Татьяна Гармаш-Роффе - Тайна моего отражения
С Шерил мы условились, что она потащит свой «хвост» по улице, на которой находилось мое кафе, мой наблюдательный пункт. Ловя на себе любопытные взгляды – я была одета и накрашена, прямо скажем, вызывающе, – я заняла место у окна. «Самое главное, что я не похожа на Шерил», – думала я, чувствуя кожей обращенные ко мне мужские взгляды, пытавшиеся вычислить, уж не проститутка ли я, вышедшая на ранний (путаны обычно возникают на улицах не раньше девяти вечера) улов.
Шерил появилась в начале улицы почти сразу. Медленно бредя, словно задумавшись, она прошла мимо моего окна, скосив легонько глаза на меня, и двинулась дальше. «Хвост» не замедлил возникнуть метрах в пятидесяти позади нее. Это был мужчина лет сорока восьми, одетый в дешевый костюм и, поверх него, куртку бежевого цвета. Вид у него был равнодушный и усталый, он брел в такт Шерил, лениво поглядывая по сторонам. Когда он приблизился к моей витрине, я, отвернув лицо в сторону зала, медленно цедила сладкую холодную кока-колу с лимоном. Ну и гадость эта кока-кола, и почему ее так любят? Из-за рекламы, наверное. Люди до удивления внушаемы, думала я, высчитывая примерное расстояние, на которое «хвост» мог уже отойти от моего окна, – им умники, делающие рекламу, говорят: у нас тут самое лучшее, самое вкусное, так что несите ваши денежки сюда! А народ не то что несет – бежит вприпрыжку и еще гордится тем, что его объегорили и денежки из него вытряхнули… Должно быть, уже прошел мое окно. Я повернулась.
Теперь я их видела в спину. Шерил шла к метро, «хвост» плелся за ней. Я не торопясь допила свою гнусную коку, выкурила сигарету, расплатилась, прошла с неприступным видом мимо поддатых мужиков у стойки, недвусмысленно вылупившихся на меня, вышла на улицу и стала ловить такси. Необходимости тащиться за ними в метро не было: я ведь знала, что он будет следить за Шерил до дома, и рассчитывала его там подстеречь и проследить, когда он отвалит.
Завидев такси, я принялась отчаянно махать рукой – боялась, что кто-нибудь перехватит его раньше, – и едва не стукнула по лбу молодого парня в джинсовом костюме и джинсовой же кепке, надетой козырьком назад на американский манер, который в это время проходил рядом. Судя по синеватой выбритости – брюнет. Я бы не удивилась, если бы оказалось, что он манекенщик – до того хорош собой… Я аж замерла, уставившись на него. Он с любопытством посмотрел на мою потрясающую внешность и даже будто замедлил на секунду шаг, улыбнулся, обнаружив убийственную ямочку на щеке, но приставать не стал и вскоре скрылся в конце улицы. Торопится, должно быть…
Такси меня заметило и причалило к тротуару, и я оказалась у выхода из метро на две минуты раньше, чем Шерил. В районе площади Республики, где она обитала, было многолюдно и оживленно, и мне ничего не стоило спрятаться. Притаившись за журнальным киоском, я видела, как поднялась по лестнице метро сначала Шерил, затем ее «хвост», который шел за ней чуть ли ни впритык – в толпе и темноте было легко потеряться. Я уже было собралась последовать за ними, но тут из того же выхода возник знакомый соблазнительный брюнет с внешностью манекенщика и улыбкой младенца.
Я снова притаилась, недоумевая. Случайное совпадение? Брюнет шел в том же направлении. Случайное ли?
Выждав, я двинулась за всей компанией. «Джинсы» не отставали от «костюма», держа, однако, от него дистанцию примерно метров тридцать. Я подумала, что это, видимо, максимум, который можно себе позволить, чтобы их не потерять.
Что бы это значило, а?!
Мы следовали друг за другом гуськом, и это могло бы быть довольно смешно, если бы, к примеру, снимать в фильме: за Шерил следил «костюм», за «костюмом» следовали «джинсы», а «гуська» заключала я – патлатая и вульгарная девица на высоких каблуках с черными очками на лбу.
Издалека я заметила, что «костюм» свернул за Шерил в ее двор, тогда как «джинсы» отправились в ближайшее кафе, расположенное недалеко от выхода из ее двора.
Поколебавшись, я вошла в другое кафе, подальше, на углу. Если они потом пойдут к метро, я смогу их увидеть. Если же в другую сторону – то я их потеряю… Но делать было нечего, не могла же я сесть за соседний столик в том же кафе с брюнетом – он бы меня узнал: слишком сильно я на него пялилась на улице, когда ловила такси…
Я заняла место у окна. Было уже около восьми вечера, народ начал стекаться на ужин, кафе заполнялось. Чтобы не раздражать официантов, я тоже заказала себе еду, хотя аппетита у меня не было. Я была возбуждена и курила одну сигарету за другой. Было очень странно ощущать себя в этом наряде, в роли шпионки… Припомнив читаные книжки и виденные фильмы, я пожалела, что у меня нет фотоаппарата, такого малюсенького, незаметного, какие бывают у шпионов. Сделать бы пару-тройку снимков этого парня, показать Шерил – видела ли она его раньше? В отличие от костюмного «хвоста», который и не думал скрывать свою слежку, брюнет в джинсе явно старался быть незамеченным.
