гуляк, уступающих в первые утренние часы свое место транзитным пассажирам аэропорта Орли. Для того чтобы обеспечить его полное использование, следовало только осуществить точную стыковку и связь между площадками Ранжис и Орли. Тут был заключен неисчерпаемый источник прибылей, своеобразный Лас Вегас для деловых людей, который авиакомпании не забудут включить в число своих услуг. И продавцы местной капусты, и торговцы мясом будут отдыхать там посменно с дипломатами из ООН.

Он обдумывал грандиозные планы. Он набросал основы устава акционерного общества. Он наметил первые цифры, оценил необходимые начальные капиталовложения и составил перечень банковских объединений, которые заполнят эту брешь.

В то время как Изабелла Пеллер звонила по телефону, чтобы договориться о совместной прогулке в воскресенье вечером, Гедеон Шабернак в одной рубашке и с распущенным галстуком трудился над протоколом официального открытия, которое должно быть проведено министром экономики и финансов, с перерезанием трехцветной ленточки и республиканскими гвардейцами…

Подготовка, предпринятая в ночь с понедельника на вторник, была проведена под знаком всеобщей мобилизации и концентрации сил. Чтобы уменьшить потенциальному противнику возможности маневра, Фернан Локар тщательно закрыл свое любимое бистро на улице Инносан и обосновался в «Фламбе» в Ранжис, как капитан эсминца на мостике.

Однако в половине третьего утра стало ясно, что ничего не произойдет. Гедеон и Изабелла, которые своим присутствием обеспечивали моральную поддержку мобилизованным войскам, начали всерьез подумывать о возвращении в Париж, так как молодому адвокату предстоял напряженный рабочий день в своей конторе. Он окинул взглядом зал. Возле стойки толпилась живописная группа людей в синих блузах и канадских куртках, состоявшая из коренастых торговцев, и одетых в желтые куртки работников павильона по торговле свежей морской рыбой.

Фернан передавал свои команды кассирше, сидевшей за выдвижной кассой и контролировавшей одновременно табачный киоск, стойку и дополнительные залы. Мадо работала у него уже многие годы, женщиной она была крепко сложенной, краснощекой, не лезшей в карман за словом. Сам он присматривал за всем: за двумя парнями, которые работали за стойкой, весело поругивая их, несмотря на расторопность, с которой они обслуживали клиентов; за крикливыми клиентами; за залом, в котором работала Анджела, переставшая из осторожности на несколько дней быть Прунелией и активно помогавшая основным официанткам.

Симпатичная сожительница Слима-Танжерца пользовалась в «Фламбе» не меньшим успехом, чем на панели Центрального рынка. Правда, заметить это можно было только по росту ее чаевых.

В углу возле стойки Рене из Нанта уже давно монополизировал электрический бильярд, затеяв бесконечную партию с Крысенком, исполнителем покушения на Макса де Руйе. В соревновании с этими двумя специалистами компания, обладавшая концессией на эти игры, несла убытки: они с удручающей регулярностью зарабатывали право на бесплатную партию.

Эти два бандита составляли комитет бдительности, созданный в ходе настоящего военного совета, состоявшегося в ожидании возможного нападения со стороны гамбургского консорциума. Но, вообще-то, существовало мнение, что следует считать инцидент улаженным после того сурового урока, который был преподан представителю немцев. Из последних новостей следовало, что он проведет добрых два месяца на больничной койке и выйдет оттуда только с помощью специалистов по пластической хирургии.