Кирилл Казанцев - Убойная должность
Антон некоторое время лежал, приходя в себя и восстанавливая дыхание. Рука, зажимавшая гранату, устала. Террорист, кажется, уже перестал дышать, но смерть норовила вырваться из руки Антона на волю и поразить все вокруг в радиусе десятков метров. Надо найти чеку… Антон приподнялся на трупе и посмотрел по сторонам. Чека валялась в полутора метрах в стороне, куда ее Автаев и отбросил. Дотянуться невозможно, выпускать гранату нельзя, а дотащить тело до чеки нет уже сил. Антон уронил голову на труп и стиснул зубы. Еще немного, еще чуть-чуть восстановить силы, а потом позвать кого-нибудь на помощь… Он всем своим существом чувствовал, как тело парализует от осознания того, что в его руке рвется наружу, ждет только одного движения страшная смерть.
А потом он услышал знакомый голос. Он шел как из вязкого тумана, откуда-то издалека:
– Антон, как ситуация? Ты держишь?
– Держу… Кто это? Алексей Алексеевич? Возьмите… вон там сзади чека валяется… не могу больше держать.
Чья-то сильная рука легла поверх руки Антона и сдавила гранату. Потом ловкие пальцы что-то сделали, кто-то со смешком похлопал Антона по плечу:
– Все, герой, отпускай! Теперь можно, мы вставили чеку на место.
Антон усилием воли заставил затекшие заскорузлые от крови пальцы разжаться. Со стоном он поднялся на четвереньки, потом сел на полу, схватившись за ушибленное колено. Быков стоял перед ним с серьезным, но в общем одобряющим выражением лица. Черные фигуры омоновцев суетились в зале, выпроваживая посетителей гипермаркета на улицу. Двое в гражданском надевали на запястья Максима наручники, а третий держал его под мышки, чтобы тот мог стоять. От входа уже двигалась громоздкая фигура взрывотехника в спецкостюме из группы разминирования.
– Эти у въезда, – Быков кивнул назад, – из его компании?
– Из его. Где-то еще третий в светлой куртке. Киллер. У него пистолет с глушителем. Они Максима караулили возле его дома, но я его увел. Кстати!
– Что?
– Там моя машина брошенная стоит, а в ней ноутбук. Между прочим, денег стоит.
Быков повернулся и кому-то резко бросил:
– Быстро на улицу Никитина, пять! Во дворе оперативная машина с частными номерами…
Глава 6
После произошедших событий Максим выглядел плохо. Он был бледен, его отрешенный взгляд был направлен постоянно куда-то в пространство. Душевный надлом выдавали только руки. Они беспрестанно шевелились, как бы живя своей отдельной от человека жизнью. Пальцы то сплетались, то расплетались, кисти сжимались в кулаки, а потом разжимались и начинали с дрожью гладить колени или края стула.
Антон вспомнил, как Автаев держал возле головы Максима пистолет, как тащил его в гипермаркет и кричал, что убьет заложника, если к нему кто-нибудь приблизится. А потом стрельба, чужая кровь на лице. Для Максима каждый выстрел тогда был как выстрел в него самого, он ждал неминуемой смерти каждую секунду. А потом вид окровавленного тела, которое судорожно выплевывало при дыхании кровь, взрывное устройство на груди, борьба за гранату. Тут новичок запросто может свихнуться. А если потом тебя запирают в камеру, да объявляют об аресте и переводят в СИЗО, где сидят отъявленные уголовники, то жизнь в самом деле может показаться неожиданно наступившим концом света или адом. А может, и сознание совершенного довлело над этим парнем, который совсем недавно был вполне доволен жизнью.
Антон сидел, сложив руки на груди у двери камеры для допросов, и наблюдал. Допрашивал Быков. Алексей Алексеевич был угрюм. Во-первых, ему приходилось ловить на себе недоумевающие взгляды и думать, что отвечать, если за этими взглядами последуют вопросы начальства. А какого… начальник Управления собственной безопасности ГУВД занимается этим делом. В частности, получил разрешение и сам приехал в СИЗО допросить подозреваемого.
Конечно, всегда можно отговориться, что по оперативным данным это дело может иметь выход на сотрудников полиции, которые имеют отношение к криминалу. Но все равно найдутся злопыхатели, которые начнут шептаться по углам, что вот и Быков «спекся», вот и его потянуло на нарушение долга, на сытую жизнь. Вот и он полез в чужие разборки, чтобы сорвать свой куш. А ведь нет ничего хуже недомолвок и слухов. На прямое обвинение всегда можно ответить не менее прямыми доказательствами своей невиновности. А недомолвки и слухи так и останутся недомолвками и слухами. И будут они бродить по углам и закоулкам ГУВД, действовать на нервы и создавать тебе репутацию. А потом найдется человек, скажем, новый начальник ГУВД, который решит, что проверять и доказывать себе дороже, а не проще ли просто избавиться от полковника. Например, отправить его на пенсию по выслуге лет. Или найти причину объявить о служебном несоответствии.
