Ольга Левицкая - Звериное царство
— Дорогу! Дорогу!
Девушки обернулись. Разъяренный Акела надвигался на них словно поезд, не сбавляя скорости. Они испуганно вскрикнули и попытались освободить проход. Майя сошла с трассы, но отойти не успела. Несущийся мимо лыжник с разгона ударил ее плечом. Охнув от неожиданности, девушка отлетела в сторону и растянулась на снегу. Одна из лыж при падении неудобно повернулась, причиняя острую боль в ноге. От боли, унижения, от всего что накопилось Майя не выдержала и расплакалась.
— Ты что делаешь-то, дурак? — Терехова возмущенно кричала вслед Акеле.
Проносящиеся мимо волчата орали ей, не сбавляя темпа.
— Что ты сказала, коза?
— Мы тебя грохнем после урока!
Черныш попытался ударить ее палкой, но промахнулся.
— Сука! ...
Замыкающий гонку Хоршев увидел, как плачет упавшая девушка. Он чертыхнулся.
— Акела! Ну е-мое!
Тот услышал и стал притормаживать.
— Босс, ты чего?
— Давай, давай, гони! Не сбавляй. Я вас потом догоню.
Ребята стали быстро уходить вперед. Терехова, вся дрожа от перенесенного шока, распутывала ремни креплений. Хоршев сошел с лыжни, отцепил ботинки и подошел к Майе. Осторожно повернул торчащую стоймя лыжу, присел на корточки.
— Ну ты как?
Майя попыталась приподняться и застонала от боли. Он присвистнул.
— Понятно. Плохо дело. Похоже, нога вывихнута.
Подбежала освободившаяся от пут Терехова.
— Что с тобой, Майечка?
— Не знаю. Больно. И спину тоже. — Она продолжала всхлипывать, слезы катились из ее глаз.
Хоршев задумался. Ему очень хотелось закончить дистанцию вместе со своими. Но он понимал, что нельзя бросать беспомощную девушку. Он наклонился к ней.
— Вот что, Майя. Идти ты не можешь. Даже если ногу вправить — все равно не сможешь. Да и я не врач. Тут можно так дернуть, что вообще без ноги останешься.
Девушки молча слушали. Он продолжал.
— Тут напрямую через лесок до вашего лазарета метров триста. Я тебя отнесу. О Кей?
Майя смотрела на него полными слез глазами.
— Хорошо...
— Ну вот и ладненько!
Он поднялся и аккуратно отцепил лыжи девушки. Потом обратился к Тереховой.
— Наташ, сделай доброе дело. Прихвати все наши лыжи и палки. Сейчас дойдем до деревьев, там за ними бросишь. А я потом вернусь и заберу. А то нехорошо, что они тут. Модеста кондратий хватит. Они тут скоро будут.
Терехова кивнула и стала собирать разбросанный инвентарь. Хоршев наклонился и осторожно подхватил лежащую девушку.
— Обними за шею.
Майя медленно, глядя прямо в глаза, подняла руки и сцепила их за его воротником. Он улыбнулся и почти ласково спросил:
— Ну что, малышка, поехали?
От этих слов слезы вновь хлынули потоком. Майя прижалась к нему, спрятав голову на груди. Хоршев растерянно посмотрел на ее подругу.
— Не понял. Я что-то не то сказал?
Собравшая целую охапку лыж и палок Терехова загадочно улыбнулась:
— Все нормально. Это пройдет.
Они молча зашагали, проваливаясь по колени в нетоптанный снег. Терехова согнувшись тащила свою охапку, то и дело останавливаясь, чтобы подправить палки. Хоршев весело подбадривал ее.
— Еще чуток, Натаха. Почти дошла.
Наконец она со вздохом облегчения сбросила всю кучу за кустом.
— Ф-фу, донесла!
Дальше шли молча. Андрей бережно нес свою ношу, стараясь не споткнуться. Потихоньку затихшая Майя уткнулась в его широкую грудь и не поднимала головы. Так они дошли до женского лазарета.
Наташа открыла дверь и побежала за врачом. Хоршев нес девушку в процедурную. Майя наконец подняла голову. В ее глазах еще блестели остатки слез.
— Андрей, ты скажи своим, чтобы они не трогали Наташу.
— Само собой.
Войдя в пустой кабинет, он осторожно усадил ее на стул. Майя чуть придержала его, не отпуская рук.
— Спасибо тебе, Андрюша...
В коридоре уже слышались торопливые шаги врача.
Выйдя на крыльцо, он стал поджидать Терехову. Через несколько минут вышла и она.
— Ну, что теперь делаем?
— Теперь вот что. Лыжи я сам заберу и отнесу. А ты на базу не ходи. Дуй сразу в класс и ничего не бойся. Я с пацанами поговорю. Вопросы есть?
Наташа улыбнулась.
— Есть вопросы. Андрей, вот скажи. Почему они такие злые? Вот тебя тоже добреньким не назовешь, но когда надо, ты лучше любого рыцаря. Сейчас вот, и тогда с Катей... А они — как настоящие звери. Разве можно так с девочками обращаться? Я не только про себя и Майю.
