Владимир Колычев - На кону – жизнь
– А разве у нас есть основания вас в чем-то подозревать? – изобразил изумление Кирилл. – Или вы считаете, что есть?.. Скажите, вы знали Сергея?
Этот вопрос застал ее врасплох.
– Сергея?! А-а, Сергея… Погодите, какого Сергея?.. Если Сергеем звали этого человека, то я его не знаю…
– Виолетта Михайловна, а вы юлите. Юлите вы, Виолетта Михайловна! – бравурно пригрозил ей пальцем Кирилл. – Знаете вы этого парня. Знаете! И по глазам я вижу. И вообще…
– Что вообще?
– Вы думаете, мы просто так к вам пришли? Нет, конечно… Мы знаем, что вы знакомы с Сергеем… А может, это он вас приревновал, Виолетта Михайловна? Может, это он из-за вас Игоря Норильцева убил?..
Женщина молчала. Взгляд опущен к полу, губы дрожат, руки нервно гладят коленки. Верный признак сильнейшего волнения. А просто так люди не волнуются…
– Виолетта Михайловна, да не переживайте так! – дожимал ее Кирилл. – Все ж нормально. Ваш Сергей мертв. Он уже не свидетель. Так что можете смело признаваться…
– В чем? – глухим голосом спросила она.
– В том, что знали Сергея. В том, что он ревновал вас к Норильцеву, грозился убить его. Вы, конечно, отговаривали его. Но он вас не послушал… Виолетта Михайловна, вы не бойтесь, никто не собирается обвинять вас в соучастии в убийстве…
Прежде чем ответить, она долго молчала. Что-то взвешивала в уме, отмеряла, прикидывала. Наконец сказала:
– Да, мне есть в чем признаться… Но говорить я буду только в присутствии своего адвоката. И не с вами, а со следователем, который ведет дело об убийстве Норильцева. А сейчас я прошу вас покинуть мою квартиру…
– Виолетта Михайловна, ну зачем же вы так! Мы к вам со всей душой! Добрый совет вам хотели дать…
– Мне звонить в прокуратуру?
– Все, все, мы уже уходим…
Кирилл и Дима не заставили себя долго ждать. И быстро спустились в свою машину. Радиоприемник уже настроен на нужную частоту, можно слушать, что творится в квартире у Виолетты. Не зря же Дима вместо себя оставил в гостях у нее «клопа».
Прослушивающее устройство опера взяли с собой на всякий случай. Они не знали, как поведет себя Виолетта. Но смутно догадывались, что результат будет. Их ожидания оправдались: женщина узнала Сергея. И Дима решил, что нужно действовать. «Клоп» как будто сам соскочил с его руки и приклеился к креслу, на котором он сидел.
«Жучок» функционировал. Но Кирилл слышал только фон. А вот в комнату кто-то вошел. Это Виолетта. Идет тихо, безмолвно. Какой-то писк. Как будто цыпленок механический у нее завелся. Писк все громче. Шум, треск. Слово:
– Идиоты!
И гробовая тишина в эфире. Как будто передающая станция отключилась. Да и не как будто…
– Идиоты – это мы, – досадливо поморщился Дима. – А она умная… Сканер у нее был, понял?
– Да уж понял, не совсем же дурак…
– Съела она нашего «клопа»… Чувствуется организация!
– Сканер у нее откуда?
– Да уж нетрудно догадаться. Лето сейчас, норковая шубка в подарок – не актуально. Поэтому Шурыгин ей сканер подарил… Не дурак мужик, понял, что мы еще раз прийти к ней можем, да не с пустыми руками… Нет, Кирилл, ты только подумай, нас баба сделала. Баба сделала нас. Сделала нас баба. На-ас! Сделала!..
– Ладно, бывает и хуже. Правда, реже… Что делать будем?
– К трах-шоу готовиться. «Большая вздрючка» называется. Слыхал о таком?
– Завтра и увижу, и услышу…
Как в воду они оба смотрели. Видимо, Виолетта пожаловалась своему любовнику, Шурыгин подцепил «клопа», повез его в прокуратуру, настрочил жалобу с требованием возбудить уголовное дело по факту нарушения неприкосновенности частной жизни гражданки Ландышевой. В общем, поднялась волна. Естественно, она докатилась до рубоповского начальства. Полковник Толстопят вызвал к себе Кирилла и Диму.
– Ну что, соколы, долетались? – закуривая, спросил он.
– Высоко летали, – кивнул Якушев. – Далеко смотрели…
– Не знаю, как далеко вы летали, но крылышки вам подрезали. И кто, баба!
– Так бабы сейчас лучшие спецы по крылышкам. Хотя, конечно, бывают прокладки и без крылышек…
– Шутник ты, Дима. А прокурор у нас тоже шутник. Вот заведут против вас дело, всем весело будет…
– Какое дело? Что мы такого сделали?.. Слышал я про какого-то «жучка». Так это не мы… Пусть Шурыгин докажет, что это мы!.. Не докажет он. Я ж не совсем кретин, чтобы пальчики свои на «клопе» оставлять. А он мог появиться еще до того, как мы пришли. Или вообще фальсификация налицо…
– А если у нее видеокамера в комнате была? Если она зафиксировала, как ты «жука» ставил?
