Владимир Колычев - Отступники

– Ну да, знаю.

Мирон понятия не имел об особом отношении Карлоса к насильникам. Но и без этого он понимал, что нарушил закон, и это могло дорого ему обойтись. Если Карлос узнает, как он поступил с Юлей, то разговор с ним будет короткий.

– А ты чего побледнел? – спросил Гармак, подозрительно глядя на собеседника.

– Я побледнел?! – встрепенулся Мирон.

– Ты вроде бы не спец по мохнатым сейфам.

– Какие сейфы? Тут заводские рога вмочили, ломать их надо. Не до сейфов. Мне сейчас не до них. Но если твои отморозки кого-то взлохматят…

– Они не мои отморозки. И если залохматят кого-то, с них будет спрос. Но ты присмотри за ними.

– Я их сразу в бараний рог.

– Это правильно. Может, у тебя по марухам какие-то непонятки?

Глаз у Гармака наметанный, и от него не укрылся страх Мирона перед разоблачением. Не хотел он отвечать за Юлю.

– У меня по заводским непонятки.

Но ведь Мирон мог переживать из-за того, что скрыл другую правду. Он же не сказал, что фактически потерял пятерых бойцов.

– Они мне такой удар нанесли, что говорить не хочется.

– А ты скажи, – нахмурился Гармак.

Мирон рассказал про пацана, который подпортил ему обедню. Дергуна он выдал за киллера, которого наняли заводские. Имени его он не назвал и про Юлю не сказал ни слова.

Вскоре Гармак и думать забыл о том, что Мирон мог изнасиловать женщину.

Нежные женские пальцы, красивая девичья улыбка – это уже само по себе лекарство. А улыбка у Маши чарующая, а движения такие мягкие, возбуждающие. Вчера Игорь этого не заметил, а сегодня кровь забурлила в нем.

Юля худенькая, именно такие девушки ему и нравились. Но глядя на полноватую Машу, он думал, что именно такая фигура – эталон для женщины. Пышная грудь, красивой формы задница. Но Юлю он любил, а Машу всего лишь хотел. До армии у него был секс, а после – ни разу. И так хотелось восполнить этот пробел.

– Спасибо, – стараясь не смотреть на Машу, поблагодарил он.

И рану она обработала, и перевязку сделала, и все так легко и совсем не больно. Медсестрой она в больнице работала, братва частенько обращалась к ней за помощью, и, судя по всему, не только за медицинской. Взгляд у нее призывный, улыбка чувственная, тело трепетное. Проведи, казалось, рукой по ее бедру, и она вспыхнет, как свеча. Но Игорь не опускался до подобного, хотя никто бы его за это не осудил. А Маша была бы только рада.

– Послезавтра приду, швы снять надо. Война у вас? – с восхищением посмотрела на Игоря девушка.

– Может, и война.

– Обожаю крутых парней.

Одной рукой она обвила его шею, а другой провела по своему бедру. Сама провела и сама же вспыхнула. Платье на ней тонкое, облегающее, наверняка такое же гладкое на ощупь, как и ее нежная с розовым оттенком кожа.

– Не надо! – резко глянул на Машу Игорь.

Поджав губы, девушка отшагнула от него. И, повернувшись к окну, отодвинула занавеску. Она ждала, когда Игорь, осознав свою вину, позовет ее к себе. Но парень молча смотрел на дверь, в которую она должна была выйти.

– Суровый ты… – сказала девушка. – Мне такие нравятся. И Груздю нравятся.

Игорь уже знал, кто такой Груздь, хотя ни разу его не видел.

– В каком смысле нравятся? – нахмурился он.

– Не в том смысле, как мне. – Ее губы растянулись в шаловливой улыбке.

Она ждала следующего вопроса, но Игорь промолчал. Не стоило провоцировать ее.

– А мне знаешь в каком смысле такие, как ты, нравятся? – Однако Маша сама напрашивалась на продолжение разговора.

– А Груздь тебе нравится?

– При чем здесь Груздь? Разговор о тебе.

– Вдруг он тебе нравится?

Маша на мгновение задумалась.

– Может, и нравится. Мне все наши пацаны нравятся. А что здесь такого? Да, я такая любвеобильная! – Она подсела к Игорю, боком прижавшись к его локтю. – Я же под венец тебя не тяну! Скажи, я тебя под венец тяну?

– Да я и не пойду.

– И не надо! – Ее голос лишь слегка дрогнул от обиды.

– У меня невеста есть.

– Ну, она же только для тебя невеста?

– Это ты о чем? – нахмурился Игорь.

– Она только для тебя, а я для вас для всех. Ты вот новенький, и мне с тобой хочется. Знаешь, песня такая есть – кто на новенького? Я на новенького!

Маша повернулась и пышной грудью провела по плечу парня. Бюст у нее такой же упругий, как и все тело. И такой же трепетный.

– Песни петь будем? – усмехнулся он.

– А почему бы и нет? – Маша вдруг легла на спину, пытаясь увлечь Игоря за собой, но он поднялся, открыл дверь:

– Свободна!

– Ну ты и козел! – взвилась девушка.

