Картер Браун - Том 17. Убийца среди нас. Непристойный негатив. Звездой помеченный любовник. Начни все сначала,Сэм

— Ирвинг рассказывал какие-либо подробности будущей вечеринки? Почему он вдруг ее затеял и что там должно произойти?

— Список гостей очень короток, — нервно ответила она. — Джо Фрайберг, Пат Уэлс, Максин Барр, Чарли Хатчинс, вы — вот и все.

Машина плавно остановилась, и Соня откинулась на спину сиденья:

— Ваш отель, мистер Холман. И больше не говорите, что мы плохо принимаем гостей!

— Останьтесь в отеле, я сниму вам комнату, — предложил я.

— Нет, — ответила она, упрямо покачав головой. — Я должна вернуться!

— К Алексу Киршу?

— Несмотря на Алекса Кирша, я не могу оставить Ирвинга с этими двумя бандитами!

— Переживаете за Ирвинга из-за щедрых подарков, которыми он вас осыпает, Соня? — спросил я не очень вежливо.

— Не ваше дело. Пожалуйста, выходите из машины, и я поеду.

— На что вы рассчитывали, рассказав о случившемся, если собираетесь вернуться туда? — спросил я напрямую.

— Кажется, я надеялась, что вы — смельчак и поедете со мной. — Она саркастически усмехнулась. — Глупо, не правда ли?

— И что я должен был там делать?

— С вами я чувствовала бы себя в безопасности, а это для меня сейчас самое главное.

— Что-нибудь еще?

— У меня были и другие мысли, — призналась она. — Вы могли бы также обеспечить безопасность Ирвинга.

— Мне не хочется выглядеть наемником, милая Соня, — сказал я. — И все же, что я мог бы получить за риск?

Она смотрела прямо перед собой на ветровое стекло, залитое потоками дождя.

— Вы хотите, чтобы я все выложила напрямую? — У нее задрожал подбородок. — Ну, хорошо! Я предпочитаю провести ночь с вами, а не с Алексом, который может войти в мою комнату в любую минуту. Я не думаю, чтобы ночь с вами была для меня таким уж тягостным испытанием, Рик Холман, а теперь убирайтесь в ваш проклятый отель!

— Очень признателен за вашу искренность, милая Соня, и даже в известной степени польщен, — ответил я с рассудительностью взрослого. — Но, к сожалению, вынужден отклонить ваше лестное предложение и сделать вам свое, встречное. Я сниму вам комнату в отеле, а завтра утром, обещаю, мы вместе отправимся в особняк.

— Я сделала все, что могла, — сказала она с кислой гримасой на лице. — А вы отвергли все, что я предлагала. Что ж, спокойной ночи, мистер Холман, удачи вам, и я искренне надеюсь, что вы сломаете обе ноги еще до того, как настанет утро!

Я закурил и не сделал ни малейшей попытки выйти из машины. Она сидела рядом со мной, храня яростное молчание и нетерпеливо постукивая пальчиками по рулевому колесу, пока затянувшаяся пауза не стала нестерпимой.

— Видимо, я должна применить физическую силу и вышвырнуть вас из машины?

— Я думаю, — ответил я. — И вы не ошибетесь, если предположите, что занимаюсь я этим не так уж часто. К слову, совсем недавно я кое-кому описывал ваши основные достоинства и…

— У вас странные манеры для мужчины, который только что отказался лечь со мной в постель! — сорвалась она на крик.

— И, — продолжал я спокойно, — я сказал, что среди других, не менее привлекательных черт у вас есть чувство собственного достоинства. Мой собеседник высмеял меня: мол, красотка в соболях и бриллиантах, получаемых от Ирвинга Хойта, — и чувство собственного достоинства?

— Вы всегда выжидаете, пока человек смертельно устанет, прежде чем начинаете его оскорблять? — жалобно спросила она.

— Я уже готов был допустить, что в чем-то мой собеседник прав, — упрямо гнул я свое. — Но сегодня вы рассказали, как тяжко были оскорблены, когда Кирш заставил вас раздеться и стоять перед ним обнаженной; вы также сделали мне предложение переспать с вами — и при этом вы, Соня Скотт, ни разу себя не уронили.

— Вы, кажется, собираетесь представить меня к награде? — спросила она насмешливо.

— Нет, я хочу искренне извиниться перед вами. Я виноват, что не поверил вам сразу, когда вы сказали мне, что вы личный секретарь Ирвинга и ничего больше.

Она посмотрела на меня, не в силах скрыть изумления:

— Что же заставило вас столь круто изменить свое мнение?

— Сначала — ваше искреннее и неподдельное чувство собственного достоинства, — честно признался я. — Потом меня начали беспокоить и некоторые другие обстоятельства.

— Например? — с интересом спросила она.

