Сердечный выстрел - Владимир Григорьевич Колычев
Родион вскинул брови. Работа со свидетелями — это первое, с чего должен начинать оперативник на месте преступления. Но как Скорокова дошла до этого, в таком-то состоянии? Кто ставил ей задачу?
— Яцкин сказал?
— Да нет, Гребнев подъезжал. Владьку своему задачу поставил, ну, и меня подключил.
— И где сейчас уголовный розыск? — усмехнулся Фомин.
Старшего лейтенанта Владько из уголовного розыска он видел, а его начальника нет. Видно, Гребнев за пять минут управился. Ни к чему напрягаться, когда все предельно ясно. Гуляев убил и застрелился, все, точка.
— Так уехали все.
Фомин улыбнулся краешком губ. И почему он не удивлен?
— А ты?
— Я осталась.
— Свидетелей нашла?
— Нашла. Охранник видел, как Гуляев ружье на Павлика наставлял.
— Наставил, но не выстрелил.
— Не выстрелил. И побежал.
— Пыжов за ним?
— За ним.
— И Павлик!
— Ну да, Пыжов ему рукой махнул, за собой позвал, и Павлик, — кивнула Скорокова.
— Что было дальше, никто не видел.
— Вроде нет… Выстрелы слышали.
— Сколько выстрелов?
— Два.
— Интервал между выстрелами?
— Небольшой, секунд десять-пятнадцать.
Родион кивнул, получив подтверждение своим догадкам. Но делиться соображениями не стал.
Не мог Гуляев, убив Павлика, сразу же застрелиться. Десять-пятнадцать секунд — это практически сразу. А вот Пыжов застрелить Гуляева мог. Сначала он застрелил Гуляева — под впечатлением, сгоряча. А потом, немного подумав, направил ствол на Павлика. Ну а что, свидетелей нет, когда еще представится такой случай избавиться от конкурента.
— А почему вроде? — спросил Фомин.
— Что вроде? — не поняла Скорокова.
— Ну ты сказала, что вроде бы никто не видел, как Гуляев убивал Павлика.
— Ну да, говорила… Но собака не может быть свидетелем.
— Собака?
— Охранник собаку видел, она к дороге бежала.
— Откуда?
— От места, где стреляли. Охранник выстрелы услышал, смотрит, собака побежала, через кусты. — Скорокова повела рукой в сторону дороги.
— Отсюда?
— Примерно отсюда.
— Собака?
— Крупная такая собака, темная… Охранник сначала подумал, что это человек, но вспомнил, что охотник был, ну, с ружьем…
— Охотник? С ружьем?
— Ну, Гуляев. Охранник его видел. Подумал, что это его собака и она от охотника сбежала.
— Что это за собака охотничья, которая сбегает?
— Ну да, не могла собака сбежать, — немного подумав, заторможенно кивнула Скорокова. — Как-то не подумала.
Она покрутила растопыренными пальцами у своего виска.
— Да с тобой-то понятно… — Фомин глянул на тело Павлика. — А с охранником не очень… Охотника он видел? А собаку с ним?
— С ним не видел… Но, может, собака где-то сзади была?
— Сама по себе гуляла?
— Не знаю.
— Через кусты, к дороге… Охранник подумал, что это человек… — вспоминая слова Окороковой, проговорил Родион.
Он подумал, что пора прекращать игру в испорченный телефон, нужно идти к охраннику и как следует его допросить.
— Внимание! — проговорила Скорокова.
Она смотрела в сторону терминала, откуда к ним двигалась целая процессия. Впереди Гуляева Таисия Дмитриевна, за ней Семен и еще несколько человек. Женщина смотрела на Родиона невидяще, сквозь слезы. Она хотела знать, что произошло с ее мужем. И надеялась на чудовищную ошибку, исправив которую можно вернуть и мужа, и прежнюю жизнь.
