Картер Браун - Том 25. Полицейский и призрак
Вопль ужаса в конце заставил Марту вскочить с места, она зажала руками уши и разразилась безумными рыданиями. Джастин обняла ее, как ребенка, усадила на стул и возилась с ней, пока та немного не успокоилась.
— Была ли необходимость во всем этом, лейтенант? — яростно спросила Джастин.
— Да, — произнес я устало, — еще какая!.. Когда вы наговорили эту ленту, Марта?
Она медленно поднялась со стула и подошла к окну.
— На протяжении двух последних недель, — произнесла она тихим голосом, — отдельными кусочками. Генри незаметно принес сюда магнитофон, ну мы и по нескольку фраз записывали вечерами. Но часть записей отсутствует…
— Что именно?
Марта повернулась лицом ко мне, она была ошеломлена.
— Довольно многого не хватает, — твердо заявила она. — Делия, то есть я, конечно, в конце концов смягчилась и сказала Хэлу, что она снимет проклятие, так что мы сможем пожениться и жить дальше счастливо… Вы сами понимаете, что к чему?
— План был таков: Генри выскочит радостный из запертой комнаты, чтобы сообщить всем о великой новости в очень удачный момент? — спросил я. — Затем он снова поставит ленту, чтобы ее прослушал ваш отец, а после этого наступит счастливый конец, свадьба и розы?
— Такова была идея, — произнесла она со вздохом.
— Сценарий сочинил Генри?
— Он над ним работал так, как никогда раньше, я думаю, — прошептала она. — Кое-какие фразы, которые должна была в конце сказать Делия, были лучшим из всего того, что он когда-либо создавал. Если хорошенько подумать, это забавно…
— Вы говорите, пропало довольно много? А что-нибудь было добавлено?
Она задумалась на минуту, затем лицо ее исказилось от страха.
— В самом конце, — медленно прошептала она, — когда Делия шепчет этим жутким, скрежещущим голосом… Когда она говорит о Серой колдунье, разгуливающей по ночам. Это не я!
Она разрыдалась и бросилась к сестре.
— Успокойся, маленькая, — нежно заговорила Джастин, — успокойся же!
— Джастин! Ты считаешь, что, когда Хэл проиграл эту запись в запертой комнате, появилась настоящая Делия, так что сейчас на ленте ее голос? — запинаясь спросила Марта и прижалась теснее к старшей сестре.
— Нет, конечно! — без колебания ответила Джастин. — Разумеется, нет.
Я закрыл магнитофон и посмотрел на Джастин.
— Отнесите его в мою комнату, лейтенант, — негромко попросила она, — и подождите меня там. Я скоро приду.
Секунд десять я тщетно старался придумать что-нибудь хорошее, чтобы подбодрить Марту, затем отказался от своих намерений и понес магнитофон по коридору в комнату Джастин. Присев на край кровати, я выкурил пару сигарет, раздумывая вообще о семействе Харвей, а потом о каждом человеке в отдельности. Это не было умственной тренировкой, так сказать гимнастикой для мозга.
Внезапно я услышал тихий шорох позади себя и поднял голову: Джастин неслышно вошла в комнату, осторожно закрыв день.
— Бедный ребенок! — со вздохом произнесла она. — Сейчас все о’кей, мне кажется. Я дала ей снотворного, и она уснула до того, как я ушла.
Присев рядом со мною, она сокрушенно добавила:
— Я вела себя настоящей стервой по отношению к ней. Теперь я не очень-то хорошо себя чувствую из-за этого!
— Я бы не стал слишком переживать, в конце концов Марта отплатила вам той же монетой, не так ли?
— Откуда вы это взяли, лейтенант?
— Я просто слушал, что говорили мне другие люди о ваших взаимоотношениях с Мартой…
— Кто с вами говорил?
— Лорин Фароу, да и сама Марта.
— И вы им поверили?
— Конечно… Почему нет? Слоукомб начал с того, что всячески обхаживал вас и занял большое место в вашей жизни, а закончил тем, что пожелал жениться на вашей младшей сестре, не так ли?
Она пыталась мне что-то возразить, но я был неумолим:
— Выслушайте меня. Я офицер полиции. Произошло убийство, и я должен разыскать убийцу; иной раз, когда ты совсем уже близок к решению задачи, невольно забываешь о чувствах окружающих. Только потому, что они в той или иной степени причастны к убийству. Тебе кажется, что ты имеешь право использовать их в качестве помощников. Ты забываешь, что они так же легко уязвимы, как самые обычные люди…
Я поднялся с кровати, взял магнитофон и подошел к двери.
— Лейтенант?
— Да?
Я даже не повернул головы.
— Помните, я как-то сказала, что недооценила вас? Что в действительности вы трудно различимый сукин сын? Только теперь до меня дошло, что я была права в первый раз: вы на самом деле сукин сын.
