Кирилл Казанцев - Ненасытные
О том, что за спиной портреты в рамочках, Георгий Николаевич как-то не подумал. А зря. Идолы были забрызганы мозгами – такое проявление неуважения…
Город Чемдальск застыл в предынфарктном состоянии. Интрига была налицо. Власти пребывали в ступоре. Простые люди щелкали пультами от телевизоров, надеясь отыскать на голубых экранах что-нибудь еще интересное. Посмеивались на кухнях, шушукались по углам. Рейтинги чемдальских телеканалов выросли втрое. Но местные СМИ с этого дня таинственным образом помалкивали – делали вид, что ничего не случилось. Передачи с прямым эфиром энергично удаляли из сетки вещания. На ВГТРК вновь проходили чистки, росло количество и качество охраны. Устанавливали дополнительные турникеты. На ведущего местных новостей завели уголовное дело, а самого поместили под домашний арест. О смерти полковника Филина официально не сообщалось, но слухи муссировались упорные – застрелился, повесился, спрыгнул со скалы в бушующее море. Москва пока не реагировала на бардак на дальних окраинах, а если что-то и происходило, то простым гражданам сие было неведомо. Власть застыла в страхе. Почему такая эпидемия самобичевания в высших эшелонах власти с последующим уходом из жизни? Те, кто были в курсе, не спешили сообщать коллегам о своем знании. В подвешенном состоянии проволокся день. Особые подразделения, сотрудники спецслужб работали, не покладая рук. Подключались агенты – штатные и внештатные, собиралась информация о прибывших в Чемдальск гражданах.
«Вырезки» из передачи «Служба народу. Прямая связь» и выпуска чемдальских новостей разлетались по Сети, как горячие пирожки. А вечером следующего дня в Интернет были выброшены два изобличительно-развлекательных материала, и все встало на свои места. Чиновники задергались, приказали немедленно убрать эту похабщину. Пятитонный бульдозер, роющий котлован недалеко от центрального рынка и офисов местных компаний, «случайно» перерубил ковшом силовой кабель, к которому подключалась половина городских провайдеров. И в большинстве домов погасло окошко в мир. Но поздно, файлы, выложенные на хостинг, уже копировались на жесткие диски, размножались, распространялись, как письма счастья. Отключить Интернет по всей области власти были не в состоянии, в других регионах – тем более. Камера беспристрастно фиксировала, как болтался над бассейном в рыбачьей сети чиновник Калманович, а люди в масках перечисляли должностные преступления государственного служащего. Краткая вставка из выступления бледного чиновника перед микрофоном. «Мы не убийцы, дорогие друзья, – сухо констатировал голос за кадром. – Об этом всем известно, и предъявлять нам обвинения в смертном грехе крайне глупо. Никто не поверит. Мы не Высший, не Страшный и не шариатский суды. И нам действительно очень жаль, что после своего выступления господин Калманович был убит по приказу местной правящей мафии. Мы признаем себя косвенными виновниками его смерти. Но не прямыми. А теперь внимание на экран». И снова камера – на этот раз обычная камера внутреннего наблюдения в здании телецентра – фиксировала, как трясущийся от страха чиновник убегает в боковой проход из обложенного коридора. Снуют люди, никому нет дела до метаний «маленького» человека. Подходят четверо – двое с одного конца, двое с другого. Обмениваются парой слов, двое удаляются в боковой отросток, а двое остаются на месте, перекрывая проход. Камера приближает физиономию одного из них – насколько возможно, чтобы не терялась четкость. Голос за кадром бесстрастно комментирует: «Некто Сутягин Виктор Александрович, лейтенант полиции, работник отдела по борьбе с экстремизмом, особо приближен к Владимиру Петровичу Роговцу – начальнику областного УВД».