Но Игнат Семенович не поднимался, не шел встречать и тем более успокаивать жену. Сначала Таисия Дмитриевна открыла лицо Павлику, вздохнула в предчувствии облегчения, но Семен ей что-то сказал, и женщина направилась к другому трупу. Останавливать ее Фомин не стал. Труп осмотрен, а следы уже и без нее затоптаны и смыты дождем.
Но Таисия Дмитриевна, проходя мимо, толкнула Фомина в грудь, как будто он собирался ее остановить. Или она наказывала его так за бездействие. Как он мог допустить такое безобразие?
— Ой, что же это такое?… — простонала над телом мужа женщина.
Семен подошел к матери, присел рядом, взяв ее за руку. И люди подошли, которых Родион не знал. Видимо, знакомые или родственники покойного.
Майя остановилась, даже до первого покойника не дошла. Родион сам направился к ней.
— Ужас! — только и сказала она.
— Ты знала, что Гуляев собирается на охоту? — спросил Фомин.
— Ну, конечно. Он машину у нас… у меня оставил. А потом Семен подъехал. Остановить, сказал, отца надо…
— А собака была?
— Собака?
— Охотничья.
— Да я поняла. Эстонка ее зовут. Эстонская гончая.
— Была собака?
— В том-то и дело, что не было. Игнат Семенович нарочно ее дома оставил…
— Думаешь, он собирался?… — Фомин кивком показал на труп Павлика.
— Семен за ним пошел, остановить хотел, — кивнула Майя.
— Почему не остановил?
— У реки его искал, с обрыва свалился, промок весь, домой вернулся. Ну, ко мне…
— Может, видел кого-то здесь? — Фомин посмотрел на Майю и повел рукой в сторону ее дома. — Не отца, может быть, кого-то другого.
— Не знаю.
Семен держал за руку мать, которая находилась в предобморочном состоянии. Родион не стал ее трогать. Спросив Скорокову, как найти охранника, он отправился к терминалу.
Машу он оставил с живыми и мертвыми, а Майя увязалась за ним.
Глава 7
Охранник у ворот интересовал постольку-поскольку. Он, может, и видел что-то, но прежде всего Родион хотел поговорить с его сменщиком, с неким Федором Гончаровым. Парень должен был находиться в сторожке, но Фомин нашел его возле дома, где жили рабочие. Он стоял возле «Хавейла», разговаривал с Пыжовым. Там же Незгирев, Мысак, вся компания в сборе. Возможно, спутники Пыжова что-то знали, даже видели, но Родион пока не делал на них ставку, если они что-то и видели, но наверняка будут покрывать Пыжова.
Илья запанибратски хлопнул Гончарова по плечу, сел в машину — за руль, Незгирев и Мысак присоединились к нему. Фомин смотрел на машину, но держал в поле зрения и Гончарова: вдруг улизнет.
Проезжая мимо Фомина, Пыжов остановился, опустил стекло, плотоядным взглядом облизнул Майю, сально улыбнулся.
— Красивая!
Фомин предупреждающе качнул головой. Он ведь и разозлиться мог, и дров наломать.
— Твоя?
— Береги нос, Варвара.
— И жена у тебя, говорят, супер! — не унимался Пыжов.
— Я обязательно тебе все объясню. Но потом.
На допросе Родион ему объяснит — как не нужно себя вести. А допрос будет, он почему-то в этом не сомневался.
— Да ладно тебе, я же без всяких яких, — Пыжов подмигнул Родиону.
А может, он сощурил глаз от фотовспышки. Это Фомин щелкнул его на смартфон.
— Зачем? — нахмурился Пыжов.
— В фоторедактор. И в рамку с решеткой.
— Очень смешно!
Пыжов скривился, поднял стекло и сорвал машину с места.
— Это его Игнат Семенович прикладом ударил? — спросила Майя, чуть ли не прижимаясь к Родиону.
— Голову повредил.
— Надо
