Адам Сен-Моор - Похищение
Его партнеры, как завороженные, наблюдали за ним. Движения Бертини были скупы и точны, как движения банковского служащего, и вскоре столбики из пачек денег заполнили весь стол. Все молчали. Постепенно желтый чемодан опорожнялся. И вот, наконец, последняя пачка денег перекочевала на стол.
— Все правильно. Три миллиона, — подвел итог Бертини. Он еще раз окинул взглядом эту кучу денег. — Три сотни лимонов старыми.
Он помедлил немного, как если бы эти миллионы магически действовали на него, а потом перевел взгляд на лица своих сообщников.
— А сейчас каждый получит столько, сколько ему причитается по договору, — сказал он. — Согласны?
— Согласны! — дружным хором ответили трое.
Бертини отделил один миллион, отсчитал от него треть и, сложив деньги в бумажный пакет, протянул его Тони.
— Пересчитаешь? — спросил он.
— Только чтобы продлить удовольствие, — ухмыльнулся Тони.
Пристроившись у края стола, он принялся медленно пересчитывать пачки денег, сосредоточенно прикусив кончик языка.
— Теперь рассчитаемся с тобой, Гран-Луи, — обратился Бертини к великану. — Вот, держи. И, пожалуйста, проверь, чтобы не было никаких недоразумений.
— Ни к чему терять время, Бертини, — ответил довольный Гран-Луи. — Я тебе доверяю.
— И все же лучше пересчитай. Ошибиться может любой. — Было, однако, заметно, что он польщен доверием сообщника. — А теперь ты, Паоло. Вот твоя доля. — Он протянул пакет с деньгами отставному боксеру.
Паоло принял деньги осторожно, как если бы в его пальцы попало нечто необычайно хрупкое. Выровняв пачки, он начал старательно пересчитывать их, а потом, вскрыв одну из пачек, так же старательно пересчитал банкноты, то и дело слюнявя палец.
— Ну, а то, что осталось, как было договорено, пойдет мне и месье Альберу, — сказал Бертини.
— Все правильно, — отозвался Тони.
Вообще-то было мгновение — он тогда мчался на «хонде», держа чемодан с деньгами на коленях, — когда вдруг нахлынуло отчаянное желание смыться со всеми этими миллионами и попытать счастья где-нибудь за границей. Однако он тут же отверг эту мысль и выбросил ее из головы. Разве можно надеяться безнаказанно надуть Бертини? Корсиканец рано или поздно все равно нашел бы его, после чего расправа была бы короткой. У Бертини были очень широкие связи, он был связан даже с американской мафией, так что Тони нигде не смог бы чувствовать себя в безопасности.
Бертини вновь сложил остаток денег в чемодан, запер его и снял очки, дав тем понять, что дело завершено.
— А что нам делать теперь? — спросил Гран-Луи.
— Ничего, — ответил Бертини. — Ваша работа закончена. Вы отлично провернули это дело, все прошло без единой накладки, точно по плану. Да, это было дельце, что надо! Вы можете гордиться, парни, что поучаствовали в нем.
— Да, — расцвел в улыбке Паоло. — Все проделано, как в аптеке, ни одной промашки!
— Ну, желаю удачи. Возможно, вскоре снова увидимся, если подвернется хорошая работенка.
Однако Гран-Луи, сжимавший в руке пакет с деньгами, не тронулся с места.
— А как же эти?.. Мальчишка и девушка? — спросил он.
— Я сам займусь ими, — ответил Бертини. — Так что можешь не беспокоиться по этому поводу. Все будет в ажуре.
— Ты отпустишь их сейчас? — не отставал Гран-Луи.
— Послушай, Гран-Луи, не лезь не в свое дело. — Лицо Бертини стало жестким. — Я же сказал, что беру это на себя.
— Как прикажешь понимать это «беру на себя»? — Гран-Луи по-прежнему не двигался с места.
Бертини окинул гиганта пристальным взглядом, а потом обнажил в широкой улыбке свои вставные зубы.
— Послушай, Гран-Луи, ты же получил то, что тебе причитается? Получил все до последнего сантима, не так ли? Так чего же ты гонишь волну? Что тебе еще надо?
— Просто я хочу знать, что вы собираетесь делать с мальчишкой и девушкой, — повторил Гран-Луи с характерной для крупных людей медлительной настойчивостью.
Глаза Бертини угрожающе блеснули. Он наклонил голову, мышцы на его шее напряглись.
— Не могу врубиться, приятель, почему это так интересует тебя?
— Потому что я… я не хочу, чтобы мальчишке причинили вред.
— А кто говорит о том, что ему причинят вред?
— Ну, если дело обстоит так, то я сам выпущу его из подвала вместе с девушкой, — заявил Гран-Луи.
Переложив пакет с деньгами в левую руку, он направился к двери, ведущей в подвал.
— Эй, Гран-Луи! Остановись! — рявкнул Бертини.
