Картер Браун - Том 25. Полицейский и призрак

— Эй, лейтенант Уилер! — Устрашающий бас сержанта Полника едва не искалечил барабанную перепонку в моем правом ухе. — Скажите-ка снова, как зовут этого мертвеца?

— Леквик, — ответил я, — Антон Леквик.

— Господи!

У него сочувственно запрыгал кадык.

— Иметь такое имя! Меня ни капельки не удивляет, что бедняга покончил с собой!

— Да, — согласился я на всякий случай, надеясь таким образом закончить нашу интереснейшую беседу.

— А кто была та дамочка, которая позвонила насчет самоубийства? — не унимался Полник, не отличавшийся деликатностью.

— Тамаер, — покорился я своей участи, — Наташа Тамаер.

Последовавшее за этим продолжительное молчание было гораздо красноречивее любого вопля.

— Наташа, — все же ухитрился он повторить придушенным голосом. — И она устраивает где-то балы, вы сказали?

Теперь уже было поздно сожалеть о том, что кое-что так необдуманно успел сообщить сержанту, мне не оставалось ничего иного, как попытаться внести коррективы в ту смуту, которую произвели мои слова в его куриных мозгах под непробиваемым черепом.

— Она не устраивает балы, сержант, — ровным голосом произнес я, — она балерина.

— Это же город, лейтенант, — доверительно сообщил он, — милях в двадцати от Лонг-Бич, верно?

— Балерина — это танцовщица. Она танцует в балете.

— А где это? — Его лоб угрожающе наморщился. — Местечко неподалеку от Роуз-Балл?

Она танцует в балете, — простонал я, — точно так же, как актер играет в театре.

— Да? — Он медленно кивнул, как будто это произвело на него большое впечатление. — В котором театре, лейтенант?

После этого я перестал стараться что-нибудь объяснять, главным образом для того, чтобы самому не свихнуться.

— В театре около Роуз-Балл, где же еще? — буркнул я ворчливо.

— Я там никогда не бывал. Моя старая дама не верит во все эти прыжки и скачки.

— Прыжки и скачки?

Все же было занимательно следить за его логическими процессами, хотя это для меня могло закончиться плачевно.

— Точно, — хмыкнул он, — раз ее зовут Наташа, значит, эта дамочка должна быть исполнительницей экзотических танцев, верно? — Он бросил на меня нетерпеливый взгляд, ожидая похвалы за сообразительность, затем откашлялся, прежде чем ликвидировать мое невежество. — Исполнительница экзотических танцев, лейтенант, — объяснил он с важным видом, — это модное название для стриптизерши!

К счастью, в этот момент прямо перед нами показался дом, как только мы миновали последний поворот на извилистой грунтовой дороге. Строение представляло собой беспорядочный набор фронтонов, башенок и балкончиков, все это возвышалось на огромной скале и производило впечатление приманки, сооруженной каким-то волшебником для заблудившихся в лесу путников. Волшебником или колдуньей по имени Наташа Тамаер? Эта мысль промелькнула у меня, когда я остановил свой «хили» перед парадным подъездом.

На массивной двери поблескивал медный лист с выгравированной на нем надписью: «Я — УБЕЖИЩЕ, КОГДА НОЧЬ ПРИВОДИТ ОХОТНИКА». Прочитав это невразумительное сообщение, я обрадовался тому, что живу в нормальном доме в центре Пайн-Сити, где единственными людьми, которые изредка шумели по ночам, были новые жильцы, неделю назад въехавшие в квартиру наверху и все еще передвигавшие мебель.

Я дернул за узловатую веревку, бронзовый колокол издал грустный гул, как будто подавал сигнал окружающему лесу выдать своего мертвеца. И вот тут-то я поблагодарил судьбу за то, что вижу рядом с собой невозмутимо-спокойную физиономию Полника.

Секунд через пятнадцать дверь распахнулась, издав жалобный скрип, и я смутно увидел тоненькое эльфоподобное создание, стоявшее в темном холле, которое взирало на меня темными глазами очень серьезно. Затем оно сделало шаг вперед, выйдя из полумрака на ослепительный свет, затопивший крыльцо, и я только что не ахнул от восторга.

Ее блестящие черные волосы, разделенные прямым пробором, были стянуты в большой узел. Высокая, тоненькая и весьма грациозная девушка в черных лосинах и таком же топе, который не скрывал контуров ее маленьких острых грудей, неимоверно узкой талии и округлых бедер, вплоть до самых интимных впадин и выпуклостей. У нее были длинные ноги танцовщицы с красивыми коленями, тело казалось упругим, а не мускулистым. На узких длинных ступнях были черные балетные туфельки.