Он с шумом выдохнул воздух.
— Я тебе вот что скажу. Всего полгода назад все эти девочки не хотели с ними даже разговаривать. Вдумайся — даже разговаривать! Почему они друг с другом сидели? Да потому что ни одна девчонка с ними садиться не хотела. И это несколько лет. Как тебе? Что ж ты сейчас от них хочешь? Конечно они ненавидят всех. А я — я дело другое. Меня здесь полтора года не было. Я ничего не забыл, но все это как-то притупилось. Мне проще быть рыцарем. Вот так-то.
Терехова задумчиво слушала. Потом кивнула головой и протянула ему руку.
— Я поняла. Наверное, ты прав. И спасибо тебе за все.
Глава 28
Хоршев быстро шел по школьному коридору. На «площади» не было ни души. Уроки уже закончились, и дети успели разбежаться на дневную гулянку. Подходя к учительской, парень посмотрел на часы и кивнул головой. Он прибыл вовремя. Открыв дверь, Хоршев увидел сидящую за столом молодую женщину. Она радостно привстала:
— Ну здравствуй, мой генерал! Иди ко мне...
Вот уже второй месяц они с Мариной регулярно встречались в учительской. Два раза в неделю, когда вожатая оставалась дежурить, он приходил сюда в половине первого и оставался до самого обеда. Оба они всякий раз с нетерпением ждали этих дней, в остальное время усиленно «не замечая» друг друга. Вот и сегодня, дав волчатам план на тренировку и оставив Акелу за старшего, Хоршев поспешил на встречу. Ребят очень интересовало, куда это он пропадает, но их патрон только таинственно улыбался и обещал рассказать, когда они подрастут...
Он привычно запер дверь на ключ, подошел к Марине и прижал к себе. Их губы соединились в поцелуе. Уже постигнувший науку целоваться, он проник в ее рот, и языки любовников сплелись в жадном танце.
— Идем! — Не разжимая объятий, они перешли в директорскую и закрыли дверь. Теперь никто им не помешает. Хоршев, дрожа от нетерпения, стал сбрасывать с себя одежду. Марина, странно улыбаясь, смотрела на обнаженного атлета.
— Ты что? — спросил он непонимающе. — Чего не раздеваешься?
Она положила руки ему на плечи и поцеловала.
— Ты должен научиться все делать сам. Настоящий мужчина должен уметь обращаться с дамой как рыцарь. Умело, ласково, нежно... Тогда никто перед тобой не устоит. Ты понял, Андрюша?
— Примерно.
— Тогда для начала раздень меня. Сам увидишь, как это чудесно...
Заинтригованный парень плотоядно улыбнулся и потянулся к ее блузке. Как и тогда, в первый раз, пуговицы не слушались его и ни в какую не желали сдаваться.
— Блин, опять двадцать пять!
— А ты спокойней, спокойней...
Наконец одна поддалась, затем еще и еще. Дрожащими от возбуждения руками он спустил полурасстегнутую блузку с ее плеч. Упали с плеч бретельки бюстгальтера, высвободив женскую грудь. Андрей стал жадно целовать ее тело. Одновременно он тискал и мял белые пышные груди с торчащими твердыми сосками.
Марина стояла с закрытыми глазами, запрокинув голову. Она застонала, когда любовник взял в рот этот чувственный сосочек и повел по нему языком.
— О-о-о-й...
Расстегнув оставшиеся пуговицы, она скинула блузку на стол. Вслед за ней полетел лифчик.
— Теперь юбку...
Хоршев присел на одно колено. — Где тут оно? — Найдя молнию, аккуратно потянул ее. Юбка расстегнулась.
— Медленно, Андрюша, медленно...
Он потихоньку, осторожно стал стягивать материю вниз. Вот показались изящные розовые трусики. Движение продолжалось. Сантиметр за сантиметром стали обнажаться стройные белые бедра. Все ниже, ниже... Вот и колени. Юбка уже давно висела у него на руках. Он бросил ее и обхватил женщину, прижавшись лицом к паху.
— Ну что, милый? Тебе нравится?
Хоршев только промычал в ответ. Он уже давно был готов. Напрягшийся твердый член требовал своего. Но большой парень уже начинал понимать смысл любовной прелюдии. Он решил продолжить игру в раздевание.
Медленно проведя лицом вдоль бедер, от паха до колен, Андрей развернул женщину спиной к себе. Прямо перед его глазами оказалась самая сексуальная в мире попка. Узкие кружевные трусики, специально надетые Мариной для юного любовника, оставляли ее ягодицы почти открытыми. Он обхватил их ладонями, стиснул и, припав ртом к нежной коже, сделал сильный засос. Марина повела бедрами. Она тяжело дышала.
— Подожди, сейчас мы так сделаем...
Освободившись от его рук, она забралась на диван, встала на четвереньки и изогнулась с кошачьей грацией, приподняв попу.