Гран-Луи остановился и медленно повернулся к главарю. Злоба исказила лицо Бертини. Казалось, перед Гран-Луи вдруг ожил давно ушедший в прошлое марсельский наемный убийца — был и такой период в пестрой биографии Бертини на заре его многотрудной карьеры.
— Мальчишкой и девушкой займусь я, или ты не слышал, что я сказал? Я, только я, и никто другой. Сечешь?
Гран-Луи переступил с ноги на ногу.
— Нет, — твердо заявил он.
В комнате воцарилась тишина. Гран-Луи посягнул на авторитет Бертини, и теперь все молча ждали, как будут развиваться события.
Лицо Бертини побледнело.
— Какая муха укусила тебя, парень? Ты что, решил поспорить со мной? — спросил он свистящим шепотом.
— Я никому не прекословлю. Я просто не хочу, чтобы их убили, — ответил Гран-Луи.
— Не хочешь, чтобы их убили? — переспросил Тони. — А разве здесь кто-нибудь говорит об убийстве?
— А ты задай этот вопрос Бертини, — буркнул Гран-Луи.
— Это так, Бертини? — спросил Тони у корсиканца.
Бертини колебался не дольше секунды. Гран-Луи, не спускавший с него глаз, явно был начеку. Бертини умел расправляться с непокорными, но следовало ли сейчас идти на крайние меры? Может быть, туповатый Гран-Луи просто не осознает, какие ставки сделаны в этой игре? Он пожал плечами, достал сигарету, неторопливо закурил и, затянувшись, заставил себя успокоиться.
— Я думаю, нам следует поговорить спокойно, — сказал он. — Как вы считаете, что произойдет, когда мальчишкой и англичанкой займется полиция?
— Они выложат все, — сказал Тони.
— Вот именно! Они выложат все. Расскажут, как их похитили, куда отвезли, что они видели и слышали, когда сидели в этом подвале. Они опишут всех вас, а после этого легавым хватит четверти часа, чтобы найти ваши фотографии и сунуть их под нос мальчишке и его гувернантке. И эта пара тут же заорет в один голос: «Да, да, месье комиссар! Конечно же, это они, те самые подлые негодяи!» Так что не пройдет и двадцати четырех часов, как все флики Парижа бросятся на охоту за вами.
— А ведь он прав, парни. — Паоло потер свой искалеченный нос.
— Конечно, прав, — продолжал Бертини. — То, что они заложат нас, ясно, как день!
— Все это так, но если они будут убиты, нам грозит вышка, — колеблясь, заметил Тони.
— Если они будут убиты, то не смогут заложить нас. А без их показаний до нас никто никогда не доберется. Ведь нет никаких следов, которые вели бы к нам. У них нет ничего против нас! Только этот мальчишка и англичанка могут нас закопать.
Тони растерянно теребил мочку своего уха.
— Послушай, — обратился он к корсиканцу, — но ведь мы об этом не договаривались. Это не было обговорено с самого начала…
— А сейчас обстоятельства вынуждают нас поступить именно так, — прервал его Бертини. — Если они останутся в живых, пропадем мы все. И если ты думаешь, что мне нравится то, что мне предстоит сделать, то ты ошибаешься. Однако сделать это надо!
— Он прав, — поддержал Бертини Паоло. — Он рассуждает разумно.
Щеки Гран-Луи слегка покраснели.
— Плевал я на то, разумно это или нет, но он их не убьет! — повысил он голос.
— Послушай, приятель, — обратился Паоло к Гран-Луи, — ты должен понять…
— И понимать тут нечего! — прервал его Гран-Луи, лицо которого все сильнее заливала краска, что случалось всегда, когда его одолевал гнев. — Я не хочу, чтобы он причинил зло ребенку и девушке. Не хочу, и точка!
Тони, лучше других знавший Гран-Луи, счел за лучшее податься в сторону. Уж он-то знал, что может натворить этот гигант в приступе ярости. Несколько раз ему довелось присутствовать при таких извержениях, и он видел их результаты.
— Не надо сердиться, парень, — примирительно сказал он. — Ведь мы только разговариваем…
— А я и разговаривать не хочу о таких мерзостях! — воинственно протрубил Гран-Луи. Он сопел, как бык, увидевший на арене перед собой матадора. — Нужно быть безумной скотиной, чтобы желать смерти восьмилетнему пареньку! Это говорю вам я, Гран-Луи. И вы считаете себя мужчинами? Да вы трусливые звери!
Последние слова Гран-Луи чувствительно задели Бертини, и он совершил ошибку, понадеявшись на свой авторитет. Он шагнул к задыхающемуся от гнева Гран-Луи, не обращая внимания на его горящие глаза и вздувшиеся на шее вены.
— Тогда послушай, что я тебе сейчас скажу. Ты не большой парень, а большой болван. И ты надоел нам до тошноты. Сваливай отсюда, если уж ты такой чувствительный. Катись ко всем чертям, только побыстрее, если не хочешь, чтобы я вышиб тебя отсюда коленкой под зад!