Дергун лишь усмехнулся, глядя на нее. От прежнего очарования не осталось и следа. Перед ним стояла банальная шлюха.

– Спасибо тебе за повязку, – с непроницаемым спокойствием на лице сказал он.

– Больше меня не жди! – бросила она через плечо, переступая порог.

Игорь пожал плечами, глядя, как за ней закрывается дверь. До послезавтра нужно еще дожить. У заводской братвы война с мироновской бандой, и он в самом эпицентре этих событий. Сейчас вроде бы затишье, но в любой момент могло рвануть.

Маша ушла, а Игорь лег на кровать. Если есть возможность хоть немного поспать, упускать ее нельзя. На войне много простых, но важных правил. Через час у него смена. Он хоть и раненый, но должен охранять дом наравне со всеми.

Парень уже засыпал, когда в дверь кто-то громко стукнул и она тут же открылась.

– Дергун, на выход! – переступая порог, весело сказал Телега.

Игорь посмотрел на часы. Вроде бы еще не время выходить на смену, но так стабильности ему здесь никто не обещал.

Он уже поднялся, когда в комнату вслед за Телегой зашел крепкого сложения парень с маленькими глазками и крупным носом.

– Садись! – Он властным движением показал Игорю на кровать.

– Груздь, я пойду? – спросил Телега.

Парень кивнул, и Юра исчез, тихо закрыв за собой дверь.

Игорь сел на кровать, а Груздь опустился на стул.

– Значит, Дергун ты? – внимательно глядя на собеседника, задал он уточняющий вопрос.

– Ну, фамилия такая.

– Без разницы. Главное, чтобы звучало. А у тебя звучит. Мироновских завалил, это круто, скажу я тебе, – одними губами улыбнулся Груздь, а взгляд его остался таким же жестким и холодным, как был.

– Ну, есть причина.

– Слышал я про эту причину.

– Я не хочу об этом говорить, – нахмурился Игорь.

– Гордый?

– Не тряпка…

– А тряпкой быть не надо. Тряпками ноги вытирают, а мне боец нужен. Ко мне в бригаду пойдешь?

– А оно мне надо?

Эфиоп уже дал понять, что не прочь видеть Игоря в своей команде, но конкретного разговора пока не было. Да он к этому и не стремился, не хотел быть бандитом.

– Где твоя девушка? – жестко спросил Груздь.

– Тебе не все равно?

Какое-то время Груздь молчал, пытаясь вразумить силой взгляда. Игорь вспомнил своего командира батальона, который умел таким вот тяжелым и гнетущим молчанием давить на психику. И крутой нрав ему это позволял, и авторитет среди солдат. Груздь тоже в силе, и это чувствовалось.

Склонять голову Игорь не стал, но язык прикусил.

– Где твоя девушка?

– Уехала она. Вместе с матерью уехала.

– Куда?

– Я не знаю. Специально не стал узнавать… Они сами дадут о себе знать.

– Боишься за них?

– Боюсь.

– И дальше будешь бояться?

– Буду. Пока будет кого бояться.

– Я знаю, ты Мирона замочить хочешь. А получится?

– А вдруг?

– С Мироном теперь не только ты воюешь. Мирона со всех сторон обложили. Его так просто не возьмешь. Но, поверь, огрызаться он будет. И девчонку твою постарается найти.

– Зачем ему это, если его со всех сторон обложили?

– Мирон вор. Не в законе, но вор. И правильный вор. Я не знаю, что на него нашло. Может, у него башню от твоей девчонки сорвало. Короче, накосячил он. У него свои за это дело спросить могут. А если Юли твоей не будет, то и спрашивать не за что.

– Как это не за что? – встрепенулся Игорь.

– А что, есть за что? – снисходительно усмехнулся Груздь. Все-таки смог он расколоть его хоть и на косвенное, но признание.

– Не было ничего.

– А Юля может сказать, что было. Мирон будет ее искать. Уже ищети найдет, если мы ее не спрячем. А мы можем это сделать, если ты будешь с нами. А если нет, какое нам до нее дело?

– Я же понимаю, чего вы хотите, – усмехнулся Дергун. – Вам надо Мирона свалить. Вам Юля для этого и нужна.

Уязвленный, Груздь нахмурил брови, глянув на него. Он вел Игоря к одному, а он сам привел его к другому.

– Ну да, нужна. Ты хочешь, чтобы ее все искали, и мы, и Мирон? Мы-то с ней ничего не сделаем, а Мирон… Потом он ее убьет.

– Если я его до этого не грохну.

– Хорошо, если грохнешь. А если нет? Если он тебя обгонит?

Игорь стиснул зубы до скрипа в них. Ситуация складывалась аховая. Мирон обложен флажками, поэтому он будет действовать очень осторожно. А чутье на опасность у него есть. И Юля ему нужна так же, как и заводской братве. Груздь не похож на насильника, но разве можно доверять бандитам? Возможно, заводские бандиты и не тронут ее, но точно замотают унизительными расспросами, а она, бедная, будет отбиваться. И за что ей такое наказание? А за то, что Игорь чужой для заводской братвы. Но ведь он может стать своим. Тогда и к Юле будет соответствующее отношение.