Михаил Зайцев - Улыбка Бультерьера. Книга третья
Глава 4
Она – заложница
Бабушка маленького Леши, мама Зои Михайловны Сабуровой, спала на кровати возле окна, Лешка сопел во сне на диване у стены. Шторы опущены, уютно светит ночник, журчит сантехника в ванной, как будто сверчки поют, еле слышно гудит холодильник, убаюкивает спящих.
В который раз Зоя мысленно поблагодарила первых лиц «Никоса» за смекалку. Золотые головы высокого начальства озаботились устроить в главном здании нефтяного концерна «гостевой этаж», наплевав на желтую прессу, в которой тут же появились статьи с заголовками типа: «Комнаты свиданий рядом с кабинетами олигархов». Мудрые руководители превратили многоэтажку в самодостаточный микромир. Здание штаб-квартиры «Никоса» с некоторой натяжкой, но можно сравнить со звездолетом на старте, с автономным космическим кораблем на стартовой площадке, расположенной в исключительно удобном районе столицы.
Зоя тихонечко вышла из «гостевого номера», где спали ее близкие, в куцый коридорчик. По ковровой дорожке, глушащей шаги, дошла до выхода в холл с лифтами. За дверью, у лифтов, сидел, облокотившись на полированную столешницу, уставившись в раскрытую книгу, ее коллега, опытный профи личной охраны Петр Гринев.
Слуга царю, отец солдатам, Евгений Владимирович Пушкарев прекрасно понимал, что творилось на душе у подчиненной ему Сабуровой, когда она вчера, во второй половине дня, примчалась в «Никос» вместе с сыном. Она рассказала про цирковые «фокусы», показала обработанную на компьютере фотографию Лешки, пересказала вкратце содержание телефонной беседы с неким С.А. Ступиным, продемонстрировала дырочку от пули в изящной дамской сумочке, и Пушкарев не поскупился, выделил на работу по «проблеме Сабуровой» многоопытного Гринева. Петр сгонял за Зоиной мамой и со вчерашнего вечера бдит за порогом «гостевого этажа», охраняет уязвимых членов семейства Сабуровых. Часовой – чрезмерная предосторожность, конечно, однако Зоя благодарна и Пушкареву и Гриневу безмерно.
– Все нормально, Зоя Михайловна? – спросил Петр, отрываясь от книги. – Навестили своих?
– Нормально, спят. – Зоя подошла к лифтам, нажала кнопку вызова.
– Вчера ваша матушка полночи бодрствовала, ко мне приходила. Я с медпунктом связывался, снотворное ей заказывал.
– Медики тоже на службе?
– Евгений Владимирович дал команду: всех в ружье. Медикам проще – им сон разрешается. Я так думаю, ну и правильно – им еще предстоит нас с вами отхаживать. В прошлом году я после двух бессонных суток на стимуляторах шесть часов под капельницей валялся.
– Усложняет Пушкарев – ты, Петя, мог бы и подремать на посту. Штурма здания, надеюсь, не будет. Какой смысл травить тебя стимуляторами?
– Вы сказали: «штурм здания»? Ну и шуточки у вас, Зоя Михаловна.
– Петя, я ведь просила – говори мне «ты».
– Нельзя, Зоя Михайловна. Вы – красивая женщина, начну вам тыкать, и возникнет соблазн за вами, прошу прощения, приударить. А служебные романы – вред общему делу.
– Ладно, Петр… Как вас по отчеству?
– Без отчества, Зоя Михаловна. Просто Петя и, ради бога, без «вы». Мне так привычней.
– Ладно, как скажешь…
Лифт опустился двумя этажами ниже, за раздвижными дверями точно такой же холл, точно такой же полированный стол у двери с табличкой «Служба безопасности». Место привратника за столом пустует, нынешним вечером сотрудникам силовой структуры нефтяного концерна некогда охранять самих себя, все поголовно задействованы на объектах, на выездах, в деле. И даже декоративным бодибилдерам нашлось занятие – «шкафы» стоят у входа в здание, на часах.
Зоя пересекла холл, потянулась к дверной ручке, но дверь сама распахнулась, из офисных коридоров вышел Максим Смирнов с сигаретой в зубах.
– Привет, Макс. – Зоя посторонилась. – Вернулся?
– Пять минут назад притащился. – Смирнов прикурил. Закрыл за собой дверь с табличкой «Служба безопасности». – Зой, обожди спешить. Ты нынче у нас при Пушкареве?
– Ага, ни на шаг от себя не отпускает.
– К нему вице-президент пожаловал. Беседуют конфиденциально.
– Николай Маратович?
– Точно так, господин Казанцев, твой подзащитный в мирное время. Я за минуту до Казанцева приперся, пальто снял, и меня попросили. Я и доложиться Пушкареву толком не успел.
– Ты вернулся из больницы, где журналиста лечат?
– Оттуда.
– Как Иванов?
– Терпимо. Досталось Александру Юрьевичу по первое число, но, могу спорить, обойдется с нашим Юрьевичем, и Саша Иванов еще и не такое напишет про Юдинова. Злой журналюга, как моя теща с похмелья. Сначала вообще со мной общаться отказывался, ментов звал, обзывался, прокурором грозил. Сучонок.
