Владимир Колычев - Живая пуля
— Кто не первый раз замужем? — снова вдруг начал заводиться Жора. — Ты, красноперая, за базаром следи!
— Не нарывайся, Желтов. Как бы потом не пожалеть!
— Жалеть ты будешь!
— Снова за старое?.. Ну да, ты же у нас герой, ты женщин не боишься!
— Да мне по фигу, мужик ты или баба! Я вас, мусоров, опускал и опускать буду!
Желтов снова вышел за рамки допустимого, но Инна и сама теряла над собой контроль.
— Как бы тебя самого не опустили! — выпалила она.
— Сука! — взорвался Жора.
На этот раз Инна в сторону отскочить не успела. Но и за горло себя схватить не позволила. Она мертвой хваткой вцепилась в руки Желтова, отвела их в сторону, сама подалась назад. И когда он потерял равновесие, схватив его за голову, шарахнула лицом об угол стола. И в этот момент в кабинет зашел Ракитин:
— Ну ни чего себе!
Он схватил взвывшего от боли Желтова, швырнул его на пол и ударил ногой в живот.
— Ты на кого бросаешься, падла!
Он бил его, не позволяя подняться. Бил до тех пор, пока в кабинет не зашел Татаринцев.
— Ракитин, ты что делаешь? — возмутился он.
— Так он на Демичеву бросался!
— Жора, я смотрю, ты совсем страх потерял, — осуждающе покачал головой майор.
— Да, по ходу, это вы тут, менты, совсем рамсы попутали! — зло простонал Желтов.
— Признался? — глянув на Инну, с обычным для него спокойствием спросил Татаринцев.
— Сказал, что Корчнов сам попросил себя избить.
— Эх, Жора, как был ты клоуном, так им и остался…
— За базар ответишь! — брызгая слюной, прошипел Желтов.
Но Татаринцев лишь усмехнулся.
— Про подельников своих ничего не сказал, — вздохнула Инна. — И кто заказал Корчнова, ни слова…
— Корчнов сам себя заказал! — выпалил Желтов.
— Не верю, — невозмутимо посмотрел на него Татаринцев. И перевел взгляд на Инну: — Давай-ка я с ним потолкую!
— Ты что, не слышишь? — оскалился Жора. — Тебе начальник сказал, давай! А если сказал, то давай! Ну, чего стоишь! Покажи, как умеешь…
Ракитин ударил его в живот, и Желтов зашелся в своей злобе.
— Миша, давай его ко мне в кабинет! — распорядился Татаринцев.
Желтова вывели в коридор. Инна поднесла ко лбу сомкнутые в щепотку пальцы в интуитивном желании перекреститься. Но крестным знамением себя не осенила, хотя и хотела.
Ракитин появился минут через десять.
— И где вы этого урода раскопали? — с торжествующей насмешкой спросил он.
— Татаринцев откопал. Хотя этим должен был заниматься ты. Но, я так понимаю, ты не там копал, да, Миша? — съязвила она.
— Ну, я тоже кое-что накопал, — ущипнув себя за кончик носа, улыбнулся он.
— Интересно, чем?
— Ну, и этим тоже…
— Взрослеешь, Миша. Глядишь, через пару лет до древних старушек дорастешь.
— Не знаю, как насчет древних старушек, а номера и марку машины, на которой этот Желтов Корчнова ждал, я разузнал.
— И что?
— Раз Желтов не сдал подельников, так мы их по машине вычислим. За рулем ведь не Желтов сидел, а самый здоровый. Может, это его машина.
— А если угнанная машина?
— Зачем угонять? Чтобы на Корчнова наехать? Так эти уроды не прятались, в открытую все делали. Если так, зачем им напрягаться, «Ниссан» угонять?
— Ну, может, ты и прав… поезжай к Гортовой, покопайся там еще, может, узнаешь, кто владелец этого «Ниссана». А может, его самого выкопаешь!
— Издеваешься? — засмеялся Ракитин. — Знаешь, это у тебя неплохо получается. И Желтова ты классно приложила. Фэйсом об тэйбл, круто!
— Приложить-то приложила, а толком ничего не узнала.
— Еще не вечер! Сейчас мы с Иванычем тихонько спустимся с горы и… Не переживай, никуда он от нас не денется!
— Не говори «гоп»!
Не зря Инна предостерегала Ракитина. Не раскрутили они с Татаринцевым Желтова, не признался он, кто заказал Корчнова, с кем его избивал. Но Инна не отчаивалась. Дорогу осилит идущий, а она не собиралась топтаться на месте.
* * *От возмущения перехватило дыхание, от злости кровь приливала к голове, и сердце колотилось как бешеное.
— Как это отпустить?! — Инна ошарашенно смотрела на своего начальника. — Что вы такое говорите, товарищ майор?