Но что-то заставляло полковника Быкова заниматься этим делом. И Антон понимал, что спроси он сейчас «в лоб», и Алексей Алексеевич не ответит. Огрызнется, посоветует больше думать о работе, нежели на отвлеченные темы. И еще Антон очень остро ощутил сейчас, что Быков в стенах ГУВД все-таки очень одинок. И это несмотря на массу единомышленников в собственном управлении, на тщательно подобранных сотрудников, для которых закон и честь офицера – не пустой звук. Ведь отвечает за безопасность рядов полиции в области он, с него спрос за все и за всех. В том числе и подчиненных. И тут уж никто ему не поможет, не защитит, не прикроет. Он один на один с системой, складывавшейся десятилетиями.
– А скажи-ка мне, Максим, – проговорил Быков, пожевав бесцветными губами и прищурив глаза под нависшим веснушчатым лбом, – а какого хрена тебе не работалось в банке? Почему тебе не жилось нормальной жизнью? Профессия у тебя современная, уважаемая, перспективная. Зарплата в твоем возрасте не в пример молодым сотрудникам полиции, я думаю. Зачем было все это? Тебя же уважали, ценили, а ты…
– Кто меня уважал и ценил? – вдруг с болью выпалил Максим. – Кто вам сказал, что я жил сладкой и безмятежной жизнью. Может, он вам это сказал?
Дрожащий палец Максима ткнул в сторону Антона, сидевшего в сторонке.
– А он что знает? То, что ему Галка наплела? А Галка что знает? Она начальник отдела, а почему, я не знаю. Может, она там с начальством трахается, а может, она умная… не как я.
– Вот как? – удивленно спросил Быков. – Про Романову мы потом поговорим, а сейчас давай-ка о тебе. Так что тебя на работе не устраивало?
– Не устраивало… – обреченно и тихо проворчал Максим, уставившись в пол. – Много чего не устраивало. Вы полковник, вам не понять…
– Ну, почему же? Я и лейтенантом был в свое время. Так значит, обида в тебе, гложет она тебя? Не признавали в тебе специалиста, уважения не хватало? Кстати, на Антона ты не косись! Он, между прочим, хвалил тебя как программиста. Говорил, что ты талант.
– Спасибо, только поздно меня хвалить. Вы бы раньше пришли и моему начальству это рассказали, – пробурчал Максим. – Я такое мог… могу, а меня за мальчика держали! Финтифлюшкам всяким зарплату регулярно два раза в год повышали, а я как балласт.
– И ты решил аферой свое самолюбие потешить, наказать свое начальство? А ты не подумал, что наказываешь простых и ни в чем не повинных людей? Деньги-то ты воровал чьи-то, не с личного же счета вашего управляющего? Ладно, идем дальше. И ты в своем круге компьютерщиков на эту тему по пьянке распинался, так?
Максим поднял настороженные глаза на Быкова, потом глянул на Антона и снова уставился в пол.
– Подельников ищете?
– Быстро ты тут жаргонных словечек нахватался, – усмехнулся Быков.
– Нахватаешься тут! А только я вам никого называть не буду. Да и не знаю я, через кого все это пошло. Трепал языком и трепал…
– Значит, ты плакался в среде компьютерщиков, что тебя не признают и что ты на весь свет обижен? Так?
– Да! – выпалил Максим. – Нашло на меня, понимаете, накатило! Вот и решил, что богатеньким не повредит, а мне компенсация за моральный ущерб. Да и снимал я со счетов по их меркам копейки. Так, чтобы в клубе оторваться разок-другой…
Получалось, что Максим придумал способ взламывать «личные кабинеты» владельцев счетов из чувства собственной неудовлетворенности. А потом до кого-то из преступников дошла информация о Максиме как о талантливом хакере. Наверное, они давно наблюдали за средой программистов, приглядывались к людям. И вот в один прекрасный день, в смысле, ночью в клубе, к Максиму подошли двое. Был он сильно «под градусом», да еще раздражен недавним разговором о своей непризнанной долюшке, судьбинушке. И предложили они ему солидный куш за то, чтобы парень придумал, как в конкретном банке взломать электронную защиту, отключить на некоторое время сигнализацию. А потом, когда грабители будут далеко, снова включить.
Максиму тогда удалось скрыть свою радость от того, что банк эти кавказцы выбрали именно тот, в котором он и работал. Он не стал в этом признаваться, отлично понимая, что в глазах неискушенных грабителей будет выглядеть чуть ли не богом. И потешить самолюбие ему тоже очень захотелось. Одним словом, Максим согласился помочь. А спустя пару дней до него дошло, что преступление доведет его до колонии, а профессионализм до хорошей должности, любимой работы и больших заработков. Он вообще решил больше воровством денег со счетов не заниматься. Побаловался, и хватит.