Максим стряхнул пепел на пол.
– Зой, от похитителя ничего?
– После единственного утреннего звонка Пушкареву – тишина.
– Слушай, а времени-то… – Максим взглянул на запястье. – 22.31.
– И антидот, со слов террориста, следует ввести не позже двенадцати. – Зоя со вздохом провела рукой по лицу, по волосам. – Макс, не смотри на меня. Я чертовски устала, выгляжу, наверное, как лахудра. В душ хочется.
– Все-таки не бабское это дело, служба бе…
– Ну-ну! – Зоя строго оборвала Смирнова. – Поговори еще у меня! В лоб получишь, не покажется.
– Зой, я ж по дружбе, я ж сочувствую. Тебе больше всех досталось, ты…
– Думай, чего говоришь! Вспомни о ребятах, сопровождавших Юдинова. Им досталось по свинцовой пуле.
– Кроме Перловского, – напомнил Макс.
– Которому тоже не позавидуешь. Парень пережил ужас и кошмар, а областные мусора, мудаки, колют его на причастность к акции.
– Все еще колют?
– Ну. И ФСБ в очереди на Перловского стоит. Подмосковные мусора и чекисты совсем обнаглели. Пушкареву парня отмазать никак не удается, уж все телефоны оборвал и все без толку.
– Зой, пока меня не было, что-нибудь новое в районе акции нашлось?
– Ни черта. Мотоцикл мусора забрали, они же ищут свидетелей по взрыву тачки «ДПС» в том районе. У них версия, что и гаишников грохнул наш зубастый Бультерьер.
– Как пить дать его работа, в этом я с мусарней солидарен. Надо б с Корастылевым пересечься, спросить, чего нового нарыл наш хакер-самоучка про собаку Бультерьера. – Максим бросил окурок, затоптал его каблуком. – Слышь, Зой, а твои вчерашние автокаскадеры прорезались?
– Звонил их бригадир, долго и нудно просил прощения, денег предлагал, клялся, что…
Распахнулась дверь в офисные помещения службы безопасности, хлопнула по стене, в холл с лифтами выбежал Евгений Владимирович Пушкарев. Начальник охранников и ответственный за безопасность сжимал в кулаке вытянутой руки трубку мобильника. Зоиного мобильника, она сразу же узнала свою «трубку» и сразу вспомнила, что забыла телефон в кабинете у Пушкарева.
Евгений Владимирович бежал к лифтам, чуть было не пробежал мимо Зои со Смирновым, но, заметив их, осадил прыть, ткнул кулаком с трубкой в сторону женщины и воскликнул:
– Сабурова! Бультерьер звонит! Требует тебя, со мной отказывается контактировать, грозит отключиться.
Зоя взяла трубку, косясь на распахнутую дверь, видя, как по офисному коридору к предбаннику лифтов широко шагает вице-президент «Никоса», господин Казанцев, хмурый, сосредоточенный, будто спешит на казнь, и за ним, отстав на шаг, следует свита телохранителей, дожидавшихся хозяина за порогом кабинета Пушкарева.
– Да, я слушаю. – Зоя прижала трубку к уху и услышала знакомый по вчерашним «цирковым» переговорам насмешливый мужской голос.
– Але, Зоинька? Что ж вы, Зоинька-Заинька, к аппарату не подходите? Прячетесь за широкой спиной Женьки Пушкарева?
– Я готова вас выслушать, – произнесла Зоя сухо.
– Зоинька, а готовы ли вы со мной увидеться? Утром я проинформировал господина Пушкарева относительно правил дальнейшей игры, я пообещал перезвонить вечером и сообщить свои условия, я потребовал безоговорочного подчинения всем моим притязаниям, и вот первое из них: мы с вами, Зоинька, как и вчера, устанавливаем неразрывную телефонную связь, я говорю вам, чего делать, вы меня слушаете и исполняете мою волю. Озвучьте, пожалуйста, Жене Пушкареву мое первое условие, будьте столь любезны.
Зоя громко, четко и беспристрастно повторила слова террориста. Она повторяла, а вокруг теснились коллеги-телохранители из сегодняшней свиты вице-президента Казанцева. Сам вице подвинул плечом Макса Смирнова и встал напротив Зои. Пушкарев стоял сбоку, прижимался ухом к трубке в ее руке.
Из уст Зои прозвучали «претензии» похитителя в ее пересказе, Пушкарев отстранился от трубки, заглянул женщине в глаза и прошептал:
– Сабурова, я не вправе тебе приказывать, я…
– Евгений Владимирович, у нас нет выхода, – перебила начальника Зоя.
– Вам выпишут премию в размере годового оклада, – ляпнул Казанцев и тут же смутился, потупился, сообразив, что с языка сорвалась несусветная глупость.
– Ах-ха-а… – засмеялась трубка. – А я все слышал! Вам обещали денюжки за смертельный риск! Рад за вас, мадам Сабурова, однако к делу. Будьте любезны выйти на улицу. К вечеру похолодало, меж тем, будьте любезны, не тратьте бриллиантовые секунды на одевание в теплые одежды. Идите в чем есть и без всяких сумочек.
