Владимир Колычев - Сгори дотла, моя звезда!
– В милиции, – кивнул Артем. – Но в особой. Потому и машины нам особые выдают.
– Да ладно тебе… Удостоверение покажи, что из милиции…
В ответ Артем развел руками. Служебного удостоверения у него не было. Завтра он получит его с «особым» вкладышем, а сегодня нужно думать, как объясняться без него с программным директором… Впрочем, унывать нет причины. Смог же он пообщаться без удостоверения с самим Валдисом Пельшем.
– Скажи, что ты засекреченный агент, – усмехнулась Вероника.
– И скажу. Ты же меня еще не рассекретила…
– А нужно? – кокетливо повела она бровкой.
– Я парень холостой, жениться не собираюсь, так почему бы и нет…
– Точно не собираешься? – загадочно улыбнулась она.
– Да я бы с удовольствием, но… Мама у меня зверь. Моя первая жена повесилась, вторая отравилась, третья застрелилась… Ну, это в протоколе так записано, а как на деле было, даже предположить боюсь. Вдруг насильственная смерть?
Артем чувствовал за собой право врать без зазрения совести. Потому что давно раскусил бесхитростно-корыстную сущность своей случайной подружки. Он не презирал таких девушек, но и всерьез к ним не относился.
– Твоя мама способна на такое? – вроде бы весело, но уже озадаченно спросила она.
Машина мягко катила по улицам города в сторону Варшавского шоссе. Артем чувствовал себя неплохо, но все равно старался соблюдать скоростной режим.
– Моя мама способна и не на такое… Знаешь, она уже на моих невест переключилась. Одна под поезд бросилась, другая с пятнадцатого этажа, третья просто пропала… Когда ты меня рассекретишь, узнаешь, что я не просто из милиции. Дело в том, что с Машей Светловой у нас был роман. Все так красиво начиналось, но… Маме все равно, «звезда» со мной или так себе, она любую… Нет, она клянется, что к исчезновению Маши не имеет никакого отношения, но я-то знаю, что это ее рук дело…
– А кто у тебя мама?
– Тише! – Артем поднял вверх указательный палец. И шепотом: – Она у меня генеральный директор очень серьезной фирмы. И у нее есть служба безопасности. Там такие монстры работают…
– Какие такие? – также понизив голос, всполошенно спросила Вероника.
– Такие… Мы сейчас к Вадиму твоему съездим, а потом ко мне, – громко сказал Артем. – Расслабимся, отдохнем культурно… Ты учишься или как?
– Учусь. МГУ, социологический факультет.
– Может, я тебя к университету подвезу.
Многополосная скоростная трасса «Дон» располагала к гонкам, и очень быстро стрелка спидометра легла на отметку «двести». Какое-то время Вероника следила за дорогой с открытым ртом, но скоро страх вытеснил восхищение.
– Я не пойму, кто хочет меня убить, ты или твоя мать?
– Право быть убитой моей мамой нужно еще заслужить… Хочешь быть моей невестой?
– Я подумаю.
В голосе Вероники звучала надежда, но угадывалось и сомнение. Похоже, Артем сумел навеять на нее страх.
Он сбавил скорость вдвое, но и этого ему вполне хватило, чтобы преодолеть расстояние до Каширы менее чем за час. Вероника объяснила ему, как проехать в деревеньку, где находилась дача программного директора.
Это был средних размеров двухэтажный дом из обычного бруса, затерянный среди серых деревянных изб.
– У него бабушка здесь жила, дом ему оставила, участок большой, – сказала Вероника. – До Москвы далековато, но природа, воздух…
Природа действительно впечатляла. Красивые леса вокруг деревни, река на окраине, патриархальная тишина.
От улицы дом отделял высокий забор из профлиста – не видно, что творится во дворе.
– Может, его дома нет… – вслух подумал Артем. – Но хоть прогулялись, и то хорошо…
Дорога развеяла вчерашний хмель и раскидала прочь остатки праздного настроения. Ему не надо было превозмогать себя, чтобы отказаться от продолжения пирушки. Теперь он точно знал, что сразу отсюда поедет домой. Возможно, прихватит с собой Веронику, но не станет пьянствовать на пару с ней. Максимум по бокалу шампанского под менуэт Гайдна, ну а все остальное – для поддержания физической формы.
– Дома он… И не один, – решила Вероника, как и он, заслышав громкие голоса за забором, женские и мужские.
Она постучала в калитку, и на ее зов откликнулся круглолицый мужчина с черными курчавыми волосами, пружинно устремленными вверх. Выпуклые глаза с красными прожилками, крупный нос, рыхлый раздвоенный подбородок. Широкие плечи, соразмерный с ними живот. В одной руке зубочистка, в другой бутылка пива. Возраст – неопределенный: в равной степени его можно было назвать и сорокалетним, но хорошо сохранившимся мужчиной, и преждевременно изветшавшим парнем лет двадцати пяти.