— А так и отпустить! — Драпов, казалось, вот-вот должен был шарахнуть кулаком по столу. — Заявления от потерпевшего нет! Претензий у него к Желтову нет!
— Но уголовное дело возбуждено. Виновный установлен, разыскан и задержан, ведется следствие…
— Где заявление, Демичева? Где заявление потерпевшего? — напирал Драпов. — Нет заявления! Ты думала, что будет заявление, а его нет! Значит, можно закрывать дело! И ты его закроешь! Иначе нас ждут большие неприятности.
— Ну и какие неприятности нас ждут? — Инна с вызовом посмотрела на своего начальника.
— Демичева, ты не зарываешься? — нахмурившись, угрожающе спросил Драпов.
Не смог он придумать кары для молодой сотрудницы, кроме как излить на нее свой гнев. Прокуратура ничего противозаконного в ее действиях не найдет, в суд на нее подавать можно сколько угодно, если адвокаты поднимут шум, то этим лишь усугубят положение Желтова.
— Нет, не зарываюсь. Я всего лишь исполняю свои обязанности.
— Твоя прямая обязанность — подчиняться начальству!
— Хорошо, давайте письменное распоряжение, и будем закрывать дело.
— А устного тебе мало? — напыжился Драпов.
— А вы сами как думаете?
— Я головой, Демичева, думаю, головой… Поэтому отстраняю тебя от этого дела. Передашь материалы Карловой…
— А на каком основании? — с вызовом спросила Инна.
Драпов побагровел, наливаясь злобой. Он ясно давал понять, что сейчас взорвется, если она не успокоится.
— Ну, как скажете…
Инна не отступила. Она всего лишь немного сдала назад, чтобы взять тайм-аут. Покорная Карлова могла закрыть дело по указке Драпова. Что ж, Инна добьется его возобновления.
Она отправилась в больницу, чтобы поговорить с Корчновым. Надо было уговорить его подать заявление в полицию. Но, увы, он отказался делать это.
— Но почему? — с обидой в голосе спросила она.
— Ко мне уже приходили, — сказал Василий Антонович. — Предупреждали…
Он подслеповато смотрел на нее. Оказывается, зрение уже возвращалось к мужчине.
— Кто приходил?
— Не важно.
— Мы задержали преступника. И тех, кто вам угрожает, тоже задержим.
— Хотелось бы.
— Но для этого вы должны помочь нам, — воспряла духом Инна.
— Ты что, не понимаешь? — вздохнул Корчнов. — Они же изнасилуют мою Марину. А меня заставят смотреть!.. Ты хоть представляешь, что это такое?
Инна повернулась к Василию Антоновичу спиной. Нет, она не осуждала его и даже понимала, но говорить с ним не хотела.
А понимала она его, потому что ей самой угрожали. И она представляла себе, каково это — оказаться в гуще озверевших от похоти мужиков. Представляла с ужасом и содроганием. И тем не менее она боролась за правду до последнего. Но раз уж Василию Антоновичу не нужно ее участие, то она умывает руки. Пусть Драпов закрывает дело, возражать она не будет. Хотя и понимания начальник у нее не найдет. Слишком уж он явно стал подыгрывать всяким сомнительным личностям…
Глава 11
Война с ментами — дело непростое и опасное. И, похоже, неблагодарное… Жору распирало от гордости за себя, но вместе с тем его душила обида. Он вышел из ментовских застенков, братва должна была встречать его как героя, но не было никого. Менты с автоматами у крыльца стоят, меж собой о чем-то устало переговариваются, сморщенная годами мамаша держит под руку кем-то избитого сынка-дебила, кучерявый цыган в шляпе чешет в раздумье толстое брюхо. Все, больше во дворе никого нет. Где пацаны, которые должны встречать Жору с фанфарами? Ведь они же знают, что его сегодня выпускают…
Чем ближе Жора подходил к воротам контрольно-пропускного пункта, тем ниже опускались плечи. И гордость за себя уходила как вода в песок.
Мимо сторожевой будки, через калитку он вышел на улицу, глянул на припаркованные машины. Нет никого на стоянке, никто не идет к нему с распростертыми объятиями. Что ж, деньги в кармане у него есть, возьмет такси, доедет до офиса… Может, пацаны и не знают, что его выпускают с кичи.
Он уже поднял руку, чтобы остановить бомбилу, когда его окликнул знакомый голос:
— Желтый!
Жора облегченно вздохнул, увидев своего бригадира. Сам Клен за ним подъехал. Крутой он черт — вроде бы и не атлет, а смотрится мощно. Это внутренняя сила прет из него. Все у него в цвет — прическа, модная небритость, рубашка дорогая шелковая, модные джинсы. Но вид у него не пижонистый. Не щеголь он, а матерый волчара. Жора боялся его и уважал.
— Здорово, Клен!
— Ну, здорово, братан! — Бригадир крепко пожал ему руку, но это было еще не все.
