Владимир Колычев - Ментовской беспредел
Оказалось, что и в квартире Виолетты была установлена камера наблюдения, под которую и попал Павел. А ведь он и ей угрожал оружием... Виолетта тоже написала заявление, где обвиняла Павла в незаконном проникновении в ее жилище, в покушении на ее жизнь... Павел нисколько не сомневался, что за всеми этими заявлениями стоит Бурлак...
– Ну что скажете, товарищ капитан? – невесело улыбнулся следователь.
– Да что сказать? Пьяный был. С кем не бывает... А то, что пистолетом угрожал, так это... Совсем народ распустился. Я этому... э-э... Судоплатову говорю, что из милиции, корочки ему показываю, а он меня на хрен посылает. Представляете, товарищ капитан, на хрен открытым текстом...
– Представляю, – участливо посмотрел на него капитан. – Люди в самом деле страх потеряли... Но так на то у нас демократия...
– Да ладно тебе! – Павел решил, что надо переходить на приятельское «ты». – Сам прекрасно понимаешь, для кого эта демократия. Для бандитов. По всем законам их трогать нельзя. Зато тюрьмы честными людьми забиты...
– Ну, не то чтобы честными... Скажем так, беззащитных трогать можно, а тех, кто кусается, нет... А что ты про эту Баринову скажешь?
Следователь достал из стола пачку сигарет, пододвинул Павлу. Хороший знак.
– Так роман у меня с ней был. Она когда-то любовницей одного крутого бандита была. Потом со мной крутила. А когда бандит обратно пальчиком к себе поманил, она мне от ворот поворот дала. Понимаешь, в чем дело, брат, бандиты у нас гораздо выше ментов котируются...
– Ничего не поделаешь, такова жизнь... И все равно не должен был ты пистолетом махать...
– Да знаю, что не должен... – сокрушенно развел руками Павел. И умоляюще посмотрел на следователя. – Может, ну его на фиг, а? Закроем дело, и все дела. Да ты его еще не открывал...
– Нельзя, – покачал головой капитан. – Заявления зарегистрированы.
– Так откат можно дать, ты же знаешь, как это делается... Да ты не думай, я же не по дружбе прошу. Дело-то очень серьезно... Можно листок?
Павел взял со стола бумагу и ручкой вывел на ней: «5000$».
Пять тысяч долларов – это очень много, чтобы закрыть дело такого порядка. Но ситуация осложнялась тем, что за этим делом стоял Бурлак, и он будет давить на следствие, чтобы загнать Павла за решетку.
Следователь немного подумал, зачеркнул пятерку, заменил ее на тройку.
– Мы же не звери, мы люди, – прокомментировал он свое решение. И добавил: – Но стулья потом...
Все правильно, сначала деньги, а потом стулья.
– Без вариантов, – улыбнулся Нахальцев.
И позвонил Дикому на сотовый. Сказал, что нужно с собой взять и куда подъехать.
К вечеру все проблемы были решены, и Павел вышел на свободу. Сел в машину к Антону, крепко пожал ему руку.
– Как же ты так влетел? – спросил напарник.
– Летел, летел, а крылья подрезали, так и влетел...
Бурлак вредничает, под ментов меня подставил...
– Зуб за зуб. Мы же тоже его подставили...
– Я его всего лишь предупредить хотел...
– Может, и он предупреждает?
– Да брось ты! – поморщился Павел. – Мелкий пакостник твой Бурлак, вот он кто... Ментовкой решил меня запугать, ну не идиот! Мент менту глаз не выклюет. А бандиту – запросто... Что ж, будем отвечать ударом на удар. Чтобы нас уважать не перестали...
Напрасно Бурлак сосватал Павлу свинью, напрасно. Он же этой свиньей сам и подавится...
Часть II
Глава девятая
Летом в Москве жарко и душно. Народ рвется на море или на свои дачные участки. Буржуям лучше всего. Оттягиваются они исключительно за границей, а когда возвращаются в столицу, уезжают в свои загородные дома. Крендель знал один такой элитный поселок, где жили «новорусы». Один из них у него сегодня в разработке.
Местечко – класс. Сосновый бор, озеро, прохлада, свежесть, тишина вперемежку с птичьими симфониями. А дорога какая в этот рай ведет – хоть и узкая, но асфальтовое покрытие европейского уровня. Простым смертным в этих местах делать нечего, а буржуев не так уж и много, поэтому дорога всегда свободна. Редко какая машинка проедет. А Кренделю с пацанами много не надо. Ему хватит одной иномарки. Лишь бы в ней был только один водила. Много людей – много хлопот...
В руках у Кренделя штыковая лопата, на теле оранжевая жилетка. Кекс и Огурец тоже в форме дорожных ремонтников. Работа у них не бей лежачего – кучку дорожного мусора с места на место перебрасывай.
