Евгений Сухов - Тюрьма глухаря
Некоторое время неизвестный продолжал стоять в тени, а потом неожиданно шагнул в темноту и мгновенно растворился в сгустившемся мраке.
Теперь Павел Загорский больше не сомневался, что именно этот человек являлся организатором ограбления. Оставалось только рассмотреть его поближе. Вернувшись на несколько кадров, он приблизил к себе этого неизвестного. Выглядел тот вполне обыкновенно, ничего запоминающегося во внешности: джемпер с какими-то квадратами на груди, широкие темные брюки, короткая стрижка, на лоб надвинута бейсболка, под козырьком которой пряталось остроносое лицо. Но деталей не разглядеть, казалось, хакер подозревал, что в скором времени запись будут изучать самым тщательным образом.
И все-таки он должен где-то проколоться, должен ошибиться! Ведь не робот же, в самом деле! Прокручивая кадр за кадром, майор старался выбрать момент, когда предполагаемый организатор хоть на мгновение вынырнет из сумрака. Увеличив, насколько это было возможно, изображение, Павел Юрьевич понял, что даже в этом случае невозможно провести идентификацию. Но вдруг запись неожиданно посветлела – это брызнула снопом света проезжающая машина, а затем исчезла за углом. Но неизвестный, потревоженный шумом, опасливо приподнял голову и подставил под поток света свое хищное широкоскулое лицо. Павел Загорский невольно сглотнул. Лицо было размазанное, контуры овалов нечеткие, но тем не менее можно было рассмотреть выражение глаз – сосредоточенное, слегка взволнованное, какое бывает только у человека, занимавшегося важным делом.
Подняв трубку, Загорский позвонил в информационный отдел:
– Вот что, Стас, сейчас я тебе скину один снимок. Попробуй его обработать и посмотри, есть ли у нас такой человек в базе данных.
– Как срочно? – отозвался тот, как всегда загруженный работой.
– Чем быстрее сделаешь, тем лучше.
– Понял, – охотно откликнулся Стас. – Жду снимок.
Загорский вывел на экран изображение неизвестного и переслал его эксперту, поймав себя на том, что испытывает некоторое беспокойство, какое ощущал всегда, ожидая важного решения. Он не успел выкурить сигарету даже до середины, как из экспертного отдела пришел ответ. Открыв письмо, Павел Юрьевич увидел фотографию, прошедшую через жернова компьютерной чистки, после которой она стала максимально приближенной к оригиналу. Со снимка, выполненного в темно-серых тонах, на него смотрел молодой мужчина весьма добродушного вида. Он не мог избавиться от ощущения, что прежде они встречались. Ни одна черточка его лица не указывала на то, что это был прирожденный преступник, занимавший едва ли не самую верхнюю строчку в сообществе грабителей банка, скорее он походил на клерка средней руки, невероятно замотанного жизнью. Глаза крупные, чуток навыкате, теплым взглядом ощупывающие впереди себя ночное пространство. В лучшем случае какой-нибудь научный сотрудник захудалого НИИ. Лицо обыкновенное, немного скуластое, никаких особых примет, за которые мог бы зацепиться даже взыскательный взгляд. Но по собственному следственному опыту Загорский понимал, что именно такие непримечательные люди зачастую наделены незаурядными талантами: одни разрабатывают периодическую систему химических элементов, вторые открывают теорию относительности, третьи бьются над решением запуска ракет в космос…
Распечатав портрет, Павел Юрьевич положил его в папку. В дверь негромко постучали, и в кабинет вошел Анакшин.
– Что-нибудь нашел по Алешкевичу? – спросил Загорский.
– Кое-что имеется, – загадочно ответил тот, присаживаясь на стул.
– Говори, не тяни.
– Обычный представитель «золотой молодежи», из весьма обеспеченной семьи. Пока родители были живы, он еще как-то держался, а когда их не стало, начал все выносить из дома, торговать антиквариатом. На это и жил. Работать не желает. Четыре года назад его задержали за наркоту…
– Вот как? Продолжай.
– Продавал на точке. Хотели его посадить, дело разворачивалось по-серьезному, но потом решили замять.
– Почему?
– Алешкевич согласился сдать всех поставщиков. Тогда была накрыта вся цепочка.
– Так он еще и стукач. Кого сдал?
– Колотого.
– Нашумевшее дело, – понимающе кивнул Загорский.
Колотов Савелий Игнатьевич, или просто Колотый, был вором в законе, контролировавшим всю наркоту в районе. Без его согласия не продавался ни один «чек», и с каждого из них он имел свой процент. Дело было поставлено на широкую ногу, в какой-то момент вор решил, что ему все дозволено, за что и поплатился.