– Не было видеокамеры, я бы заметил… А вообще, конечно, ребята они шустрые. Крепко забаррикадировались. О чем это говорит?
– О чем?
– О том, что не все у них чисто. Сначала Норильцев погибает. Затем Сергей… А Ландышева его знает. Точно знает… Сергей убил Норильцева, затем погиб сам. Зачистили его как исполнителя, и все дела. А может, Норильцева кто-то другой убил. И он же с Сергеем расправился… А вокруг кого знак вопроса закручивается? Вокруг Ландышевой и ее любовника. Что, если это Шурыгин и Норильцева убрал, и Сергея… Я так думаю, Ландышеву за жабры нужно брать. А вместе с ней и Шурыгина…
– Лихо ты, Якушев, разогнался. Только на поворотах тормозить надо… Ты мне лучше скажи, почему Вершинин Норильцева на себя взял? Или ты уже про Идола забыл?
– А что Идол? Да, были у него причины убивать журналиста. Но не факт, что он дал на него отмашку. Может, он всего лишь перестраховался? Была возможность, вот он и подставил Ваню Вершинина, чтобы на него самого не грешили. Мы-то на него грешим. Даже в разработку взяли. А что толку? Все равно Вершинин остается крайним… Кстати, это на руку Шурыгину. Уж он-то знает, кто Норильцева убил…
– Быстро ты скачешь, Дима. Как бы коней не загнать…
– Как учили, так и скачу… Шурыгина в разработку надо брать…
– Вы уже его любовницу в разработку взяли. Теперь вот отгребать будем… И вообще, откуда такая уверенность, что Ландышева знала Сергея? Откуда такая уверенность, спрашиваю?
– Да видели бы вы ее глаза, когда она смотрела на фотоснимок! А потом, она сама сказала, что знает его.
– И кто он такой?
– Остается только догадываться… Ландышевой есть что рассказать. Но разговаривать она будет только со следователем и в присутствии адвоката…
– Умно. Кто-то ж ее научил. Опять Шурыгин?
– А кто ж еще?.. Мы с Кириллом прокололись, не спорю. Но это не значит, что Шурыгина в разработку не надо брать. Надо!
– Размечтался! Он и близко нас к себе не подпустит. Ты же видишь, какой он осторожный. Даже у любовницы «Фумитокс» от ваших «клопов» есть…
– Ну да, бдит мужик. Если бдит, значит, есть чего бояться… А он боится. Бдит и бздит. Не знаю точно, за себя или за свою любовницу, но боится. Может, и за себя…
– Да, дела… Что, если вы в самом деле на гадючью нору вышли? Вот и жалить вас начали…
– Да пусть жалят.
– Якушев! Не знал, что ты у нас мазохист, – усмехнулся Толстопят. – Может, взыскание тебе объявить, чтоб настроение поднять?
– Да ладно, я уж как-нибудь без этого перетопчусь.
– Перетопчешься… Что с Ландышевой делать будем?
– Как это что? Дожимать!.. Возьмем Патокина – и к ней, пусть нам про своего Сергея расскажет…
– Не расскажет она вам ничего. Знать, скажет, его не знает. Можете не сомневаться, Шурыгин уже научил ее, как себя вести. Если он ей даже со сканером помог… Да, скользкий дядя… Не надо бы нам лезть в это дело. А то, чую, скоро большой политикой запахнет. Шурыгин – это большая нефть. У него связи, у него пресса. Поднимут шум. Обвинят нас в том, что мы выполняем чей-то политический заказ с целью передела нефтяного рынка. Первым на прицел попадает Шурыгин. Кто следующий?..
– Товарищ полковник, а у вас неплохо получается. Вы сами можете с обличительными статьями выступать.
– Да вот на пенсию как пойду, так и займусь… А на пенсию меня могут запросто спровадить. Вашими молитвами… Может, в самом деле не трогать Шурыгина? Есть же Вершинин, есть же признательные показания, результаты следственного эксперимента…
– А истина?
– Знаю, про какую истину вы говорите. Но жизнь-то другие истины диктует… В общем, так, трупом из багажника пусть занимаются те, кому положено. А вы в это дело не лезьте. Хватит, наломали дров. Своими делами занимайтесь. Вы меня поняли?
Кирилл и не сомневался, что беседа закончится в таком ключе. Толстопят их понимал. Но и лишние головные боли ему ни к чему.
Из кабинета начальника он выходил в скверном расположении духа. Так бывало всегда, когда распоряжением свыше накладывалось вето на ту или иную знатную персону… Почему сильным мира сего можно делать то, чего нельзя простым смертным? Все знали ответ на этот вопрос. Кирилл в том числе. Но этот ответ не успокаивал, а, наоборот, вносил раздрай в душу…
– В прошлый раз этого Шурыгина выгораживали, сейчас, – возмущался Дима. – А мне лично до фонаря, крутой он или нет. Если груздь, будь добр, полезай в кузов, то бишь в клетку…