— Например, почему все вокруг знают больше меня? Почему персонажи все время меняют свои роли, а я даже не замечаю этого? И самое неприятное в том, что я должен был бы предугадывать все важнейшие последующие события. Как там говорят о пророке в своем отечестве?

— Нет пророка в своем отечестве, — автоматически подсказала она.

— Вот именно, я оказался совершенно никудышным пророком, — Признался я. — Теперь я знаю, что бриллианты и меха здесь ни при чем, Соня. Но скажите мне честно, кто для вас Ирвинг Хойт?

Она испытующе изучала мое лицо несколько секунд, потом явно успокоилась.

— Он мой дядя, — улыбнулась она. — Меха и не так уж много бриллиантов — за счет наследства, которое оставил мне отец. От Ирвинга я получаю только зарплату секретаря, но он мой единственный родственник, и мне не хочется его бросать!

— Дайте мне пять минут, чтобы собрать свои пожитки, — принял я решение. — И мы отправимся в особняк вашего дядюшки.

— Я не знаю, что заставило вас изменить свои намерения, Рик, — Соня смущенно пожала плечами, — но меня ваш поступок радует.

Портье дремал за конторкой, когда я вошел в вестибюль, поэтому я взял свой ключ, не разбудив его. Я задержался в номере только для того, чтобы надеть плечевую кобуру под пиджак с моим надежным другом 38-го калибра, достал пистолет Лайонела из ящика комода и сунул его в карман брюк, Когда я вернулся в вестибюль, клерк уже проснулся и выпучил на меня глаза от удивления, видя, что я кидаю ключи на стойку. Он глянул на настенные часы, которые показывали полтретьего ночи, и недоверчиво покосился на меня:

— Вы сегодня рано встали, мистер Холман.

— Да, — ответил я весело. — Сегодня чудесное утро.

— Но сейчас же ночь! — возразил он.

Дойдя до двери, я оглянулся и увидел, что он по-прежнему смотрит на меня с сомнением на заспанном лице. Я наградил его сдержанной, несколько снисходительной улыбкой и уточнил:

— Ночь? Не везде!

Глава 9

— Знаете что? — весело спросила Соня, беспечно направляя машину в канаву на извилистой дороге, в которой уже набралось небольшое море воды.

— Что?

Лавина воды обрушилась на ветровое стекло, и очередные сто футов дороги нам пришлось ехать вслепую.

— Теперь, когда вы приняли мое предложение, я… мне стыдно. — Она покраснела и действительно стыдливо опустила глаза. — Но мне было не до телячьих нежностей.

— Вы не только застенчивы, но и слепы! — завопил я отчаянно. — Вы же совершенно не видите дороги!

— Не волнуйтесь, — благодушно успокоила она. — Я знаю эту дорогу, как свою ладонь.

— Если вы не сбавите скорость, то получите моей ладонью по физиономии, — пригрозил я.

— Хорошо, милый, — кокетливо ответила проказница. — Если вы трусливы как заяц…

— Я согласен быть зайцем, — заревел я, — но не хочу превратиться в шницель.

Она сбавила скорость, и сквозь лобовое стекло снова стала видна дорога. Я зажег две сигареты и одну из них ловко вставил в ее губы.

— Спасибо, — смущенно улыбнулась Соня. — Очень мило, Рик. Такие штучки я видела только в кино.

— Моя задача — заставить вас держать руль обеими руками, а не заигрывать с вами. Сколько нам еще ехать?

Она всмотрелась в залитую дождем темноту:

— Пожалуй, еще мили две. Я очень польщена, что вы так торопитесь, милый! У меня самой от волнения мурашки по всей спине, вплоть до… — Она внезапно замолчала и сделала вид, что снова всматривается в темноту.

— Забавное место для мурашек. — Мне понравилась ее наивная оговорка.

— Какой же вы грубиян! — Она с притворным возмущением замахнулась на меня.

— Хотите, я расскажу вам о моих проблемах?

— Конечно, если вы обойдетесь без сальностей, — ответила она весело.

— Обещаю, — заверил я. — Вообразите, что вы захотели сделать что-то по-настоящему постыдное, но двое людей все время наблюдают за вами, пытаясь подсмотреть, как это у вас получится.

— А вы сказали, что обойдетесь без сальностей.

— Оставим на минуту ваши неуместные намеки, хорошо? И представим, что ваш, скажем так, недостойный замысел может быть осуществлен только в волшебной стране.

— Мое воображение сразу захромало, — призналась она. — Ну, хорошо. Итак, волшебная страна.

— Вы предлагаете всем окружающим, включая тех двоих, которые не спускают с вас глаз: «Давайте все завтра вечером отправимся в волшебную страну!» Как вы думаете, что предпримут эти подозрительные типы?