И я снова спросила себя: что бы это значило? А?
Человек в костюме покинул свой пост ровно в девять часов вечера. Он быстро шел к метро, походка его была собранной и упругой – ничего общего с ленивой и слегка расхлябанной поступью, которой он следовал за Шерил. Домой, наверное, торопится. Надоело торчать на посту. Дома жена, может, и дети, да и кушать хочется…
Дав волю своему воображению, которое рисовало мне сцены из жизни штатного «хвоста», я едва не забыла про второго, про брюнета. А он-то где? Мимо моего кафе он не проходил. Я подошла к дверям и осторожно высунула нос на улицу: на глаза ему я не должна попадаться, ведь он меня на той улице, где офис Шерил находится, уже видел.
…Брюнет небрежной походкой пересекал улицу по направлению двора Шерил. Кепки на нем больше не было, но я легко узнала его по походке и квадратным плечам. И зачем это он идет во двор, который только пять минут назад покинул костюмный «хвост»?
Мне туда идти не следовало. Я вернулась к столику и, заказав еще кофе, стала размышлять. Ну, «размышлять» – это громко сказано. Я стала задавать себе вопросы, на которые у меня не было ответа.
Вопрос первый: если они, как сказала Шерил, следят посменно, то почему «джинсы» не пришли к уходу «костюма», а продублировали весь этот путь?
Вопрос второй: если эти двое работают на одну и ту же организацию, на ДСТ или как там ее, то зачем они следят за Шерил одновременно? Они между собой никак не общались, никакими знаками или словами не обменивались…
Отсюда и вопрос третий: не работают ли они в разных «фирмах»? Молодой мог быть, допустим, из полиции… Или от кого-то из обиженных деятельностью Шерил фирмачей…
И четвертый вопрос нашелся: а тогда зачем он следит за ней? Что нужно ему от нее? Безопасность, – положим, Шерил права, – следит за ней для острастки, чтоб не шалила. Потому и слежки своей не скрывает. Но что же нужно от нее «джинсовому»?!
И что делать мне теперь? Идти домой? Ждать, пока этот тип выйдет из ее двора? Хотела бы я знать, что он там делает, чего высиживает… Зайти во двор и глянуть? Нет, это слишком рискованно, он меня может узнать…
Я решила позвонить Шерил из кафе. Проходя мимо дверей, я на всякий случай снова высунула нос на улицу. И вовремя: «джинсовый» садился в машину. Откуда тут взялась машина? Его машина? Бог мой, сплошные загадки! Он ее здесь нарочно припарковал? В ожидании – чего?
Я замерла у двери, прижавшись к выступу стены. Машина не трогалась, мотор не заводился. Она стояла темная, безмолвная и, казалось, пустая.
Мне стало как-то нехорошо. Не по себе, не по мне. Что-то тут в этой истории не так. Охваченная смутным беспокойством, я кинулась к телефону вниз.
Шерил ответила сразу же.
– У тебя все в порядке? – выпалила я.
– Да, – удивилась Шерил. – А что случилось?
– Ничего.
Мне было просто физически плохо от беспокойства, прихватывало живот, и все тело сводило. Я не могла говорить.
– У тебя есть что-нибудь интересное? – спросила Шерил, явно не понимая, что со мной.
– Есть, и даже очень… Только я потом тебе расскажу, я еще не освободилась, просто хотела узнать, в порядке ли ты. Скажи мне, окна твоей квартиры куда выходят? Во двор или на улицу?
– Одно во двор, другое на улицу… Олья, что-то случилось? Ты где?
– На углу твоей улицы, в кафе, – сказала я, и меня просто полоснула боль в животе. Острое предчувствие чего-то недоброго застряло во мне, как нож.
– Потом переговорим, – сдавленно сказала я и повесила трубку.
Рядом с телефоном была дамская комната, и я вошла туда. Прислонившись к столику для пеленания младенцев, я пыталась успокоиться и утихомирить спазмы. Выпила с руки воды из-под крана, прислушиваясь, как холодные глотки спускаются в мой пульсирующий желудок. Наконец мне стало полегче. Ужасно хотелось смыть с себя всю эту косметику, снять парик… Но я устояла перед соблазном. Это было бы неразумно: в двух шагах от дома Шерил обнаружить свое настоящее лицо, такое похожее на нее. К тому же смыть килограммы краски без специального крема практически невозможно.
