Андрей Бадин - Для крутых закон не писан
— Леша, что у тебя? — поинтересовался он.
— Мы сидим в машине в засаде и смотрим через оптику на окна квартиры Свиста. Но она, похоже, пуста. Сканируем стекло лазером, и там глухо, как в танке. Видимо, в ней никого и не было. Он сюда не приезжал. А у вас что?
— У нас тоже пусто. Виноплясова нет, сотрудников нет, документов нет, а в офисе мент, охранник и секретарша. Кто-то позвонил сюда за полчаса до нашего прибытия и предупредил здешних обитателей о визите. — Николай с досады выругался. — Заберем сейф, компьютеры и привезем их в управление. Когда вскроем — посмотрим, зря сюда наезжали или нет.
— Как у шефа, ты не знаешь? — спросил Алексей.
— Он не звонил.
Николай и бойцы произвели обыск фирмы, но, как и сказала секретарша, оружейной комнаты не нашли. Установили личности секретарши, милиционера, охранника и амбала, доставили их в ближайшее отделение милиции, составили протоколы и затем отпустили. Забрали два сейфа, процессоры от компьютеров и опечатали офис.
Бугров вызвал из управления машину, бойцы погрузили в нее сейфы и оргтехнику и отправили в лабораторию ФСБ. Сам Николай с группой захвата поехал на квартиру к Виноплясову — решил навестить его по горячим следам, но того дома не оказалось. У капитана не было ордера на обыск квартиры, и поэтому он довольствовался тем, что поговорил с его женой. Испуганная женщина сказала, что Иннокентий Сергеевич приезжал, забрал какие-то вещи и срочно уехал в командировку.
— Понятно, в какую командировку он уехал, — процедил сквозь зубы расстроенный Бугров и попрощался.
— Их кто-то предупредил, это точно, — сказал ему на лестнице Рощин. — Такого еще не бывало, чтобы мы захватывали пустые стены.
Глава 10
Голодные, злые, усталые и недовольные Николай и Алексей приехали в управление поздно вечером и сразу сели за компьютеры писать отчеты о проделанной работе. Хотя, по большому счету, отчитываться было не за что. Свиста и Дятла не нашли, Виноплясова в офисе не обнаружили, а принесет ли свои плоды вскрытие сейфа и компьютерных файлов фирмы «Московские росы» пока было неясно.
Удрученные капитан и старший лейтенант уныло тыкали пальцами в кнопки клавиатуры и горевали над тем, что не смогли как следует подготовить операцию по захвату подозреваемых. Хотя они были уверены в том, что это не только их вина.
— Произошла утечка информации, как в случае с Ральфом, — размышлял вслух Николай. — Мы все вроде четко подготовили, быстро выдвинулись и внезапно захватили офис. Хотя уцелевшие Свист и Дятел имели время сообщить боссу Виноплясову о происшествии и о том, что они «засвечены».
— А если они убивают не для него и он не знает, чем они занимаются в свободное от работы время?
— Вскроем файлы их компьютеров, посмотрим, числятся ли они у него в штате, и тогда будем говорить, — удрученно произнес Бугров.
Через час в кабинет вошел полковник Давыдов, вошел мрачнее тучи, и Алексей с Николаем сразу поняли, что он тоже вернулся ни с чем. Шеф был необычно молчалив, кивнул сотрудникам, прошел к креслу и сел.
— Как у вас дела? — спросил его Бугров.
— Хреново, — коротко ответил тот, — Дятлова не взяли. — Потом постучал пальцами по столу, встал и вышел в коридор. Ушел к себе в кабинет и пробыл там ровно три минуты. Вернулся с нераспечатанной бутылкой коньяка, снова плюхнулся в кресло и спросил: — Стаканы есть?
Бугров встал из-за компьютера, достал из шкафа двухсотграммовые граненые стаканы, называемые в народе губарями, и поставил перед полковником. Тот откупорил бутылку, налил себе стакан под окантовку и, никому не предлагая, залпом выпил.
— Будете? — спросил он, после того как посмаковал послевкусие хорошего французского коньяка.
— Не откажусь, — ответил Николай и пододвинул пустой стакан поближе к шефу. Тот снова налил сначала себе, потом — Бугрову и затем уже — Толмачеву.
— Ну, давайте, чтобы всем нашим врагам пришел конец, — коротко, по-армейски сказал Давыдов и, не чокаясь, осушил второй стакан.
Парни выпили вслед за ним и буквально через минуту захмелели. Их мышцы и нервы расслабились, на душе стало тепло и хорошо, будто и не было перестрелки, погони и автомобильной аварии. Будто не свистели над головами пули, не было легких ранений, колоссального нервного напряжения и страха смерти.
