Свинцовый бриз - Владимир Григорьевич Колычев
— И больше никому! — Игнат поднял вверх указательный палец, заостряя момент.
— Договорились!
— А за границу вы больше не ездите? — Игнат выразительно глянул на купальники, возможно, турецкого производства.
— Да нет, люди привозят.
— Берете задешево, продаете задорого?
— Ну что вы!.. Наценка-то, конечно, есть!..
— Да вы не волнуйтесь, никто вас не трогает, торгуйте себе на здоровье!
Игнат при желании мог испортить жизнь Кульковой, именно на это он ей и намекал, чтобы она не трепалась. Впрочем, судя по всему, баба она не из болтливых. Про изнасилованную блондинку рассказала Серому, а про Лену вообще никому слова не сказала. Иначе бы Игнат уже знал…
А ведь месяц уже прошел, как Оксана уехала. Скорее всего, именно о ней и рассказывала Кулькова. Ставридис избил ее, изнасиловал, в тот же день она и уехала. Но почему она Игнату ничего не сказала? Он бы принял меры…
Следственно-оперативная группа действительно закончила свою работу на месте преступления. Младшего советника юстиции Селиверстова Игнат нашел у дома Ставридиса, Чабанов показывал ему место, где нашли гильзы. Оперуполномоченный районного угро Дмитрюк шарил взглядом под алычой — вдруг еще гильзу найдет. Криминалист Калинин осматривал куст сирени, с опаской посматривая на крону шелковицы. Ягод на дереве уже мало, но все сочные, упадет на рубашку, пятно не отстираешь. А сорочка у Олега Сергеевича белая.
— Ну, наконец-то! — Селиверстов смотрела на Игната с недовольной иронией. Он тут в поте лица вкалывает, а местный начальник прохлаждается.
— Да вот, подозреваемых допрашивал, — одними губами улыбнулся Игнат.
— Да в курсе. — Селиверстов повернул голову к Чабанову, но не глянул на него.
— Криминальный элемент. Братва местная.
— Челночный рэкет.
— Вот-вот, — кивнул Игнат.
— Развели малину! — сквозь зубы процедил Селиверстов, адресуя свой упрек начальнику местной милиции.
Волосы у следователя короткие, непослушные, как ни зачесывал он вихры на макушке, все без толку. И челка набок никак не хотела зачесываться. Брови у него короткие, но густые, глаза большие и круглые, как фары у автомобиля, длинный бесформенный нос чем-то напоминал клаксон. Может, и возникало иногда желание нажать на «грушу» и выдавить «ду-ду». Особенно сейчас руки зачесались.
— Малина не малина, а вряд ли у Мешкова мог быть пистолет с глушителем.
— Это всего лишь версия, — поморщился Селиверстов. — Но в Ставридиса действительно стреляли.
— Слепое ранение. Может, из-за низкого останавливающего действия пули. Возможно, стреляли из пистолета «ПБ».
— У «макарова» пробивная способность чуть больше, — также блеснул познаниями следователь.
Игнат кивнул, разница действительно небольшая.
— А если все-таки «ПБ»? Пистолет спецназа.
— Хорошо бы, — кивнул Селиверстов. — Быстрее источник происхождения установим… Или Мешков этот раскололся?
— Алиби у него. Говорит, стопроцентное.
— И алиби проверим… Не нравится мне этот Мешков. И мотив у него есть, и возможности. Опять же в криминале замешан… Как там Баштан поживает?
— Жив-здоров и не кашляет.
— Вот уж зараза, и управы на него нет. — И снова Селиверстов адресовал свое недовольство Игнату.
— Ну так Тюльпанова и Клешнева выпустили.
— А заявление?
— А чрезвычайные меры по борьбе с бандитизмом?
— Ну, чрезвычайные меры вроде бы ввели, — усмехнулся следователь. — Посмотрим, что из этого выйдет… Где сейчас Мешков?
Игнат доставил следователя в отделение, оставил с ним Чабанова, а сам отправился домой.