Глава 9
Когда я заглянул в гостиную, Джордж уже исчез, там оставался один Бен Харвей. Он сидел в кресле с огромным бокалом в руке и самодовольно ухмылялся. Я подумал, что это, по всей вероятности, его тайный излюбленный сосуд, который он где-то прячет, пока не останется в одиночестве и не будет уверен, что его вряд ли побеспокоят. Он смотрел в противоположную сторону, так что не заметил меня, а сочетание огромного бокала и толстенной сигары между пальцами выглядело слишком соблазнительным, чтобы нарушить подобную идиллию. Я неслышно отступил назад, в холл, по-прежнему не выпуская из рук магнитофон.
— Все еще суете нос в чужие дела, лейтенант? — Зычный голос дядюшки Бена нарушил тишину.
Я вернулся в гостиную и увидел его деланную ухмылку.
— Не думали, что я догадываюсь о вашем присутствии, молодой человек? — Он самодовольно хрюкнул. — Этому маленькому трюку я научился у племени зизи: ты не столько слушаешь ушами, сколько ступнями ног, они прекрасно улавливают вибрацию.
— По временам, дядюшка Бен, — сказал я ему, — у меня возникает уверенность, что самое дальнее заморское место, в котором вы побывали, — это остров Каталина.
— Ха! — Он ткнул в мою сторону концом сигары. — Хотел бы я посмотреть, как бы вы вели себя на одном из ночных ритуальных танцев зизи, молодой человек!
— А что в них примечательного?
— Около трех часов ночи они распределяют между собой девственниц! — Он опять странно хрюкнул.
— Я принес назад ваш магнитофон, — сказал я, поставив его на стол, затем снял бобину с лентой и положил в карман.
— Прекрасно! Надеюсь, вы ничего не испортили? Я очень ценю эту штуковину, заплатил за него черт знает сколько!
— Трех бывших девственниц зизи и пару усохших голов? — подсказал я.
Бен откинул назад голову и заревел, как раненый бык. Я подошел к буфету, приготовил себе выпивку и стал ждать, когда у него прекратится приступ смеха.
— Ха! — Он вытащил из кармана клетчатый носовой платок и приложил к глазам. — Вам не следует говорить подобные вещи, молодой человек! Собеседник может погубить свою сигару и свой бренди.
— Несколько вопросов, если не возражаете? Скажите, брал ли Слоукомб у вас магнитофон раньше?
— Похоже, он без этой проклятой штуковины вообще не мог жить, она ему постоянно требовалась, — хмыкнул Бен. — Не знаю, какого черта он с ней делал, но, поскольку сам он не считал нужным объяснять, я не собирался спрашивать, как вы понимаете.
— Конечно, — закивал я. — Из чистого любопытства, мистер Харвей, что за человек был Слоукомб?
— Почему вы не спросите у Марты, — буркнул он, — она же хотела выйти за него замуж.
— Я уже собрал кое-что по кусочкам. За всю свою жизнь он никогда не работал, был поэтом, вроде бы никуда не годным, к тому же у него было больше надменности и самовлюбленности, чем у дюжины нормальных людей, это-то и привлекало к нему девушек. Его хобби было коллекционирование женских скальпов… Как насчет того, чтоб внести свою лепту?
Несколько секунд Бен Харвей изучал горящий кончик сигары.
— Генри был образованным малым, — наконец заговорил он. — Я рад за Марту, потому что она уже не сможет выйти за него замуж.
Харвей подергал себя за козлиную бородку, затем опустил нос в бокал с бренди.
— Я видел его только после того, как он стал трупом, но выглядел он настоящим мужчиной, к сожалению, этого не скажешь про беднягу Джорджа!
— Что?
Его возмущение было столь велико, что могло сравниться разве что с негодованием Санта-Клауса, который бы заметил, что в канун Рождества кто-то ухитрился похитить у него оленя с подарками.
— Вы недооцениваете Джорджа Фароу! — загремел он. — В этом молодом человеке куда больше достоинств, чем кажется с первого взгляда, позвольте вам сказать! У него голова на плечах и…
— Раз он женится на Марте, он тут же направит ее деньги в пользу нефтяной аренды, — закончил я за него.
Голубые глаза, почти полностью утонувшие в складках жира, внимательно следили за мной.
— Ну… — Он с невинным видом подергал себя за бородку. — Возможно, тут вы и правы, лейтенант, кто знает?
— Вы-то наверняка знаете! Случись такое, вам надо будет беспокоиться только за Джастин, поскольку Джордж и Марта будут женаты. Переманите Джастин на свою сторону, и ваш братец Эллис окажется в одиночестве. Весьма богатый, но одинокий старик.