– Вероника?! – покачнувшись, изумленно спросил он.
– Я к тебе с милицией, Вадя! – хищно улыбнулась она, кивком головы показав на Артема.
– А самогонку мы не варим, – оскалился Тарыгин.
– Так и я не участковый, – усмехнулся Артем.
– Да я так и понял, – хмыкнул Тарыгин, демонстративно посмотрев на его машину.
– Я бы мог соврать, сказав, что представляю отдел особых расследований. Но не совру, потому что это правда, – продолжал Артем. – Наш отдел занимается расследованием преступлений, к которым так или иначе причастны «звезды» нашей эстрады, кино, телевидения… радио, если хотите. Я мог бы соврать, сказав, что вы интересуете нас как «звезда», но я не стану этого говорить. Потому что нас интересует Маша Светлова…
– И еще их интересую я! – заявила Вероника. – Как самая обаятельная и привлекательная!.. Ты там один или с кем?
Тарыгин даже не пытался удержать Веронику, и она стремительным шагом прошла во двор. Он устремился за ней, оставив открытой калитку. Недолго думая, Артем повторил их маневр и также оказался во дворе дома, где у высокого крыльца стоял раскидистый грибок желто-зеленой расцветки.
За пластиковым столом в таких же креслах ютилась целая компания: два парня спортивного сложения и стиля, две девушки – одна симпатичная, другая малопривлекательная. Первую обнимал за плечи брюнет с мушкетерской бородкой, вторую – шатен в расстегнутой рубахе поверх волосатого торса. На столе возвышалась целая батарея пивных бутылок, но кресел было всего пять.
– А где твоя? – спросила Вероника.
– Какая моя? – удивился Тарыгин.
– Ну, эта, с хохолком страсти…
– Ты про Надю? Ну сколько можно говорить, что не было у нас ничего…
– А эта, с плаксивыми губами?
– Это ты про Вику? И совсем она не плаксивая. У нас плаксивые не работают, правда, Лева?
– Я хоть и с другого радио, – кивнул шатен, – но скажу, что на «Чарт-FM» работают только веселые люди…
Пружинистой походкой подошел к Веронике, взял ее за руку и галантно припал губами к внешней стороне ладони. Брюнет тоже поднялся со своего кресла, но его так сильно качнуло, что, махнув рукой, он вернулся в исходное положение.
– Так что не было у меня никого… Только ты и была…
– А я думала… – Вероника озадаченно посмотрела на Тарыгина.
– Думала, думала, наконец надумала, – улыбнулся Вадим. – Хорошо, что ты приехала… Останешься? Завтра в пять утра выезд, к девяти будешь в университете…
– Я не знаю, – пожала плечами она. – Может быть…
Артем невольно вспомнил песню про девушку, которая хотела жить на Манхэттене и с Деми Мур делиться секретами. Парень у нее работал диджеем на радио, все такое… Вероника тоже много чего хотела, а Вадим Тарыгин всего лишь программный директор.
Все бы ничего, но мелодия этой песенки слетела с губ. И это неожиданно взбесило девушку.
– Вот видишь, он снова издевается! – истерично выплеснула она.
Глянув на Артема, Тарыгин свел к переносице брови.
– Что ты там про милицию говорил?
– Да какая милиция? – разошлась не на шутку Вероника. – У мажора в одном месте играет, вот и вся милиция! Думает, если родители богатые, то можно головы дурить!
– Эй, какие головы? – натужно улыбнулся Артем. – Что ты такое говоришь!
– Вадим, ты у него удостоверение спроси! – подсказала девушка. – Нет у него удостоверения… Мы вчера по городу гуляли, а он с дружком подъехал, с таким же мажором. Леська с Тонькой за них зацепились, ну, и я с ними за компанию и чтобы не запропали… Тонька с этим, Леська с другим, а я всю ночь на кухне, сама по себе… С Тонькой он уже не хочет, ему теперь я нужна, вот и мудрит… Светлову придумал! Меня за город завез! Хорошо, я про тебя вовремя вспомнила… Ну, чего таращишься? – Вероника ехидно смотрела на Артема. – Скажешь, что не совращал? И еще про мамочку придумал, чтобы от меня отвязаться! Сначала это, а потом – гуд-бай, бэби! Знаем таких, проходили!
Артем стоял как оплеванный. С одной стороны, Вероника была права: он действительно собирался познакомиться с ней поближе. Но, с другого боку, она бессовестно лгала: всю ночь на кухне, одна-одинешенька, честная-пречестная. Как будто не она разгуливала по той же кухне голышом.
Но вряд ли Вадим Тарыгин хотел знать, с кем была Вероника этой ночью и какой по счету. Зато ему очень не понравилось, что Артем пытался ее совратить.