Сам Колотый наркотики не употреблял, напротив, вел исключительно здоровый образ жизни, рассчитывая, видимо, дотянуть до ветхой старости. Отыскать человека, который бы осмелился свидетельствовать против него, было невероятной удачей. Вот только в этом деле присутствовал некоторый побочный эффект – обидчиков он не прощал, а потому, если вдруг выяснится, по чьей милости он «чалится» уже шестой год, Алешкевичу останется только молиться во спасение.
– Непростое.
– Показания он писал собственноручно?
– Да, есть заявление о сотрудничестве.
– Что ж, хорошо поработали смежники, остается дело за малым. Кстати, ты, случайно, не встречал этого человека? – показал Загорский на монитор, на котором, повернувшись в профиль, был запечатлен предполагаемый организатор ограбления. Антон Анакшин, пристально всмотревшись в изображение, уверенно ответил:
– Не приходилось. А кто это?
– Вот тебе и предстоит узнать. Сейчас сходишь и покажешь эту фотографию охраннику. О результатах доложишь немедленно.
– Договорились. – Антон взял фотографию и собирался уже уходить, но вдруг остановился и добавил: – Да, кое-что еще узнал по Приходько.
– Докладывай.
– Семь лет назад он проживал в Москве. Был обыкновенным инженером, работал на каком-то режимном предприятии. Жил, прямо сказать, скромно. Потом неожиданно переехал в Зеленоград, вложил деньги в какое-то инновационное предприятие и неожиданно раскрутился, разбогател. Сейчас он едва ли не самый богатый человек области.
– Весьма интересно… Вот только в связи с этим у меня возникает вопрос – откуда у обыкновенного инженера взялись деньги, чтобы вложиться в выгодное дело? Я бы вот тоже хотел вложиться в какой-нибудь прибыльный бизнес, только таких денег у меня не отыщется. Ладно, подумаем над этим…
Как только за Антоном закрылась дверь, майор поднял трубку и набрал номер Алешкевича:
– Игорь Викторович?
– Он самый, – холодно проговорил мужской голос. – С кем имею честь общаться?
– Это вас из следственного отдела беспокоят, майор Загорский.
– Что-нибудь случилось? – В голосе Алешкевича послышались натянутые интонации.
– Ничего особенного. Просто у нас имеется к вам один вопрос. Вы не могли бы к нам подъехать, скажем, завтра часа в два?
– Так срочно?
– Представьте себе, именно так. Нужно взглянуть на фотографию особо опасного рецидивиста, сейчас он в розыске, у нас есть информация, что вы с ним знакомы.
– Что-то не припоминаю среди своих знакомых особо опасного преступника.
– А вы все-таки попытайтесь. Или, может, вас вызвать повесткой?
– Зачем же уж так?.. Хорошо, подъеду, – тяжело вздохнул Игорь.
Загорский вышел из кабинета и направился на верхний этаж, где размещался секретный отдел.
– Можно? – произнес он, входя в небольшой кабинет начальника секретного отдела.
Внешне кабинет напоминал его собственный, если не учитывать такой мелочи, что окна выходили не на проезжую часть, а в тихий двор, засаженный могучими липами. Еще в кабинете был сделан великолепный ремонт, а помещение заставлено современной и удобной мебелью. Все это, вместе взятое, говорило о том, что начальство весьма ценило хозяина кабинета и делало на него определенную ставку. Несмотря на молодость, он на два года младше Загорского, на одну звезду у него было побольше.
Хозяин кабинета Анатолий Гончар возглавлял секретный отдел, занимавшийся прослушиванием, электронной разведкой, слежкой. За время службы у них сложились весьма приятельские отношения, так что Загорский не мог припомнить случая, чтобы тот хотя бы однажды отказал ему в просьбе.
– Проходи, Павел, что там у тебя? – по-деловому спросил Анатолий, давая понять, что время дорого.
– Толя, мне нужна твоя помощь.
– Попробую помочь. В чем там дело?
– Нужно проследить вот за этим человеком. – Загорский положил на стол фотографию. – Некто Игорь Алешкевич, профессиональный картежник, прожигатель жизни. В настоящее время проживает на Конской гривке, двенадцать.
– Это дело как-то связано с ограблением сейфа? – уточнил Гончар.
– Именно так.
– Что конкретно тебе нужно?
– Мне важно знать, с кем встречается Алешкевич, какие рестораны посещает. В общем, за ближайшие два дня я бы хотел снять информацию по максимуму.
– Сделаем. А теперь извини, мне нужно работать. Получишь отчет завтра вечером.