Лена обрадовалась, увидев мужа. Дочку на руки не подхватила. Во-первых, Любу забрала бабушка к себе во двор. А во-вторых, выказывать материнские чувства не перед кем, Оксана давно уже дома, в своем Горьком. Вернее, в Нижнем Новгороде. Год уже как город переименовали.
— Ты надолго? — спросила она, поставив перед Игнатом тарелку с рагу.
— Да нет, поем и назад. Пока следователь Мешкова допрашивает.
— Кого?
— Да рэкетира одного, челноков данью обложили.
— Круто ты с ними, это правильно.
— Мешкова в убийстве подозревают.
— И кого он убил? Челнока?
— А чем Ставридис занимался?
— Какой еще Ставридис? — Лена делано удивилась.
— Дружок Анастаса.
— А-а, Ставрида!
— Знаешь такого?
— Ну так.
— Семнадцатого июня ты была у него дома.
— У него дома? — обомлела Лена.
Игнат видел, как забегали ее глазки.
— У него дома, на Черноморской улице. Тебя там видели.
— Кто видел?
— Тебя там видели!
— На Черноморской улице?
— Придумай что-нибудь поубедительней, — зло усмехнулся Игнат.
Он понимал, что Лена могла изменить ему со Ставридисом. Причем не один раз. Может, она регулярно навещала этого козла, пока муж на службе? А почему бы и нет?
— Да не было ничего!
— Чего не было? Кого не было?.. Ответ не засчитан… Даю подсказку! Семнадцатого ты была у Ставридиса, а девятнадцатого этот подонок изнасиловал Оксану.
— Изнасиловал Оксану?
— В тот же день Оксана уехала.
— Да?.. Я не знала, что Оксану изнасиловали. — Голос у Лены вибрировал и даже дребезжал от волнения.
— Сначала избили.
— Ну, я ее только со спины видела.
— И платье порвали.
— Не видела.
— А у Ставридиса что делала?
— Так Анастас попросил, там ему кое-что нужно было…
— Что было нужно? Давай скорей придумывай! Что, секс, шампуры, мясо для шашлыка!
— Ну, точно не секс! — Лена возмущенно мотнула головой.
Но Игнат ей не поверил.
— Я же дал тебе подсказку! Оксану изнасиловали.
— И что?
— Семнадцатого днем ты была у Ставридиса, семнадцатого он познакомился с Оксаной. Почему именно он? Может, есть какая-то связь между этим и твоим визитом?
— А-а! Ну да! — немного подумав, кивнула Лена. — Я попросила Мишу снять Оксану.
— Все-таки сообразила! — криво усмехнулся Игнат.
— А все так и было на самом деле!.. А что, Сашку она обломала! Пришлось к Мише обращаться. Он у нас по бабской части большой спец.
— У вас?
— Ну мама, Анастас… Миша с Анастасом вась-вась!
— Ты, мама, Анастас, Миша — теплая компания, да?
— Не совсем теплая…
— Но компания?
— По-дружески я к нему приходила. Чтобы он Оксаной занялся, просила!.. А чтобы она к тебе не липла!.. Я же видела, как ты на нее возбудился!
Игнат качнул головой, отодвигая полную тарелку с едой. Так и не прикоснулся он к обеду: ни настроения, ни аппетита. А Лена права. Он действительно навострился на Оксану, как стрелка компаса. И даже изменил жене… Так что если вдруг Лена согрешила… Если вдруг, он никогда ее не простит. Но в то же время он никогда не узнает, зачем Лена приходила к Ставридису. Она не скажет, поэтому тайна так и останется тайной.
— Я что, по-твоему, терпеть это блудство должна была?
— Ставридис изнасиловал Оксану.
— Я его об этом не просила!
— Значит, ситуация вышла из-под контроля.
— Со мной ситуация из-под контроля не выходила! — Лена расправила плечи, выпрямила спину. — Не было у нас ничего с Мишей! И быть не могло!
— И все равно ты поступила… нехорошо, — вздохнул