— Привет! — Она улыбнулась, демонстрируя прекрасные белые зубки. — Я — Наташа Тамаер. Полагаю, что вы, по всей вероятности, копы?

— Копы? — поразился Полник, глядя на нее вытаращенными глазами.

Я же прислушивался к ее глубокому музыкальному голосу, в котором ясно чувствовался иностранный акцент.

— Когда я танцевала в Милане, я познакомилась с потрясающим парнем, который был депортирован, потому что был гангстером, — словоохотливо заговорила она. — Он всегда употреблял слово «коп», говоря о полиции, поэтому я подумала, что это жаргонное словечко. Мне очень нравится не растворяться в толпе, принадлежать к какой-то группировке, это создает потрясающее ощущение, будто меня разыскивают, верно? Надеюсь, «коп» не оскорбляет вас?

Я посмотрел на растерянную физиономию Полника и понял, что от него нельзя ждать помощи.

— Точно, мы копы, — буркнул я, — я — лейтенант Уилер из офиса шерифа, а это сержант Полник.

— Привет! — Она снова улыбнулась нам обоим. — Очень рада, что вы здесь. Зрелище того, как этот слизняк Антон свисает с дерева, повергло нас всех в уныние на протяжении последних двух часов. Вы собираетесь его убрать отсюда?

— Скоро прибудет санитарная машина, чтобы заняться этим вопросом. Где именно находится… э-э… Антон?

— В саду позади дома, — равнодушно сообщила она, — ему вздумалось опрометчиво избрать старый кедр перед окнами гостиной, он всегда был непредсказуемым ничтожеством! Так что мы должны были либо смотреть на него все время, либо задернуть занавеси и репетировать в отвратительном полумраке, что, естественно, просто нелепо. Я отведу вас к нему, если желаете?

Она повернулась в грациозном пируэте и пошла назад в дом. Я зашагал следом, несколько оторопело следя за ритмичным покачиваем ее округлых ягодиц, уговаривая себя, что все это происходит во сне и что с минуты на минуту я проснусь, упав с кровати на пол. Только тяжелые шаги Полника за моей спиной не вязались с этим предположением. Мы прошли по длинному темному коридору и совершенно неожиданно оказались в ярко освещенной гостиной, протянувшейся вдоль всего здания, в нее можно было вместить полностью весь кордебалет со всеми родственниками в придачу.

Я мельком заметил группу людей, столпившуюся возле пианино в дальнем конце помещения, но наш гид не предоставил мне возможности бросить в ту сторону хотя бы еще один взгляд. Плавным движением руки она указала нам на стену из зеркального стекла, выходившую на очаровательную лужайку с фонтаном.

— Вот он, лейтенант, — сказала она, — вот Антон. Или правильнее сказать, это был Антон.

Величественный красный кедр возвышался в самой середине лужайки, как будто его специально посадили туда, чтобы он уравновесил композицию сельского ландшафта. С одной из его могучих нижних ветвей свисало тело человека, подвешенное на толстой веревке, сдавившей его шею. По виду это был молодой мужчина лет двадцати с небольшим с лицом театрального кумира. Его длинные темные волосы падали на лоб, их слегка шевелил то и дело налетавший бриз. На нем были черное трико и черная вязаная безрукавка, так что его мускулистые руки оставались голыми. Кончики черных полуботинок едва касались земли.

Мне невольно пришло на ум старое выражение «пляска на конце веревки».

— Антон никогда не был особенно хорошим танцором, откровенно говоря, — заметила Наташа Тамаер, как будто читая мои мысли. Возможно, она таки была колдуньей.

— Полагаю, нам следует подойти поближе, — мрачно изрек я.

— Пожалуйста, французские двери не заперты. Вы не возражаете, если я останусь здесь? Практически все утро я больше никуда не смотрю, кроме как на раскачивающегося на ветру старину Антона, так что слегка устала от этого зрелища. Надеюсь, вы меня понимаете?

— Конечно…

Я поморщился:

— Ваша балетная группа в этом году, случайно, не репетирует «Пляску смерти»?

Она радостно вскрикнула:

— Мне кажется это весьма остроумным, лейтенант. Надо не забыть рассказать об этом Чарвосье, он умрет от смеха.

— Пожалуйста, не подбрасывайте мне еще и второй труп. Одного вполне достаточно.

Я отворил одну из французских дверей и вышел на аккуратно подстриженную лужайку. Полник, естественно, не отставал от меня. Мы вместе направились к телу. Подойдя ближе, я убедился, что физиономия кинозвезды была искажена гримасой панического страха. Темно-синие глаза, широко раскрытые, выражали ничем не прикрытый ужас.