Несмотря на то что чекисты за один присест осушили до дна пол-литровую бутылку коньяка, им показалось мало. Давыдов кивнул подчиненным, мол, это еще не конец, устало встал и вышел. Через минуту вернулся со второй точно такой же бутылкой, мигом откупорил ее и разлил в стаканы целительный нектар.
На этот раз оперативники не стали спешить, а выпили не по полному стакану, как налил шеф, а по половиночке, наслаждаясь вкусом напитка двадцатилетней выдержки.
— Эх, закусить бы, — сказал Алексей и вопросительно посмотрел на Бугрова. Но у того в кабинете еды не нашлось, и пришлось довольствоваться лишь самим «Ленди».
— У меня тоже закуски нет, — начал пьяно оправдываться полковник. — Коньяк в именном сейфе в моем кабинете есть, а закуски нет. Извините, ребята.
— Может, сходить в столовую, взять что-нибудь перекусить, а то целый день не ели? — вызвался Алексей.
— Давай, сгоняй, — махнул рукой полковник, — ты самый молодой, ноги у тебя быстрые, сходи, пожалуйста, купи поесть, это приказ. — Шеф достал из кармана тысячерублевую купюру и передал старшему лейтенанту.
— У меня найдется, — отмахнулся тот и вышел.
Пока он ходил в круглосуточную столовую управления, капитан и полковник сидели молча, ни о чем не говорили, и каждый думал о своем. Толмачев вернулся с большим пакетом провизии и стал выкладывать ее на стол. Он взял бутерброды с сыром и колбасой, три салатика «Оливье» в пластиковых коробочках, двухлитровый пакет сока, лимон и шоколад.
— О, — оживились офицеры, — пир горой.
После того как все разложили по пластиковым тарелкам, взялись за стаканы, чокнулись и мигом осушили их до дна. Не стали ловить кайф от аромата коньяка, а сразу начали закусывать. За полчала успешно допили вторую бутылку и съели все, что принес Алексей.
Потом закурили и хотели поговорить о делах, но полковник поднял вверх указательный палец и грозно им помахал в воздухе. Подчиненные поняли, что в пьяном виде о работе лучше не говорить, и даже начинать не стали. Все знали, что произошел провал, но анализировать результаты дела решили утром на свежую голову.
Комитетчики посидели в кабинете Бугрова еще часок, обсудили погоду, последний футбольный матч, недавний теракт в Ираке и решили расходиться по домам. Из управления вышли около трех часов ночи и сразу окунулись в жаркую, знойную, душную атмосферу московской летней ночи. Город еще не остыл от ослепительного дня, и асфальт, дома и булыжники Лубянской площади парили, как жаровня в бане.
На голубом небе не было ни облачка, и далекие звезды светили с бездонных небес маленькими фонариками. Красавица Москва замерла до утра, но по улицам все еще носились полуночные шляповозы, развозя по домам последних столичных гуляк.
— Как будешь домой добираться, машина-то разбита? — спросил Алексей.
— На такси поеду, а может, немного пешком пройдусь, — устало ответил капитан. — Ночь-то какая.
— А я на своей, — буркнул полковник, — благо недалеко.
Он был изрядно пьян и поэтому развезти сотрудников по домам не решился. Алексей и Николай видели состояние шефа и на него не обижались. Лишь бы сам успешно доехал. Когда представлялся случай, он всегда подвозил кого-нибудь домой, но сегодня был не в состоянии.
— Может, и вы на такси, — посоветовал полковнику Николай, — а то мало ли что…
— А что, — взвился Давыдов, — я не пьян, просто устал, работа сволочная, покоя нет, скорей бы на пенсию. — Он подошел к своему пятилетнему «Мерседесу-Е 210», отключил сигнализацию, открыл дверцу и плюхнулся на сиденье. Завел двигатель, помахал подчиненным рукой и дал газу. Быстро выехал со стоянки и помчался по пустынной площади. Алексей и Николай проводили его взглядом и стали ловить позднего «чайника».
Алексею повезло, и он поймал такси первым, пожал Бугрову руку, пожелал удачи, сел в машину и уехал. Бугров остался один на пустой площади и осмотрелся. Мимо него изредка проносились машины, но на его поднятую руку водители не реагировали. Тогда Николай пошел к «Детскому миру» и встал там. Ему показалось, что там поймать машину можно побыстрее.
Наконец возле него остановилось желтое московское такси, и водитель спросил:
— Куда?
— В Новогиреево, — ответил Бугров и получил долгожданное согласие.
Он сел на заднее сиденье «Волги», захлопнул дверцу и мимолетно взглянул на припаркованную неподалеку автомашину марки «Вольво». У нее были сильно тонированы стекла, и свет уличных фонарей не проникал в салон. Снаружи она казалась безжизненной и пустой, но внутри еле заметно вспыхнул и погас трепетный красный уголек. Видимо, кто-то затянулся сигаретой, и ее огонек на мгновение осветил кабину и лицо курившего.