Зазвонил мобильник – Крендель нажал кнопку, в наушниках послышался голос Перца:
– Кажись, вариант едет. Джип, за рулем девка. Больше никого. И «хвоста» за ней нет...
Перец находился в машине на развилке трех дорог, одна из которых вела на погибель. Он смотрел и сортировал машины, выруливающие на эту дорогу.
И вот наконец нарисовался подходящий вариант. Крендель велел Огурцу выбросить на дорогу самодельный знак, запрещающий проезд. И в этот момент из-за поворота вырулил серебристый джип.
Крендель тоже вышел на дорогу, ленивой походкой убитого жизнью работяги двинулся навстречу машине. Махнул рукой, требуя остановиться.
Джип мог пронестись мимо него, сбить знак и помчаться дальше. Так бы и поступил умный человек. Ведь видно, что дорога не перерыта и, кроме липового знака, препятствий нет никаких. Но бабы, как правило, народ глупый и к тому же скандалистый. А за рулем была баба – не наврал Перец. И одна.
Машина остановилась, опустилось стекло водительской двери. Из окошка высунулась симпатичная мордашка. Возмущенные, забитые барской спесью глаза смотрели на Кренделя как на полное ничтожество.
– Какого черта? – грубо спросила баба.
Ей уже под сорок. Но смотрится молодо. Видно, что целыми днями торчит в салоне красоты.
Первое – усыпить бдительность.
– Поворачивайте обратно! – снова махнул рукой Крендель.
Второе – заболтать жертву, чтобы подойти к ней поближе. А ничто не заводит человека, как бредовая версия происходящего.
– Сейчас кролики плодиться начнут, – объяснил он.
– Какие кролики?! – ошалело уставилась на него баба.
– Да разные. Есть белые. Есть серые... А есть тупые крольчихи!
Крендель стремительным рывком оторвал штык лопаты от земли и ловко поднес его к шее жертвы. Страшная гордость взяла его, ведь далеко не каждый смог бы провернуть такое действо. А он смог. И баба в панике пучит на него глаза. А голову обратно в салон засунуть не может – лопата мешает. И окно поднять тоже нельзя, иначе Крендель просто протолкнет штык вперед, а он острый, как нож с лазерной заточкой...
Как он и ожидал, все двери были заблокированы изнутри. Но это уже ничего не значит. Лопата стремительно отлетает в сторону. Одна рука крепко хватает жертву за волосы, вторая ловко выхватывает пистолет.
– Дверь открывай! – зло требует Крендель. – А то башку снесу!
Фраза чисто киношная. Но срабатывает безотказно. Женщина лихорадочно снимает блокировку, и в машину влезают Кекс и Огурец, у последнего под мышкой запрещающий знак. Кекс хватает бабу за волосы, приставляет к затылку ствол, перетаскивает на переднее пассажирское сиденье. Крендель садится за руль. Его распирает от гордости. Ведь это был его план, и сработал он блестяще. Он сам лично на высоте, и пацаны не подвели. Да, с такой бригадой не пропадешь... А вот лохам пропадать. Если они в самом деле тупые...
Крендель дал газу, сорвал машину с места. До поворота метров пятьдесят. Но за все время, пока джип не свернул, на дороге не показалось ни одной машины.
Ровная дорога быстро кончилась, появились ухабы, кочки. Но джип на то и джип, чтобы легко перескакивать через эти колдобины.
– Куда... Куда вы меня везете? – в ужасе спросила жертва.
В себя она еще не пришла, но дар речи к ней уже вернулся.
– Думаешь, трахать? Ха-ха! Столько хлопот из-за одной мохнатки, ну нет!.. Как зовут тебя, гирла?
– Дина... Не надо меня убивать. Я все отдам, только не убивайте!
Это была уже совсем другая баба – разбитая, растоптанная, еле живая от страха. А какой крутой она была каких-то десять минут назад.
– А все – это что? – осклабился Кекс.
– Там, у меня в сумке, – начала она.
– Три штуки баксов у тебя в сумке, и в рублях штук двадцать, – перебил ее Огурец. – Кредитные карты нас не колыхают...
Он уже успел провести ревизию наличности.
– И это все, что ты хотела нам отдать? – зло посмотрел на Дину Крендель.
– А машина?! Она пятьдесят пять тысяч стоит!
– Базара нет, машина – это классно! – ощерился Кекс.
– Только мы ее тебе обратно продадим, – ухмыльнулся Крендель. – За полцены. Тридцать штук баксов – и ты свободна...
– Что, правда?
– Ну а чего тянуть резину? Кто там у тебя богатый – папа, муж...
– Муж.
– Где он?
– На работе. У него свой банк.
– Отлично. Значит, далеко ходить не надо. Короче, давай так, ты сейчас звонишь ему, пусть он берет бабки в охапку и дергает сюда. Сколько ему ехать?