Следующий материал: цинизм – не то слово. Взъерошенное перепуганное существо мечется между каталками в морге. С каталок падают трупы, лица которых тактично затушеваны, фигурант скулит от страха. Съемка ведется объективом с инфракрасным излучением. Сыпятся обвинения в адрес господина Филина, который лежит на столе патологоанатома и извивается, как червяк на крючке. Также в Сеть было выложено убойное телеинтервью – фигурант уже здоров и собран, если не вслушиваться в то, что он говорит. Голос за кадром и не скрывает: к обоим обвиняемым применялись средства психотропного воздействия с последующим кодированием на поставленную задачу. И не нужно досужих домыслов: полковник Филин застрелился в собственном кабинете после того, как его убедительно попросили это сделать…
Сомнений не осталось, в Чемдальскую область прибыли неуловимые террористы Никита Россохин и Ксения Левторович. Расширяется география разрушительной деятельности. В Сибири они орудовали, на Черном море вгоняли чиновников в ужас и в сумасшедший дом, в средней полосе России и в Подмосковье расшатывали существующий строй. Здравствуй и трепещи, Дальний Восток? Реакция властей, очнувшихся от шока, была предсказуемой. Все правоохранительные органы подняты в ружье, закопошились сексоты, присматриваясь к соседям и окружающим. Фотографии террористов висели на всех столбах – снабженные угрожающими надписями об особой опасности данных симпатичных лиц. Всем, кто что-то видел, что-то слышал или получил информацию иным образом, вменялось в обязанность позвонить по указанным телефонам. За информацию о местонахождении преступников предложили награду: сто тысяч рублей – повод призадуматься рядовому люмпену. Коттеджные поселки, где проживали чиновники, брались под охрану нарядами полиции и мобилизованными ЧОПами. Усиливалась охрана административных зданий. На дорогах выставлялись усиленные посты ДПС, тормозящие всех без разбора. А в Интернете росло число просмотров, снова стартовали энергичные обсуждения похождений легендарных мстителей. «Почему они не приезжают на Урал? – сокрушались жители металлургических районов. – А у нас тут такое творится… Глядишь, порядок бы навели, поубавили аппетиты наших бонз…» – «Приезжайте в Калининград! – взывали жители западных окраин. – У нас тут хорошо, море под боком, Европой пахнет…» – «Да, они отчаянные. Но все равно они циничные люди, – писали те, кто был настроен на критичный лад. – Посудите сами. Ну, хорошо, они не знали, что по итогам их деятельности Калманович погибнет. Но зачем продолжали свои упражнения над Филиным? Теперь они точно знали, что в живых его не оставят! Значит, сознательно убивали человека!» – «Опомнитесь! – взывали оппоненты. – Что вы говорите? Нашли кого жалеть – этот убийца, садист и проклятый расхититель капиталистической собственности заслужил четыре «вышки»!» – «Да нет, это вы опомнитесь! – возражали первые. – Признать человека виновным может только суд. И назначить приговор имеет право только суд!» – «Да нет, это вы должны опомниться! – упорствовали вторые. – О каком суде вы тут ведете речь? Кто его посадит, он же памятник!»
– Как интимно-то, господи… – задыхаясь, прошептала Ксюша, закапываясь в многочисленные одеяла. Засмеялась из-под вороха постельных принадлежностей. – Из позиции «А» в позицию «Б» вышли два пешехода… Тебе не кажется, что мы как-то глупо выглядели в позиции «Б»?
– То есть все нормально? – удовлетворенно вымолвил Никита, покидая кровать и облачаясь в форму одежды номер «раз» (как сказали бы в Вооруженных силах).
– Да, все потрясающе, – отозвалась горка одеял. – Кончила с отличием.
Вот и славно. Секс весьма оживляет быт. Никита глянул на часы – время к обеду, за окном разгорался день. Ветер разогнал косматые тучи, и то, что было сегодня в природе, уже отчасти напоминало весну. Но ощущалось смутное беспокойство. На текущие сутки много запланировано, давно пора позвонить Мурзину. Он неприязненно покосился на старенький холодильник. Не холодильник, а голодильник какой-то…
Никита пружинисто поднялся, подошел к окну. Покатые крыши чахлых домишек ступеньками сползали в овраг. Частный сектор окружали скалы – корявые, черные, весьма убедительные в своей угрюмости. Они повторяли форму оврага, нависали рваными козырьками над дымоходами. Змеились дорожки между домами, дощатые лестницы с хлипкими перилами. С беспокойством становилось что-то не то – оно усиливалось. Ровно сутки, как усиленные наряды полиции и все «неравнодушные» граждане просеивают город через сито, отыскивая зарвавшихся мстителей. Никита усмехнулся – всякий раз, когда власти прочесывают по их душу населенные пункты, происходит много интересных вещей. Попутно раскрываются бытовые и отложенные в долгий ящик преступления, отыскивается парочка беглых зэков, выявляются многочисленные нарушения миграционного законодательства…
– Дорогая, мне кажется, не время разнеживаться, нужно хотя бы одеться, – сказал он.
– Одевайся, – проворчала Ксюша. – Не забудь пулемет поставить в дверном проеме. А я еще немного полежу. Чему быть, того не миновать, Никитушка, давай хоть немного расслабимся. А придет Мурзин – мы заставим его отвернуться.
